Попаданы

– Зашибись.
– Терехов долго и от души хохотал.
– Единственный, кто мог бы хоть что-то рассказать - пропал благодаря тем, кто хотел хоть что-то сделать! Вот и не верь в "добрые намерения", после этого! Знаете, пойду-ка я отсюда... Пока тоже не пропал!

Разведчик хоть и делал вид что ему смешно, на самом дела находился в том самом состоянии, когда разбитое в кровь лицо противника кажется таким милым, что хочется бить, бить и бить, пока черты не размажутся в посмертную маску или вязкое месиво, с осколками костей, торчащими зубами и предсмертным хрипом, радующим и веселящим душу победителя!

Две этих "красавицы" совершили открытия, которые бы очень хотелось закрыть.

Выйдя из кабинета, Григорий Тарасович прошел мимо сладко спящего на собственных руках, секретаря, тихонько притворил за собой дверь и пошел по коридору, в сторону широкой лестницы.

"Президентский дворец", по устоявшейся привычке продолжали называть "Белым домом", хотя всё и шло к тому, что уже в следующем году, вместо "всеобщих и демократичных", будет коронация. Будет ли это царство или королевство - еще предстояло решить, но демократии больше не будет. Хватит. На голосовались. Даже Кахонка, набитая дура и феминистка, каких поискать, после замужества долго не отсвечивала, прячась за спиной супруга и набираясь ума, пришла к такому же выводу.

Жаль только, что придется перестраивать резиденцию президента: для Императора она маловата!

Выйдя из здания и перейдя на противоположную сторону улицы, Терехов полюбовался красивым, основательным и одновременно - воздушным, без излишеств, строением.

Друиды вложили в него столько сил, труда и любви, что изменять хоть что-то, казалось кощунством.

Четыре этажа, башенки по углам и колонны, поддерживающие балкон.

Никаких излишеств, а - тепло и душевно!

Когда Мил задумался о столице, даже сомнений не было, какой именно из городов ею станет.

Пятый.

Последний из построенных первой сотней, и единственный, с уникальной архитектурой административных зданий, ушедших от канонов земного строительства.

Еще пять лет назад шел спор - расширять город или делать его сугубо "чиновничьим".

Теперь, скорее всего он станет Императорским поместьем.

И тут Терехов расхохотался, представив себя, как на коронацию прибывают приглашенные гости, в числе которых - и с Земли - тоже!

"Ведь, вздернутся же, от зависти!" - Григорий Тарасович хлопнул себя по бедру, от избытка чувств.

Четыре длинных аллеи веером расходились от здания, выводя на изогнувшийся тугим луком, берег реки. Пешеходная зона, место для прогулок, рекреационные зоны и терренкур - все для чиновника, все для спокойного и вдумчивого принятия решений.

Разведчику, шагающему сейчас по набережной, уже сейчас виделось, как по этим дорожкам, аллеям, тропинкам, будут ходить государственные мужи.

И стало мерзко на душе, ведь там, где власть - там гниль.

Спустившись к воде, Терехов разулся и усевшись на теплый камень, опустил ноги в воду, наслаждаясь и впитывая каждой клеточкой своего тела, силу воды, жар светила и свежесть воздуха.

Первая сотня разумных, задала тон всему, что происходит на планете.

Построенные города, принятые в спешке решения, горячая жажда жить, творить...

Семена, посеянные этой сотней, дали самые обильные всходы, с легкостью задушив слабые попытки вернуть всё на любимую колею.

Григорий Тарасович, сам не великий любитель классиков, любил повторять вычитанную в юности фразу господина Чехова: "понятия путаются у несвободного".

Может быть, за давностью лет фраза уже подзабылась и звучала изначально совершенно иначе, тем не менее, ее основной смысл оставался понятен и теперь, видя своими глазами разницу в свободе и несвободе, разведчик радовался.

Болтая спущенными в воду ногами, он радовался этому странному светилу, сильно отличающемуся от родного Солнышка, радовался подрастающим внуку и внучке - "кудряшкам-двойняшкам", которые видят свободу, не путая понятий.

– Вижу птицу по полету, а разумного - по улыбке!
– Ходун подкрался незаметно, словно вырос из под земли.
– Размышляете, Григорий Тарасович?

– Радуюсь.
– Честно признался мужчина, готовясь длинному и странному разговору.

Движения ходуна, мягкие и пластичные, перетекающие из одного в другое, о многом рассказывали специалисту: медики земли отдали бы все руки, чтобы "покопаться" во внутренностях усаживающегося на бетон, существа.

А кошачьи, от зависти, побежали бы топиться!

– Если Вы по поводу Плата...
– Терехов вытащил правую ногу из воды и поставил ее на теплый бетон - погреться.
– То спешу Вас разочаровать - я видел его один раз и особо с ним не общался.

– У вас все пьют водку?

Разведчик, от услышанного вопроса едва не подавился и замер, подыскивая правильный ответ.

– Русский человек пьёт.
– Терехов вытащил левую ногу и принялся искать носки.

– Я пил водку с ним...
– Шасх Аро.
– За пару часов мы поняли друг друга лучше, чем за десятилетие военных действий, плечом к плечу. Это - магия Вашего народа?

– Обычно - нет. Мы напиваемся и начинаем махать кулаками, а поутру считаем синяки и радуемся, как больно нашим собутыльникам!
– Носки нашлись в туфлях, но уходить, вдруг, расхотелось.

А захотелось и вправду, достать из морозильника бутылочку "беленькой", наварить картошки, накрошить лука и укропа, нарезать черного хлеба и сала и...

Проснуться утром, как в молодости, в чужой постели и похмельем, длиной в два квартала!

– Я правильно передал эмоцию?
– Шасх Аро смотрел вниз по течению реки и бросал в воду камешки, которых на набережной отродясь не водилось!

Чуть позже, когда Терехов понял смысл вопроса, ему очень захотелось пнуть плохо знакомого ему человека по имени Кат, под пятую точку.

Пнуть так, чтобы этот человек летел далеко, желательно с выходом на низкую орбиту!

– Вы запоминаете ВСЕ эмоции?
– Разведчик в душе, это разведчик навсегда. Его не вытравишь, не спрячешь под диван или в самый дальний верх антресоли. Разведчик может лишь скрывать, но "перестать быть" - не может!

– Я их коллекционирую.
– Гордо признался капитан рейдер "Ойлан".
– Нежно собираю и... Только Ваша эмоция понятна всем расам - без исключений. От нее плачут, сжимают кулаки, смеются. Но никто, слышите, никто! Не остался равнодушным!

– Вы решили проверить на мне?
– Терехов совладал с носками, обулся и встал, собираясь откланяться.

– Я обещал Плату, что за его отношение: доверие и веру в силу хороших людей и их поступков, партию в сто штук "разумных кристаллов"... Оборудование для выращивания кристаллов известно давно. Пользуясь образцом, повторить структуру сложно, но не невозможно.
– Шасх вновь закинул камушек в речной поток, любуясь каплями воды, взлетевшими вверх.
– Известны все параметры... Но кристаллы не росли. Вчера, когда мы закончили монтаж оборудования на Вашей станции - из 500 зародышей кристаллов пошли в рост... Все 500!