Попасть в прошлое - не напасть, как бы в прошлом не пропасть

И тут как назло заволновался мой косматый друг. Причем поведение для него было явно нетипичное. Обычно спокойный и даже флегматичный, он своим нынешним поведением напоминал игривого щенка. И даже начал поскуливать от нетерпения.

– Товарищ сержант, - донесся шепот от секрета, - смотрите как Найда разволновалась! Может кого учуяла?

– Знаю кого она учуяла, - раздался в ответ рокочущий бас, ясно слышимый даже при шепотной речи, - кобеля. На человека у нее совсем другая реакция, уж я то ее изучил. А это зов природы, тудыт его через коромысло. Гулять ей время пришло. Как знал, что нынче толку от нее не будет.

– А что же на случку ее не сводят?

– Куда? На всю заставу три сучки и не одного кобеля. С местными вязать политрук запретил. А в отряд свозить - времени нет.

– А чего с местными нельзя? Породу поятся испортить? Или как?

– Да нет. И среди местных неплохие экземпляры попадаются. Да только у абы с кем Найда вязаться не станет, а у хорошего кобеля хозяин имеется. А вот с ними-то политрук "настоятельно рекомендует" близких отношений не заводить. Как он любит говорить "во избежание".

– Да уж, строго.

– Не строго, а правильно. Местный мужик еще от польской оккупации не отошел. А ты его своими проблемами загружать будешь. Так что правильно: "во избежание".

Прослушал я этот диалог и мысли сами приобрели конструктивное направление. Подтянул за поводок собаку поближе и на ухо зашептал:

– Иди отвлеки барышню, поиграй с нею в салочки, - и отцепил карабин, соединяющий поводок, оставив ошейник, чтобы было видно, что не приблуда какой-то, а вполне уважающий себя пес.

Пес, ошалев от неожиданной радости, споро потрусил в сторону секрета. В ответ послышалось нетерпеливое повизгивание дамы, учуявшей приближение кавалера. В том, что у Бурана есть все шансы на успех в его нелегком деле, я нисколько не сомневался. Если бы человеческие характеристики можно было приписывать собакам, то для него, как нельзя лучше бы подошел термин: "импозантный мужчина". Ни одна девка в собачьем обличье не стоит. Так, в принципе, и произошло. И первое, что я у слышал было:

– Ну, что я говорил, - констатировал свершившийся факт сержант, которого уже без труда определил по голосу.
– Вот и жених пожаловал. Все! Не будет сегодня службы. Сейчас начнет круги вокруг наматывать, а Найдя с ума сходить.

– Так может пристрелить, - подал голос молодой.

– Я тебе пристрелю, - взвился сержант, - так пристрелю, что родная мать не узнает.

– Да я шо, я просто, - пошел молодой на попятную, и стал оправдываться, - а может он шпиён. Помните политрук рассказывал, что в соседнем отряде собаку убили, а в ошейнике донесение нашли.

– Ты не путай Божий дар с яичницей, - степенно стал разъяснять сержант.
– Ту собаку специально обучали для шпионского дела. А на этого глянь. Стоит, слушает, будто сказать чего хочет? Но то что понимает, что о нем разговор, голову дам на отсечение. Точно - наша собака. Русская.

– Товарищ сержант?
– вмешался молодой голос.
– А можа пускай погуляют. Раз природа требует?

– А дозор?
– возразил сержант

– Так вы сами сказали, шо от Найды никакой службы сейчас не будет. Так хоть щеночков заведет. Веселее на заставе станет. Командирские детки с ними играть будут. А потом мы их тоже на службу определим.

– Да, тут ты в точку подметил. Помет от этого кобеля должон быть хорошим. Глянь башка какая здоровая? Как у теленка.

– Ну, а я об чем говорю? Пускай Найда сходит в увольнение, а мы за нее службу нести будем. Сколько она на заставе?

– Да уже почитай почти три года. Шесть нарушителей задержала!
– уважительно начал перечислять старший наряда.

– Вот видите! Заслуженная собака! Считай полный срок службы выслужила. И при этом заметьте, не только в отпуске, а даже и в увольнении ни разу не была, - опять завелся молодой.

– А-а, была не была, - решился сержант, - Найда гулять!

