Попробуй догони

Губы Кинжала прикоснулись к ее шее. Кэт закрыла глаза и закинула назад голову.

— Это безумие, — простонала она.

— Мы сошли с ума, — согласился Кинжал.

Внезапно он подхватил ее на руки и понес к кровати. Глядя ей в глаза, он осторожно опустил ее на покрывало. Она притянула его к себе.

— Чертовски хорош этот прощальный поцелуй, — пробормотал он ей в ухо и стал раздевать ее уверенными, ловкими руками.

Они нежно и мучительно долго дразнили друг друга поцелуями и ласками.

— Не останавливайся, Кинжал, — простонала она, покрывая жаркими поцелуями его грудь. — Будь что будет… Ах, только не останавливайся.

— Я и не смогу, моя радость. — Не отрываясь от нее губами, он снял с нее трусики и стал ласкать все ее тело.

Она стонала от наслаждения, подаваясь ему навстречу.

— Мне хотелось сделать это прошлой ночью на пляже, прямо на песке.

— И мне.

Кэт расстегнула его ремень, и через минуту они оба были нагими. Покрывало сбилось на пол, но даже прохладный воздух, струившийся из кондиционера, не мог охладить их разгоряченные тела.

Неистовое наслаждение охватило Кэт от его поцелуев и ласк. Когда она легонько толкнула его на подушки и провела кончиком языка по его губам, он застонал и положил на нее ногу.

— Что тебе приятней — быть со мной или вернуться в мотель? — прошептал он.

В ответ она заглянула во всепоглощающую синеву его глаз, провела руками по его напрягшимся мышцам, и ее охватил неистовый восторг.

— Да, это определенно лучше, чем ехать в мотель, — прошептала она в ответ.

— Тебе точно не хочется уезжать, — поддразнил он Кэт, нежно прикусив ее нижнюю губу. И они погрузились друг в друга, так, что все мысли, которые можно было связать в слова, исчезли.

Кэт показалось, что она воспарила выше облаков, с каждым движением они все глубже растворялись друг в друге. Поцелуи разжигали их все сильнее, сплавляя тела в одно целое. Комната кружилась вокруг них, предметы складывались в причудливый калейдоскоп в сиянии золотых солнечных лучей. Кэт то запускала пальцы в его волосы, то гладила его по спине и бедрам, подчиняясь неистовому желанию. Им казалось, что их соитие будет длиться бесконечно.

— Вот так маленький прощальный поцелуй, — пробормотала Кэт, когда к ней вернулась способность говорить. Она с нежностью прижалась к нему, любуясь его телом и глядя, как под лучами солнца зажигаются золотом тонкие волоски на его руках.

Его смех разнесся по комнате.

Кэт оперлась на локоть и убрала темную прядь с его лба. Как хорошо лежать рядом с ним вот так, голой, под лучами солнца, чуть мокрой после любовных утех. Ей казалось, что она все еще плывет среди звезд.

— Ты так и не сказал мне свое имя, — произнесла она тихо, проводя языком по его губам.

— А ты так и не дала мне обещание, что не пойдешь сегодня вечером в «Ле Бар».

Кэт прикусила его нижнюю губу.

— Я первая. Так что говори.

Кинжал сел, привалившись спиной к подушкам. Недавний блеск погас в его глазах, и они снова стали холодными. Как мог этот человек, с виду такой жесткий, быть нежным любовником, удивилась Кэт. Ее сердце переполняли чувства, которых она давным-давно уже не испытывала.

Кинжал устремил долгий взгляд за окно и ответил:

— Мое имя Ник.

— Ник… а дальше? — не уступала Кэт, высоко подняв тонкие брови. Она с удивлением заметила легкую усмешку, тронувшую его лицо.

— Ник Голт.

— О Боже! — Она вся подобралась и уперлась руками в подбородок. — Уж не сын ли ты Джека?

— Во плоти.

Все смешалось в голове Кэт, когда она сообразила, что полтора часа провела в постели с сыном старинного бабушкиного друга.

— Почему ты мне ничего не сказал? — спросила она. — Неудивительно, что Джек дал мне твой телефон.

— Напомни мне, чтобы я его поблагодарил.

Засмеявшись, Кэт потрясла его за плечи. Затем вдруг остановилась.

— Подожди-ка. Кажется, я слышала, что сын Джека женат и у него есть дочь… — Она тут же замолкла, увидев, как гримаса боли исказила его лицо. А потом вспомнила. — О Господи! Кинжал… Ник. Прости. — Теперь она все вспомнила. Она училась в колледже, когда бабушка сообщила ей, что невестка и внучка Джека летели именно тем злосчастным самолетом «Пан Америкэн», который был взорван над Шотландией бомбой террористов. Слезы выступили у Кэт, она увидела невероятную тоску и боль в его глазах.

— Это было уже давно, Кэт.

— Время тут ничего не значит. Такое никогда не забывается, — прошептала она, взяв его за руку.

— Ты права. Прошли годы, прежде чем я смог подняться на трап самолета, мне все время казалось, что я слышу их крики. Прошло много лет, прежде чем я смог спать по ночам, не видя снов о том, как я сам лично расправляюсь с негодяями, сделавшими это.

— А я-то обвиняла тебя в том, что ты не понимаешь моей боли, — в ужасе прошептала она. — Говорила тебе, что ты никогда никого не терял… — Ее голос оборвался, не успев закончить фразу.

— Ладно, Кэт. Ладно тебе. — Кинжал обнял ее. Он ласково погладил ее волосы. — Ты не знала. Ты и не могла знать.

Они долго лежали рядом и молчали. А потом, когда солнце нырнуло за облака, он рассказал ей то, о чем не говорил никому много лет.

— Мы поженились со Сьюзен прямо после школы. Это была первая любовь у нас обоих, чистая и невинная, которая, как нам казалось, будет длиться вечно. А когда родилась Аманда, мы решили, что нашли под радугой горшок с золотом. Но сказки долгими не бывают. — Его голос стал жестким. — А настоящая любовь бывает только один раз в жизни. По крайней мере я так думал… до сих пор.

Кэт заглянула ему в глаза, не совсем понимая, что он имеет в виду. Тень пробежала по ее лицу.

— Я знаю, что такое потерять ребенка. Я потеряла своего, — прошептала она.

— Вот как? — сказал он, нежно обняв ее.

— Мой нерожденный ребенок. У меня был поздний выкидыш. Я думала, что умру — так я хотела этого ребенка.

— А твой муж?

— Он бросил меня через месяц после этого. Вот такая у нас была счастливая семейная жизнь. — Кэт пожала плечами и горько улыбнулась.

Кинжал схватил ее и прижал к себе, заглянув ей в лицо с такой нежностью, что у нее перехватило дыхание.

— Не нужно, Кэт. Не прячь от меня свою боль. Я знаю, каково это пережить. Какой мерзавец…

Она прижала пальцы к его губам.

— Он не стоит этого. Не трать на него слова.

— Давай вообще не тратить время ни на что. У нас всего несколько часов до моего отлета в Детройт.

Они переглянулись, и на этот раз, когда их губы снова встретились, они испытали необыкновенную нежность друг к другу, которую источали их обожженные сердца, ищущие исцеления. Когда Кинжал погладил ее по щеке, ей показалось, что все те годы страданий и обид куда-то улетучились. Кэт спросила, целуя его плечи: