Попробуй меня

Что ж. Благодарю за божественный вечер, миссис Дейвидсон. Желаю вам приятно провести время с Вашими друзьями. Позвольте. – он осторожно взял ее руку, словно на вес золота, и чуть склоняется, чтобы поцеловать нежную ладонь.

Мама мгновенно заливается краской и мое лицо багровеет с каждой минутой от всего этого цирка, что устроил нам актер без Оскара, чертов Стайлс.

Затем она медленно разворачивается, в коридоре уже слышен звон ключей и легкий топот от ее каблуков. Затем скрип двери, пара оборотов в дверном проеме, звук захлопнувшейся уличной двери, калитки.

И мы наконец-таки остаемся одни.

Дейвидсон? – тихо шепнул Стайлс в полнейшей тишине, оборачиваясь.

Я отрываю свой взгляд от ножки стула и взглядом, полного… полного черте знает чего, смотрю на Гарри, прищурившись.

Что? – я медленно оторвалась от стула и плавной походкой подошла к парню, мгновенно прижимаясь губами к его матовой, просто дурманной коже на шее.

Ощущаю, как от этого фантастического запаха у меня начинает ныть под ложечкой, слабеют ноги и земля становится ватной.

Он еще ничего не сделал, а я уже таю. Причем не просто таю, плавлюсь от его присутствия, словно я – лед, а он самый что ни на есть пылающий огонь, жар, от которого в одну секунду сгорает весь мир.

Противоположности.

И вновь притягиваются.

Блять, как же я ненавижу физику, чертов Ньютон, его же мать.

Я надеюсь, ты нагулялась с Хораном. – усмехается тот, смотря на меня сверху вниз оценивающим взглядом. – Тебе было весело?

Хриплый голос и надменная улыбка.

Смотреть на его губы и не целовать их, это как смотреть слово и не читать его.

Надеюсь, у тебя было достаточно времени, чтобы поревновать меня. – уверенно произношу я и делаю смелый шаг назад, отстраняясь от родного тела.

Недобрый огонек в глазах Стайлса начинает полыхать бирюзовым пламенем.

Я осознаю, что ляпнула что-то очень незатейное, что-то такое, что пробудило в нем зверскую сторону и без того тяжелого характера. Что-то такое, от чего Стайлс бледнеет и одновременно с этим взрывается, но безучастно стоит на месте, стиснув кулаки, никак не стараясь перевести взгляд от моего лица.

Увы, я слишком хорошо знаю, что такое ревность с первого взгляда. – Стайлс был слишком напряжен, с силой закусывая нижнюю губу. – Но еще лучше я знаю то, с кем тебе хорошо, а с кем так… баловство, Дейвидсон. Сплошное баловство.

Я ухмыляюсь, стараясь не взорваться. На ходу придумываю оправдания, подбираю нужные слова, чтобы доказать, что мне было не весело, не круто с Найлом, что мне… мне…

Пронзительный звуковой сигнал в кармане Гарри и мы мгновенно отключаемся от разговора, синхронно заткнувшись.

Стайлс ловким движением достал телефон из кармана, и его лицо изменилось в тот момент, когда он с недовольством прочитал имя на дисплее.

Блять, Томмо! – заорал он в трубку, сжимая телефон в руке настолько сильно, что он чуть не раскололся на две части. – Какого хуя ты мне названиваешь каждые полчаса? Я же сказал, я занят, мать твою! Тебе, парень, заняться нечем? Вали в клуб, накурись, нажрись, сними себе крутую телку, оторвись с ней, покажи, кто там главный. Да и черт тебя побери, делай что хочешь! Только ради всего святого, прекрати мне названивать, дай мне побыть кое с кем поважнее. – Стайлс рывком оторвал руку от уха и отшвырнул телефон на рядом стоящий столик, с вызовом посмотрев на меня.

Я почувствовала настроение Гарри, словно все, что разрывало его изнутри, без остатка передавалось мне. Грудь рвало на части изнутри, сердце колотилось, нервы сдавали, хотелось остаться с кем-то близким, оборвать все связи, забыть, наконец, обо всем.

Хотелось каплю спокойствия и непреодолимой нежности, которой всегда, почему-то, было так мало…

Если ты сейчас же не успокоишься, я уйду отсюда! – непонятно зачем выкрикнула я и указала на дверь пальцем. – Успокойся, Стайлс, матом прошу, угомони свои нервы.

С Хораном? – требовательно спросил Гарри и я вижу, как невозмутимо быстро пульсирует голубая жилка на его шее, как стискиваются его зубы и с хрустом сжимаются пальцы в крепких кулаках.

С Хораном! – вновь истерично выкрикиваю я. И сжимаюсь в комок совместно с моими внутренностями, понимая, что Стайлс сейчас легко может послать весь мир туда, куда он именно и напрашивается, развернуться и свалить к чертям из моего дома. Я так не хочу, но я сама на это напросилась. И кто меня за язык тянул?

Перестань испытывать мои нервы, идиотка. – шепчет Стайлс, ловким движением притягивая меня к себе за талию. – Иначе я действительно уйду отсюда.

И спрашивается, откуда он догадывается о том, что я думаю?

Стайлс тут же смягчается и соблазнительно улыбается, резко прильнув к моим губам, продолжая улыбаться сквозь возбуждающий поцелуй. Его язык ловко сплетается с моим, я стараюсь дышать, стараюсь на ходу вспоминать, что это вообще такое, томно вдыхаю носом тяжелый воздух и, покачнувшись вперед, вновь впиваюсь своими губами в губы Гарри, такие мягкие и излишне сладкие.

Дейвидсон. – Стайлс внезапно отстранился, сверкнув своими глазами. – Ты одна со мной в доме. Весь дом в нашем распоряжении. Не боишься?

За себя? – шепотом спрашиваю я и облизываю свои губы. Невыносимо хочется еще.

За дом. – шутливо подмигивает он мне. – За тебя буду беспокоиться я и никто больше. А как же дом? Мы ведь вполне можем разнести его и…

Замолчи. – непринужденно смеюсь я прямо ему в губы и осторожно прикасаюсь к ним, как бы ожидая положительного ответа на легкомысленный поступок.

Ласковыми, обжигающими, приторными движениями наши тела прижимаются друг к другу с такой силой, словно мы не виделись тысячу лет. Словно весь мир не может подождать, словно мы – это единственное что у нас осталось.

Это похоже на…

Я не знаю, на что это похоже. Это не сравнить ни с чем. К Гарри тянет с немыслимой силой, он словно магнит и настоящая находка для ловки тех людей, от которых голова кружится 24 часа в сутки. Он тот человек, которого всегда будет мало.

Мне. Мало. Очень мало.