Пограничная собака со всех лап понеслась навстречу Бурану, но не добегая пару метров притормозила и уже осторожно подошла почти вплотную. Они обстоятельно обнюхали друг друга и, видимо довольные результатом, радостно завиляв хвостами вприпрыжку понеслись в сторону леса. При этом беззастенчиво заигрывая на ходу.

– А что это ты вдруг про увольнение вспомнил, - спохватился сержант, - небось сам в прошлые выходные ходил.

– Ага, - с радостью подтвердил молодой, видно было, что затронутая тема была для него животрепещущей.

– И куда?
– продолжил сержант, втягивая молодого в разговор.
– Небось на хутора ходил?

– А вот и нет, - вскинулся молодой, - нас товарищ политрук в отряд возил.

– В Сопоцкин?
– удивился сержант.

– Ну да!
– продолжил молодой.
– А там же штаб строительства Гродненского укрепрайона. Местные на стройку идут с неохотой, поэтому объявили комсомольский набор по стране. Для желающих потрудиться на оборону страны.

– Ну и, - поторопил его сержант, - чего замолк?

– Девчонок там много, - выдал наконец-то молодой, - вечером танцы и все такое...

– Что такое?
– нетерпеливо уточнил старший.

– Ну, то самое, - мечтательно выдохнул молодой.

Внимательно прислушиваясь к разговору я тем не менее не ослаблял внимания и следил за подходами. Дослушав до этого момента решил, что главное, что меня интересовало я услышал, а дальнейшие сопли стосковавшихся по женскому вниманию на военной службе мужиков, мне абсолютно ни к чему. И приняв такое решение стал осторожно отползать в сторону по дуге обходя место секрета. Двигало мной желание посмотреть на сопредельную территорию и тех самых пресловутых фашистов. Которых до этого я видел только на телеэкране, да и то в основном в исполнении русских актеров. А вот так вживую еще не приходилось. И это эта тяга была не преодолима. Хотя я и отдавал себе отчет об опасности, и самое главное бесполезности данного мероприятия. Но как говорится:

– Охота - хуже неволи!

Пока полз мысленно прикидывал получившийся расклад. А позволило мне это сделать без отрыва от процесса ползания по лесу то, что даже не заглядывая в "наладонник", я примерно представлял сложившуюся ситуацию. Волей случая, второй раз меня вынесло в районе так называемого "Белостокского выступа". Причем у самого его северного основания.

Этот выступ образовался в ходе операции по "освобождению" Западных областей, которая шла в полном соответствии с договоренностями между СССР и Германией по разделу территорий некогда принадлежавших Польше. Поэтому, на данный момент, такого государства на политической карте мира этой эпохи не просматривалось даже через лупу. Отошедшее к Германии получило наименование генерал-губернаторства, а советская доля пирога органично влилась в состав Белорусской ССР. На этой территории сразу стали насаждаться новые порядки, что не всегда нравилось местному населению. Но прежде всего советские военачальники озаботились повышением обороноспособности страны и развернули грандиозное строительство на новых рубежах. Новая система укреплений получила наименование "Линия Молотова". Видимо по ассоциации с заслугой действующего наркома иностранных дел, принявшего столь активное участие в процессе раздела Польши и приростания страны новыми землями.

Но являясь этаким форпостом Советского Союза в Европе, неким трамплином для ведения наступательной войны, данный выступ оказался ловушкой в условиях обороны. Поскольку, скопив значительные группировки войск у его основания, немцы срезали его в первые же дни. И одни из самых боеготовых дивизий оказались в окружении. Подразделения 10-ой, 3-ей и 4-ой армий были отрезаны от остальных войск Западного Особого военного округа и уничтожены по частям. Не помогли и недостроенные к тому времени укрепрайоны. Вот возле одного из них, Гродненского, или по другому 68 УР, я сейчас и обретался. Центром укрепрайона и всего строительства являлся городок Сопоцкин, который и был упомянут в разговоре пограничников. Исходя из того, что строительство находилось к югу от меня, то, судя по всему, я оказался на правом фланге Гродненского укрепленного района. И соответственно река, которую я видел в тылу, была не чем иным, как Неманом. Другой, равной по размерам в данном районе в принципе быть не могло.