Попаданы

– Хреново работаем! Медленно!
– После этих слов, из соседнего окна, уже своим ходом, вылетел командир "ВВ-шников", предпочитая выйти сам, чем до него доберутся тяжелые лапы "Белого кошмара".
– Я не о тебе... Впрочем, может я чего еще не знаю?!

Лица солдат, ожидающих появления прапорщика с ключом, расцветились довольными улыбками. Такого представления, на их памяти не было ни разу, а по рассказам первой сотни - раньше случались едва ли не раз в неделю, меняя "звездатое" погоничество, на горячую.

– Какой х..., вывел оружейки за плац?!
– Продолжал бушевать Кат.
– Что значит не по "Фэн-Шую"?! Вы вообще...

Божественная музыка мата, звучала в ушах солдат особенно сладостно, ведь таскали на "всех органах" их начальство, уже порядком поднадоевшее свой манией жить по "Фэн-Шую", а не по Уставу!

Длинная очередь хлопков, ровным счетом сто, прозвучала над воинской частью, возвещая, что "первая сотня" явилась в полном составе и сейчас, "Белый кошмар" оторвется на них, а потом перейдет на сержантов и рядовой состав, раздавая совершенно нелицеприятные сравнения и награждая зверскими прозвищами, от которых потом избавиться будет совсем не просто!

Сержанты задвигались среди своих отделений, проверяя рядовых, раздавая ЦУ, и пинки там, где ЦУ уже не помогали. Рядовые, глядя друг на друга, втягивали свои животы и разворачивали плечи, понимая, что власть сменилась и вот уже годовой долбоклевизм, закончился.

Причем, для начальника части - летально, как обрадовал всех, пробегавший мимо рядовой с нашивками ВВ, в петлицах.

– Что стоим, соколики?
– Прапорщик, уже давно открывший все двери нараспашку, хлопнул в ладоши.
– Хватаем оружием и бежим строиться, пока Кат пыль из сотни выбивает! Ведь потом, он и за вас может взяться...

– Не трави душу, Антоныч.
– Сержант почесал затылок, сдвинув пилотку на нос.
– Не "может", а обязательно - возьмется!

Сирена наконец-то заткнулась и сразу за этим примечательным фактом, свершился второй.

– Отбой боевой тревоги! Сдать оружие и вернуться в казармы!
– Твердый голос одного из сотни, прозвучавший из репродукторов громкого оповещения, заставил сержантов и рядовых облегченно вздохнуть.
– С завтрашнего дня, часть уходит на учения. Всем, спокойной ночи!

Неуставное "Всем, спокойной ночи", забило последний гвоздь в крышку гроба сегодняшнего вечера.

Антоныч, тихо сполз по стеночке, прикидывая, какое именно "учение" ожидает часть и хватит ли у него запасов, сил и нервов, провести эту ночь "спокойно".

– ... Файлы, переданные "Ковчегом", распространению не подлежат.
– Кат вывел на экран, висящий на стене, основные схемы.
– У нас две недели. Три дня - на изучение и свои варианты. Иначе - грош нам всем цена, товарищи офицеры.

– Надо из "старых", кого позвать. У них все же, есть чему поучиться!

– Вперед и с музыкой!
– Кат никогда не давил добрый совет в зародыше.
– Три дня. Население не оповещать. Мила в известность не ставить.

– Мы что - своими силами, будем воевать?
– Высокий блондин, с разноцветными глазами, карим и голубым, озадаченно уставился на бывшего начальника.
– Нет, я "за"... Только, если Мил узнает - будет опять вони, как тогда...

"Тогда", это два года назад, когда Кат, собрал всю сотню и увел ее, оставив Милу полицейских.

Схрон они построили знатный, но и визг Мила было слышно на десяти квадратных километрах, когда они уставшие и озверевшие от трудов праведных, вернулись в город.

Тогда Кат и поседел, а Мил...

Мил, с тех пор, старался держать его от себя подальше, с ужасом поняв, что контролировать Ката у него больше нет ни сил, ни возможностей, ни шанса.

Видя, что "товарищи офицеры" заняты, Кат, не прощаясь, вышел из комнаты и вновь исчез "хлопнув" перемещением.

– Вот интересно, а почему, "Ковчег" только для него держит постоянно открытый канал?
– Завистливо выдохнул один из офицеров, смуглый и голубоглазый.

– Утверждение лживо.
– Голос "Ковчега" припечатал спрашивающего к стулу.
– Это не я держу открытый канал. Это он его не закрывает...

Офицеры переглянулись и замерли с открытыми ртами.

– Это - Шутка.
– Возвестил "Ковчег" и офицерам стало еще хуже: уж слишком сильно шутка крутящегося над планетой корабля напоминала шутки Ката.
– Тем не менее, утверждение лживо - любой из Вас может иметь открытый канал, для мгновенного перемещения.

"Вуум"!
– Разлетелись во все стороны стулья.

Офицеры приготовились, напыжились и...

Ничего!

– Блин, ну как дети малые!
– Продолжал веселиться Кристалл.
– Вот, Кат все верно подметил - "Слушают, но не слышат..." Я же сказал: "может иметь"!

– "Ковчег"!
– Самый умный быстрее всех перестал пыжиться и задал единственно верный вопрос.
– С чем связан постоянно включенный маяк переноса?

– Непреднамеренный вред здоровью разумного, нанесенный по...
– Начал отвечать "Ковчег", но офицеры и так поняли, что он хотел сказать: маска, вместо лица.

"Стазис-поражение нервных окончаний".

– "Ковчег"!
– Офицер Филиппов, действительно, самый умный, быстро сложил два числа и теперь стоял с открытым ртом, боясь задать вопрос, ответ на который, может быть, лучше и не знать.
– СПНО продолжает развиваться?

– Именно поэтому и необходима постоянная связь.
– Кристалл вновь перешел на свой обычный, безэмоциональный, голос.
– Кто-то еще хочет, постоянный маяк?

– Ему больно?

Вопрос остался без ответа - толи Кристалл не захотел на него отвечать, толи и сам не знал ответа, ведь за все эти годы, уложить Ката в капсулу медицинского контроля он так и не смог.

Даже когда на планете оказалась его бывшая жена, с ребенком, Кат погрозил ему пальчиком и больше к этой теме не возвращался, стараясь держаться не далеко от сына, но подальше от бывшей.

А уж о том, что у Ката вообще есть семья - знал "Ковчег" и сама семья, всего четыре души, если считать, что Кристалл имеет душу...

... Резервуар подтекал, требуя сварщика или, как минимум - хорошей затычки. Он подтекал уже целый год, напитывая почву многочисленными химическими веществами, чье основное предназначение - оказаться минеральной подкормкой для растений, в секторе гидропоники. Как любое химическое вещество, его полезность заключалась в считанных граммах, а не килограммах, что уже накопились в тонком слое земли.