Попасть в отбор, украсть проклятье

– Еще…

Моя вторая рука скользнула на спину ворону, пройдясь по впадине позвоночника, выше, к шее, чтобы зарыться в жесткие волосы на затылке. И ахнула, когда его ладонь, поднявшись по внутренней стороне бедра, начала ласкать меня, рождая дрожь нетерпения.

Это дождливая промозглая ночь не дарила нам прохлады, тонкие простыни сейчас казались для нас раскаленным песком. А единственным спасением было прижаться друг к другу как можно ближе. Разделить один вздох на двоих.

Ар все же не выдержал. Наши тела ещё теснее прижались, словно стараясь вобрать друг друга. Ворон. Сильный, загорелый, с литыми плитами грудных мышц, узлами напряженных сухожилий. Мой.

?н вжал меня в простыни, отчего я на миг замерла, ощутив его твердое желание. В голове не было ни единой мысли. Меня захлестнули ощущения.

Медленное проникновение, когда боль и радость сплетаются воедино, заставило меня выгнуться дугой, запрокинуть голову, открывая шею. Я могла лишь дышать, лишь стонать, с упоением принимая каждый толчок, покоряясь ритму, древнему, как сама жизнь.

Мы любили: прикосновениями, губами, пальцами, даря поцелуи, ласки, сгорая и рождаясь в объятьях друг друга. Ар, каратель из стали, холодный, расчетливый, сейчас был варваром, диким зверем, драконом. Его хриплый рык отдавался во мне. И я сама была дикаркой, вцепившейся в его плечи руками, ногтями, царапавшей спину ворона, когда он прикусывал мою кожу.

Мой вскрик, рожденный нашим полным единением, когда тело прошила волна сумасшедшего удовольствия, вырвался помимо воли. Я подалась навстречу, чтобы стать еще ближе, чтобы сгореть в пламени, которое бесновалось в его разноцветных глазах. Тело прошило наслаждение.

Больше не было нежности. Лишь рывки, лишь вспышки молний за окном. Мои стоны, сплелись с его хриплым дыханием. Слились наши тела, наши души, которым было мало не только этой ночи – вечности, чтобы насытиться друг другом.

Мы так и уснули: в объятьях друг друга, кожей целуя кожу… А утро встретило нас солнцем и… онемением.

– Ш-ш-ш… – шипел ворон, на чьей руке я безмятежно уснула. И теперь конечность одного из самых могущественных магов империи была выведена из строя. Она банально затекла.

ГЛАВА 10

Но, как выяснилось, Ар даже с одной рукой оказался весьма проворен, ловок и хитер. Во всяком случае, он в два счета подмял меня под себя, требуя компенсации в виде поцелуя и… В общем, мое чувство вины компенсировалось чувством долга. Почти супружеского.

За окном загорался осенний рассвет. В звенящем от прозрачности воздухе расцветали пышным золотом клены. Казалось, что первые солнечные лучи, пронзающие начавшую оголяться природу, сейчас выдавят стёкла, вольются в нашу спальню, и мы захлебнемся в них, опьянев, как от сухого вина. Ощутим терпкий привкус счастья и разбитых надежд. Все, что у нас было, – это сегодняшнее утро. Оно закончится, и время вновь начнет свой неумолимый бег.

Так и произошло. Нам пришлось вернуться в этот мир. А за завтраком ворон предложил план. Мы не могли вмешаться в события, которые произошли. Это нарушит ток времени. Нельзя было предотвратить разрушение дворца, но кто сказал, что нам не под силу сделать так, чтобы во время взрыва там уже не было императора?

– Как ты себе это представляешь? Ты ворвешься в зал посреди совещания, схватишь своего отца и сиганешь в окно? – Я нацелила на Ара пустую ложку.

В тарелке, к слову, тоже было пусто. Но до этого – весьма вкусно. И да, готовил завтрак ворон. Единственное, что меня терзало: это было приготовлено в порыве «сделаю завтрак любимой» или «хоть смерть близка, но предпочел бы не от яда»?

– Вообще-то, это сделаешь ты….

