Попались и Пропали

— Из-за Яр-Туранов. Ты знаешь, о ком я. Багена не хочет, чтобы меня убили.

— И не убьют, — снова выдохнула она.

— В смысле? — моментально насторожился опытный придворный.

— Радо-Яра больше не волнует Багена. Да и ты тоже. Если она действительно не боится родичей, можешь тащить её под благословение императора.

— Что ты пообещала взамен? — непередаваемо ледяным тоном потребовал он ответа.

— Потом.

— Сейчас! — рявкнул таар таким громовым голосом, что бык под ним взбесился.

Пока утихомиривал его, успокоился и сам.

— Обещаю, что расскажу, — покладисто выдала аванс Руана, когда они с быком вернулись к ней. — Чуть позже. Потому что сейчас мне важней знать: почему я стала врагом Мстиры? У императора и без того полно бастардов. А со своими бабами он вообще сбился со счёта. Но я отчего-то вызываю у нашей императрицы стойкое желание прикончить бедную девушку.

— Ты не знаешь? — озадаченно покосился на неё таар, стараясь держаться поближе.

Хотя быки не любили, что называется, тереться боками. И трусить бок о бок на них получалось плохо.

— Не знаю что? — старалась казаться спокойной Руана, хотя нервишки так и пошаливали.

— Странно, я думал: ты сразу поняла. Когда я только взялся описывать тебе фавориток с прочими его девками.

— Не говори загадками! — рассердилась она.

— Хорошо. Что объединяет всех любовниц императора?

— Они дуры.

— Они люди. И прекрати злиться. Единственная женщина-маг, делившая с ним постель, это его жена. Их младший сын унаследовал талант отца, поэтому они больше не заводят детей.

— Но ты же рассказывал о малютке Нала-Яри, — начала, было, Руана и осеклась, после чего досадливо признала себя курицей: — Она так и не стала его любовницей.

— Не стала, — подтвердил Викрат. — И никогда не станет. Сколько бы он её не уламывал.

— Ты хочешь сказать, — дошло до Руаны, — что следующий император может родиться лишь у пары магов? Поэтому императрицы всегда ярании?

— Ну, почему: всегда? Сто двадцать лет назад ею стала таария, — с деланной небрежностью возразил Таа-Дайбер.

— Всё, — кивнула она. — Поняла. Императрица думает, что я хочу родить второго обладателя императорского таланта.

— Я не знаю, что она думает, — как-то непривычно устало и обречённо произнёс он. — Но тебя похитили. И единственный в бешенстве.

— Он-то чего ерепенится? — не поняла Руана.

— А он изволил в тебя влюбиться, — съязвил Викрат.

— Да ладно! — опешила она. — Когда успел-то? Он меня видел всего один раз.

— Но захотел увидеть снова, а ты пропала. Он разозлился и разослал на твои поиски всех, кому успел дать пинка под зад. И чем чаще слышал, что поиски неудачны, тем больше тебя хотел.

— Недоступный плод сладок, — пробормотала Руана, согласившись, что подобные заскоки не новость у избалованных эгоистичных людей. — Он дебил.

— Не смей оскорблять моего господина! — мгновенно окрысился на неё командующий императорской охотой.

— Дебил, дебил, дебил.

— Стерва!

— Слабак!

— Почему? — так же моментально остыл Викрат, обалдев от нелепого обвинения.

— Багена, — дала подсказку Руана.

— Чтоб у тебя язык отсох! — кривясь и скалясь, от души пожелал Викрат.

Она хмыкнула. Он помолчал, покуксился и вспомнил о более насущном:

— Так, почему Радо-Яра больше не волнует судьба Багены?

— Я не сказала: её судьба. Она его не волнует вся. Целиком.

— Тебе лучше объяснить, — веско заметил Таа-Дайбер, многозначительно кивнув на приближавшиеся ворота.

— Хорошо, — подумала Руана, что эту пустяшную тайну и без того скоро узнают все. — У Радо-Яра новый предмет домогательств. За которым, как раз сейчас он носится, как ошпаренный.

Викрат всё понял. Сразу. Кажется, даже слегка ужаснулся. Или не слегка — оценила она размер его глаз.

— Ну, да. Это я. И что такого? — забеспокоилась дурёха, что явно поспешила с признанием. — Я такой же маг, как ярании. А они обладают полной свободой выбора. И если кто-то мне станет тыкать в глаза, что таарии так нельзя, я просто взбешусь.

— Обязательно скажут, — уныло предрёк потомственный таар. — И ты обязательно взбесишься.

— Ты меня презираешь? — осторожно уточнила Руана.

— Он тебя изнасиловал или…

— Или! И я этим довольна. Хотя не собираюсь вешаться ему на шею. Во всяком случае, до тех пор, пока Ати не получит своё благословение и не уберётся домой. Слушай! — вытаращилась она, сражённая внезапной мыслью. — Яр-Тураны могут рассориться с императором? Ну, когда начнут меня делить? Почему у тебя такая кислая рожа?

— Грубиянка, — буркнул Викрат.

— Подхалим, — не заржавело за ней.

— Я не пресмыкаюсь, а служу! — ни капельки не обиделся главный охотник королевства натурально кривых зеркал. — А тебе не пристало ходить с синяком под глазом.

— Ты не посмеешь! — восхитилась Руана экстравагантностью угрозы.

— Ещё как посмею, — пообещал Викрат, заметно приободрившись. — Значит, ты совратила Радо-Яра. Чтобы столкнуть его с императором?

— Я его не совращала, — задумчиво возразила она. — Мы… как бы это назвать? Взаимно совратились.

— Ну да. У вас обоих есть для этого повод. У одного месть. У другой идиотский план спасения сестры.

— Почему он идиотский? — обиделась Руана. — Я им горжусь. Потому что теперь твоему господину точно будет не до Ати с Юбейном.

— Посмотрим, — буркнул Викрат.

И они прервали свою увлекательную беседу. Потому что навстречу из восточных ворот выезжала кавалькада придворных. Верней сказать, отряд. Потому что всадники все до единого яраны.

— Мы вляпались? — испугалась Руана.

Совершив такой грандиозный побег, трудно смириться с мыслью, что тебя поймали на финишной черте.

— Нет, — отмахнулся Викрат, и не думая уступать дорогу.

Яраны добровольно и дружно раздались в стороны, пропуская Таа-Дайбера со спутниками. На Руану все пялились, как на приведение. Однако ни единой реплики на её счёт отпущено не было. Они с Викратом беспрепятственно добрались до скотного двора. Спешились и направились домой. В сопровождении его подчинённых, не желавших оставлять командира один на один с возможной опасностью.