Попаданкам не изменяют, дорогой дракон, или Замуж за истинного

— Если у нас получится укорениться в этом мире, будет не всё равно. Пока же, можно подумать, что люди ничего не решают. Но именно из этих людей состоят войска. Конечно, будет там и немного магов и капелька драконов. Но основной костяк — это люди. И на их мнение можно повлиять…

— И как же? — спрашивает уже один из эльфов.

Я ухмыляюсь.

— Ну… я же бизнес-вумен. Вы — моё дело. А любому делу нужна… угадайте что? Нет, Найт, убери булаву… Нужна рекламная кампания! А ещё акции и подарки — лучший способ манипулировать мнением общественности. Так что та моя часть легиона, что лучше всего работает с людьми… Вы должны будете безвозмездно исполнить желания кого-нибудь значимого для военных, для солдат… Для самих солдат — тоже. Расскажите им о том, какое прекрасное будущее их ждёт, если демоны останутся на свободе. Закрепите всё исполнением желания. И пусть ничего не выйдет людям боком.

— Но это большие магические траты! — демон-счетовод куксится. — Мы останемся без платы, будем ослабленными, а самое важное… это подпортит статистику.

— Чтобы что-то получить, нужно что-то вложить, — отрезаю я и крепко зажмуриваюсь, чтобы передать приказ нужным демонам.

Это заставляет меня побледнеть и ослабнуть, то все, кто должен, получают сообщение.

Хорошо.

— Даже если люди будут не так охотно сражаться, драконов таким способом не переубедить, — говорит наш спец по драконам, Ричард.

— Конечно, — киваю я, — милый, это лишь первый этап.

— Столько сложностей только потому, что мы остаёмся на стороне расы, которая уже почти вымерла и просрала, простите, всё своё влияние. Да, эльфы были крутыми когда-то. Но когда это было? Меня, может, тогда ещё и в планах не было. Союзники должны быть нас достойны.

Что прекрасно в Найт, так это то, что она говорит всё это глядя прямо в глаза эльфу с длинными платиновыми волосами и жёлтыми глазами. Древнему, довольно могущественному красавчику.

И непонятно, правда ли она так рассуждает, или просто привлекает внимание.

В любом случае, знакомство с эльфом она явно собирается продолжить в горизонтальной плоскости.

Этаро и остальные совершенно не против, у демонов полная полигамия. Даже забавно, что Ричард теперь с ними в одной компании. И что здесь его грехи грехами не считаются.

— Кому как не нам понимать, что такое — быть на обочине жизни, Найт, — отвечаю я ей. — Демонами помыкали, ими пользовались как функцией, как средством, элементом магии. У нас, конечно, душ и вправду нет. Но тем не менее мы мыслящие существа, отдельные личности, которые точно так же, как и люди, совсем не против жить свою жизнь, реализовываться и использовать свои навыки на выгоду себе. Теперь мы добились того, что можем спокойно жить на поверхности. И пока на нас даже не бросаются с вилами. А каково эльфам, которые не могут даже на глаза попадаться людям, если хотят жить? А ведь изначально это их земли.

— Благодарю, Антонина, за понимание, — говорит эльф.

Я вздыхаю и допиваю крепкий, ароматный кофе.

— Конечно, всё не держится на одном сочувствии, иначе мы не были бы бездушными и жестокими созданиями. Дело действительно в перспективе. Если корона избавится от эльфов — мы будем следующими. И никто нам не поможет. Моё мнение — изгои должны держаться вместе. На нашей стороне божественный промысел, сила и численность. На стороне эльфов — справедливость и знания. Драконы не хотят покидать свою золотую гору, не хотят рисковать властью и держатся за старые устои. Это путь в никуда. Тот, кто не успеет подстроиться под перемены, погибнет. Нужно быть гибкими, чтобы выжить. Это правило работает во всех мирах. Что скажешь, Найт?

— Ладно, — ухмыляется она. — Мы с тобой в любом случае. А если что-то пойдёт не так… Переметнуться можно в любой момент.

Эльфы напрягаются, хотя прекрасно знают, с кем имеют дело.

Я улыбаюсь и нагло вру:

— Она шутит, господа. Хотите ещё кофе?

В итоге все соглашаются с тем, что нас по крайней мере ждёт большая работа. Эльфы со всего мира должны собраться, чтобы у них появился шанс на будущее. Раз демоны за них, значит, корона должна видеть, что мы более чем готовы и к обороне, и к нападению.

С другой стороны людей нужно настраивать на мирное существование. Так же как и правителей других стран. К ним с подарками отправляются мои самые красивые и сексуальные демоницы. Уверена, перед такими формами ни один мужчина не устоит.

Всё-таки такой тактикой Аквинтия точно воспользоваться не сможет, а, значит, у нас есть преимущество.

Тем временем я отправляюсь на последние переговоры с королевой вместе с Ричардом. Она знает ситуацию больше со слов проклятого Скайлера. И только боги знают, что он там наплёл.

— Я позабочусь о том, чтобы они не навредили тебе, — говорит Ричард, когда мы оказываемся рядом с королевским замком.

— Какого это? — бросаю я на него взгляд. — Ты теперь предатель для короны. А всегда стремился её возглавить.

— Ты была права, — выдыхает он, — это желание я не выбирал. И только теперь чувствую, что свободен.

Это действительно радует.

Мы с королевой ведём нудные переговоры несколько часов в довольно интимной, но всё же холодной обстановке. А как иначе-то в королевском дворце? Во дворце самой настоящей Снежной Королевы с белыми крыльями…

Я подвожу её к тому, что она неизбежно потеряет власть, если вступит с демонами в противостояние.

Но если она согласится с нашими условиями и забудет про вражду с эльфами, она сможет точно так же править.

И если в таком случае ушастые захотят отомстить, во имя мира демоны не дадут им этого сделать.

Все в плюсе! Демонам свободная торговля, эльфам свобода в принципе, драконам — по-прежнему власть. Только список подданных расширится.

Чем плохо?

Но драконица упрямая, как баран. Или овца?

Она настаивает на том, что демоны хотят разрушить её государство, и это недопустимо.

— И кто ж вам такое наплёл? Скайлер полагаю? Тот самый, который приходил недавно меня убивать.

— Убивать? — драконица щурит свои прекрасные глаза и пронзает меня испытующим взглядом.

Я рассказываю ей о планах Ская и о том, почему на самом деле мы поженились с Ричардом.

Тогда Аквинтия, всегда такая холодная и бесчувственная, подходит к своему сыну и отвешивает ему хлёсткую пощёчину.

Даже я вздрагиваю и чувствую за него обиду.

Хотя казалось бы, какое мне до него должно быть дело?

Ричард не злится в ответ, лишь окидывает мать непонимающим взглядом.

— Почему ты не сказал мне о том, что умираешь? — спрашивает она. — Как ты мог так поступить? О чём ты думал? Не говори, я понимаю — точно не о короне и не о нашей стране. Какой бы из тебя вышел король?

— А какой король выйдет из Ская? — встреваю я. — Заговор за спиной короля и королевы. Жажда убивать. Низменные порывы отомстить, даже если это невыгодно. Оба ваши сына дефектны. Уж не знаю, кто в этом виноват — вы или ваш муж. Но Ричард — лучший наследник короны на данный момент.