От такого заявления я даже закашлялась. Ворон заботливо похлопал меня по спине и пояснил:

– Наши дела пока еще не настолько плохи, чтобы мы могли рассчитывать на лучшее. Придется всё делать самим, - причем произнес это так, что я даже не поняла: в его голосе больше иронии или суровой правды жизни.

– Угу, это говорит человек, которому к концу недели умирать… – тоном «на сегодня у меня запланированы скандал и парикмахер» напомнила я. Но потом усовестилась: сама же еще недавно была вполне себе бодрым трупом, так что… Но, увы, на этот раз путевка за грань была гарантированной, и билеты обмену или возврату не подлежали.

– Тай, думаю, у нас есть шанс не только найти того, кто стоит во главе этого заговора, но и оставить ему посмертный подарок.

– Разрывное проклятие или тюремную камеру?
– Я приподняла бровь.

– Как минимум. Но я бы предпочел спасенную империю.

– Хорошо, – произнесла я буднично, пожав плечами, а потом встала из-за стола, стряхнув с одежды крошки.

– Ты куда?
– не понял ворон.

– Спасать страну, - как само собой разумеющееся сообщила я ворону. Ну, правда, в нашем случае, когда смерть стала закадычной подругой, а ренегаты, взрывы и погони – перманентным состоянием, предотвращение дворцового переворота было по значимости, как для обычных людей – поход на рынок за морковкой.
– А заодно и сохранить жизни твоим арховым родственничкам.

– Тебе не нравится моя семья?
– Ар хитро глянул на меня.

– Твой брат – бездушный интриган, отец –хладнокровный и беспощадный правитель, дед – безжалостный диктатор, – припомнила я новейшую историю. – Одним словом – демонова семейка!

– Я предпочитаю говорить династия, - педантично поправил ворон и добавил: – И я хочу, чтобы ты стала ее частью.

– Что-о-о?
– Второй раз за утро ворон заставил меня закашляться. Я даже обратно на стул упала. Хорошо хоть, не мимо сиденья.

– Тай, я хочу, чтобы ты стала моей женой. Пусть нам суждено быть вместе всего несколько дней, но всё же. Пока ты была умертвием, я не мог взять тебя за руку и войти в храм, чтобы обвенчаться… – С этими словами он встал из-за стола и опустился передо мной на одно колено.
– Никогда не думал, что мне придется это произносить. Посему не готовился и не репетировал, и все же… Тай, ты выйдешь за меня?

Я хмыкнула: вообще-то мог. Пару шагов бы мы точно сделали. А потом моя душа вылетела бы из тела. Потому как сила, которая пропитывает храм, мягко говоря, плохо сочетается с некромантскими чарами.

– Просто скажи, что ты решил подстраховаться, чтобы за гранью точно найти мою душу, - хмыкнула я, памятуя, что, действительно, брачный обряд порою помогает умершим в загробном мире быстрее найти дорогу друг к другу.

– И это тоже, - ничуть не смутился ворон. – А еще я хочу поступить как порядочный эйр, потому что ночью вел себя ну очень непорядочно по отношению к одной невинной деве.

– Знаешь, я всегда считала, что это только мужчины могут попасть в ситуации, когда есть только один правильный ответ: «да», - начала я и на удивленный взгляд Ара пояснила: – Ну, например, когда девушка спрашивает, идет ли ей новая прическа, постройнела ли она после диеты или можно ли ее маме приехать погостить на выходные… Но ты умудрился меня загнать в угол…

Ворон стоически ждал моего ответа, и если бы я не знала его так хорошо, то подумала бы, что он спокоен. Что нет там под этой невозмутимой маской огненного шторма.

– Согласна, – выдохнула я, понимая: мы сошли с ума, это утро сошло с ума, весь мир сошел с ума.

Ворон подхватил меня и закружил на маленькой кухне так, что на полу оказались тарелки, которые я нечаянно смела со стола.

– Тогда сегодня в обед я буду ждать тебя у входа в базилику святого Айлера.

– А что ты будешь делать до этого?