Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного

Хоть мы с эльфом и не успели сблизиться, но я всё равно почувствовала себя преданной.

И не описать словами тот ужас, который испытала в ночь, когда власть в стране должна была смениться.

Кому понравилось бы становиться орудием в руках врагов?

И всё же я понимала, почему эльф сделал то, что сделал.

И по-своему мне было его жалко.

— Здравствуй, Тоня, — произносит он спокойно.

Это Рио. Он уже смирился со своей участью. Да и дело ведь не в ней. Он хотел свободы для своих людей. И то, что этого не случится, не сравниться с тем, что скоро наступит его казнь.

— Мне жаль твоих близких, жаль твоих сородичей, — произношу я. — Я правда собиралась помочь им. Но ты собирался лишь меня использовать.

Он медленно мотает головой.

— У тебя бы ничего не получилось. Будучи принцессой Викторией, по крайней мере, точно. Я бы выбрал другой путь, если бы он был. И пусть ничего не удалось, пусть доблестные и честные воины погибли в неравной борьбе… Я ни о чём не жалею.

Он задирает подбородок и выпрямляется.

Сам в обносках. В клетке. Здесь холодно и сыро.

А вид у него такой, будто бы он победитель.

Хотя вот-вот и королева доберётся до каждого члена его семьи.

Почему же он так спокоен?

Должно быть, потому что боролся не только за свою семью, но и за сам народ. Он проиграл, но он верит, что всё было правильно.

В том, как подставил меня эльф, нет ничего личного.

Ничего против меня.

Ричард всю жизнь задевал и мучал Викторию едва ли не специально, но всё же я стою рядом с ним.

Стоит ли тогда злиться на Рио?

Чьи цели куда более жестоки. И в то же время гораздо благороднее драконьих.

— Неужели нельзя ничего сделать? — шепчу я.

Конечно, у меня много влияния. Но даже я едва ли могу просто взять и дать сбежать преступнику такого масштаба. Чтобы продемонстрировать высокое положение короны, Виктория устроила из трагедии целое светопреставление…

Конечно, ей лучше со мной не ссорится.

Но кто знает, что на самом деле в голове у этой бесчувственной женщины.

— Вообще-то, за этим мы сюда и пришли, — свои низким бархатным голосом произносит Ричард.

Эхо впитывает отзвуки, мне становится не по себе.

Неужели тот, кто столько лет был примером для подражания в своём королевстве, пойдёт на такой риск?

И ради чего?

— Я не буду благодарен, — чеканит Иларион.

Гордый и одержимый своей целью эльф. Наверное, он думает, что всё потеряно. А, значит, и его жизнь не имеет никакого смысла.

— Циц, — зыркаю на него, уперев руки в бока (и чувствую, как жжётся на коже странный взгляд дракона). — Ты меня предал. Но виноват ли в этом твой народ? Ты сказал, что даже при всём желании принцесса Виктория не смогла бы повлиять на положение эльфов в Эсмаре. Но как насчёт богини демонов?

Рио стискивает зубы так, что по его идеальному лицу прокатываются желваки. Взгляд фиолетовых глаз мрачнеет.

— Я не хочу умирать с ложной надеждой на помощь. Не стоило мне этого говорить.

Ах, он ещё и недоволен!

Какой странный революционер!

— А ты и не умрёшь, — веско встревает Ричард.

— Тебя казнят вместо него, — замечаю я. — Твоей драгоценной матери нужно шоу.

Ричард усмехается.

— Мы здесь инкогнито. Но если продолжим болтать, это быстро изменится.

Я спешно киваю. Раз у нас есть шанс сделать всё тайком, то я только «за»! Ричард вскрывает замок на клетке эльфа и грубо хватает его за плечо, а меня подозрительно тесно к себе прижимает, обняв за талию.

Прежде чем нас поглощает оранжевый свет, дракон бросает:

— Не думай, что не будешь наказан за предательство!

Мне становится не по себе.

Вдруг я только ускоряю казнь Илариона.

Решаю вмешаться, если это произойдёт.

Но в итоге… в итоге мы оказываемся на ромашковой поляне возле красивой портальной рамки и рядом с приземистой хижиной.

Что же Ричард задумал?

Ловлю себя на мысли, что мне никогда раньше не было так интересно наблюдать за драконом.

Кто же из нас изменился — он или я?

Или мы оба?

— Нет! — оглядевшись, эльф округляет глаза и теряет над собой власть.

Я никогда не видела Илариона в таком состоянии: растерянного и испуганного.

— Ни за что! — вскрикивает он.

Ричард же остаётся невозмутим. Он вовсе не удивлён.

Дракон хватает за руку ослабленного эльфа и заставляет его прижать ладонь к каменной арке. Та вспыхивает на мгновение красным.

Иларион смотрит на нас с ненавистью.

— Лучше умереть, чем служить драконам, — выплёвывает он.

Ричард цокает языком. Всё-таки такой красивый и важный.

— Ты не умрёшь, потому что это расстроит Тоню, — заявляет он, — а ты и без того ей должен. Но наказание ты заслужил. И это нехудшее. Конечно, как дракон, может быть, я тебя и не понимаю. Но по мне быть хранителем попаданки не так уж и плохо.

И тут я понимаю всё.

Ричард вместе со мной проникнул в темницу тайно. Разумеется, Аквинтия вполне сможет догадаться, что именно произошло. Но доказательств у неё не будет.

Думаю, она создаст иллюзию для людей и будет такова.

А вот то, какое наказание дракон придумал для эльфа… Это действительно впечатляет.

Помнится, в самом начале моего попаданческого пути Алиса рассказывала мне о том, что обычно попаданки попадают в Эсмар через портальные рамки. Там вместе со своим хранителем они ждут, когда суженый придёт и заберёт.

Это действие освобождает хранителя. Но до того он может быть пленником арки на протяжении нескольких сотен лет.

Эльф предал драконов. Предал попаданку. И пока он не поможет какой-нибудь попаданке и какому-нибудь дракону найти своё счастье — он останется пленником системы.

Вполне себе справедливо.

Тем более, что тут намного приятнее, чем в клетке.

— Ты унизил меня, — успокоившись, констатирует эльф.

Ричард обаятельно улыбается.

— Это лучшее, что я мог сделать для тебя.

Эльф хмурится и уходит в хижину, будто бы больше вовсе не хочет с нами говорить.

— А твоя мать не найдёт его здесь? — спрашиваю у Ричарда.

— Нет, — отвечает он. — А если такое и случится… Она не сможет убить его. Он слуга Эсмара. Это единственное законное место для эльфов в нашем времени.