Попала!
Шрифт:
Ну вот чего я, спрашивается, боюсь? Силой он делать ничего не станет. А мне уже почти двадцать, и ходить всю жизнь в девах я вроде тоже не собиралась.
Зевнула, чуть не вывернув челюсть. Машка, ну какая тебе брачная ночь после такого дня? Ты ж уснешь в процессе, обидев парня навек. Тебя сейчас не расшевелить, даже посадив на муравейник! Расслабься и успокойся — сегодня, скорее всего, ничего не будет. А вот поговорить, чтобы наконец понять друг друга, надо бы. Ты уже столько раз обижала Арвиса своим недоверием! Каждый раз раскаивалась… и в подобной ситуации шарахалась снова. Так что иди — и ждет
Увидев мою замотанную полотенцем голову, Арвис хмыкнул. Сам он уже лежал в кровати, под одеялом. А на спинке стула красовались аккуратно сложенные штаны. Будто так и надо! Хотя чего я дурака валяю? Задула свечу и, сбросив халат, нырнула под одеяло, к нему. Две теплые руки притянули меня ближе:
— Устала? — не вслух, мысленно.
— А ты сейчас слышишь мои мысли?
— Да. Давай поговорим? До меня сегодня дошло, что у тебя в голове настоящая путаница. И ты не понимаешь вещей, которые тут знает любой десятилетний ребенок.
Это каких же? — я почувствовала себя несправедливо обиженной. У них что, такие продвинутые или скороспелые дети? Ну и ну!
— Нет, дело тут не в тебе. А в нашем народе. Вот слушай. Когда-то давно один из маэллтов пожелал людям Аризенты добра — чтобы у всех детей были папы и мамы, а те, кто живет под одной крышей, всегда жили в мире, согласии и счастье. Понимаешь?
Ну, звучит хорошо. Вот только как такое можно сделать?
— Правильный вопрос, — продолжил Арвис. — Как можно воплотить такое желание? Итогом стало то, что только те двое, кто подходят друг другу, могут зачать ребенка. То есть дитя в принципе не может родиться в результате изнасилования, или брака по расчету, или случайной связи не с тем человеком. И это хорошо. У нас молодежь живет достаточно свободно. Правда, принято, чтобы в любой данный момент каждый имел лишь одного партнера — это важно для установления отцовства. Но когда девушка беременеет, пара понимает, что они встретили свою судьбу, съезжаются и спокойно живут вместе. Разводов, как у вас, у нас не бывает. Если у двоих есть малыш, в глазах всех окружающих они — пара. Поняла?
Я, как сова, захлопала глазами, пытаясь осознать сказанное. Вот и вся тайна: залетели, значит, женаты. Но неужели не бывает осечек? Например, чтобы один парень обрюхатил двух девиц?
— Не бывает. Мы живем так уже несколько сотен лет, и пока проколов не случалось. Но, — я почувствовала грусть Арвиса, — есть оборотная сторона. Рождаемость у нас заметно ниже, чем в той же Талисии.
— А как же приезжие? — удивилась я. В хорошо живущую страну всегда кто-то пытается переселиться. Экономическая эмиграция, так сказать.
— Все, рожденные в наших границах, кем бы ни были их родители, живут так.
Ага. То есть если я останусь тут, моих детей это тоже коснется.
— А подходящая пара… они как, сразу? Ведь бывает, что ребенка нет год или два… А если юноша и девушка расстанутся за это время?
— Если им хорошо вместе — то зачем расставаться? — удивился Арвис. — Ну, и обычно это вопрос трех-четырех месяцев, не больше.
Упс! Выходит, если я подхожу Арвису, то к весне точно окажусь беременной?!
— А ты не хочешь ребенка от меня?
Я приподнялась на локте, разглядывая в полутьме его лицо. Думать надо серьезно. Ну, если по порядку, то так. Хочу ли я в принципе детей? Да, хочу! Хотела ли бы я, чтобы их отцом стал он? Дурацкий вопрос. На лицо наползла улыбка от уха да уха, а в животе проснулась моя саламандра.
Именно он. Хочу!Плечо маэллта подо мной расслабилось, он с облегченьем вздохнул.
— Не спеши радоваться! — сообщила ему я. — Я пока не рвусь рожать. Рано! Хочу сначала доучиться! И еще — если будет война, подумай, каково мне будет с животом или грудничком на руках? И какая судьба может ждать этого ребенка?
Плечо снова закаменело.
— Значит, мой ответ такой. Детей от тебя я хочу, но лучше бы, чтобы это было, когда я доучусь, а тучи на горизонте рассеются. Хотя бы немного. Подумай сам — мне предстоит по мере сил помогать вам с братом. А какой от меня прок, если я растеряю последние мозги и стану лезть на стенку от гормональных перепадов? И меня будет без конца тошнить? — вспомнила я рассказы подруг о главном ужасе первых месяцев беременности — токсикозе.
Мысли невольно соскользнули еще на одну причину, по которой я не хотела спешить с детьми. Рядом со мной лежала живая мечта о разделенной любви. И я хотела долго, очень долго, без помех каждую ночь быть с ним. Быть его. А чтобы он был моим. Ребенок от любимого — это здорово. Но не сразу же?
— Ну, тут я могу помочь. У маэллтов есть своя магия, обратная сторона целительства — понимаешь? — кажется, Арвиса ход моих мыслей устроил. — Другой вопрос, что с ребенком было бы безопасней. Тогда я был бы железно уверен, что ты останешься здесь, со мной.
Эх-х… значит, все же есть вероятность, что меня унесет назад… Не хочу даже думать о таком!
— Арвис, а расскажи мне про чтение мыслей. Это так у всех целителей и их пациентов?
— Нет, такие особенности строго индивидуальны. Это — только мое. И об этом не знает никто, кроме брата и теперь тебя. Даже мама не в курсе.
М-да. Ответственность, однако. Попаду еще раз в плен — придется и впрямь язык откусывать. Потому что выдавать такое нельзя. Все, проехали, и об этом больше думать тоже не хочу!
— А эриналэ? Что это? Это такое название для тех, у кого есть малыш? Вроде как подходящие друг другу половинки?
— Ну, у простых жителей Аризенты этого нет. Но и это тоже. Если ты — моя эриналэ, то у нас точно могут быть дети. Но тут больше. Ведь ты еще не беременна, мы даже не были вместе, а я твердо уверен в том, что мне нужна именно ты. И никто другой.
Никто другой? Ой! Значит ли это…
— Правильно понимаешь. Я не был ни с кем с того самого дня, как ты цапнула меня за губу, а потом ткнула своей жуткой вилкой. Поверь, для меня это не очень легко, — в голосе звучал смех. — И еще… — смеха уже не было, — я не знал, как для тебя важны такие признания, но теперь понял и готов повторять каждый день: Мариэ, я тебя люблю. Очень люблю. Больше жизни.
Я почувствовала, как таю от счастья. Но потом все-таки спросила:
— А мысленно врать можно?
— Мариэ! — В голосе прозвучала обида. Замолк. Потом продолжил нейтральным тоном: — Практически нет. Надо самому верить в свою ложь. Иначе это будет слышно.
— Вот и хорошо, — ткнулась в него носом. — Тогда я тоже скажу, и ты будешь знать точно, что это — правда! Я тоже люблю тебя, Арвис. Очень-очень!
Зевнула, закинула ему на бедро колено и поняла, что сейчас меня не разбудит не только сажание в муравейник, но и налет космического флота Дарта Вейдера.
Еще успела расслышать вопрос «А кто такой Дарт Вейдер?», вызвать из памяти жуткого типа в черном плаще и страшной маске, уловить смятение Арвиса… и провалилась в сон.