Популярная история мифологии

Девушка засмущалась, не зная, что ответить. В это время подбежала служанка, которой было поручено наблюдать за прогулкой Мэн Цзян, и спросила молодого человека, кто он такой. Тот ответил, что он прячется от стражников. Мэн Цзян понравилось его лицо и стройная фигура, и она предложила пойти всем вместе к отцу. На последнего юноша также произвел благоприятное впечатление. Расспросив молодого человека о его родных и проверив его знания, старый Мэн сделал юношу своим зятем и приказал в тот же день провести свадебную церемонию.

Но не успели супруги побыть наедине друг с другом и несколько минут, как в дом ворвались стражники и увели юношу. Печаль охватила все семейство. Мэн Цзян заперлась в спальне и запела грустную песню: «Холодный ветер ворвался в мой дом, в лед превратилась чаша с вином, подушка с циновкой холодны, как снег. И в мире живу я, словно во сне».

С того дня Мэн Цзян жила в тоске, она не принимала пищи, не пила и все ночи напролет думала о своем муже. А время между тем шло, и наступил первый день десятого месяца, когда принято женам относить мужьям теплую одежду. Мэн Цзян собрала узелок с одеждой, простилась с родителями и отправилась в дальний путь.

Идет Мэн Цзян по размытой дождями дороге и поет свою песню: «Без тебя я, как лютня, у которой лопнули струны, как воздушный змей на оборвавшейся нити, как колесо без спиц, как кувшин без дна».

Безбрежная белизна сливается с Небом. Голодные коршуны парят в вышине, высматривают добычу. В занесенных снегом оврагах воют волки. И думает про себя Мэн Цзян: «Как мне холодно! Как мне тяжко! Но супруг мой на Севере, где ветер свирепей, чем зверь! Без теплой одежды как он теперь?»

Ведет любовь Мэн Цзян через леса и горы. Отступают перед ней пропасти, мелеют реки. Не трогают ее звери, а птицы указывают ей путь.

Вот и стена, которой нет ни конца, ни края. Под стеной, как тени, бродят люди с лопатами и кирками. Свистит бич стражника.

Обращается к одному из надсмотрщиков Мэн Цзян: «Моего мужа зовут Си Лян. Я принесла ему теплую одежду». Но тот лишь рассмеялся и показал ей на груду белых костей под стеной. Упала несчастная женщина на землю и зарыдала. В то же мгновение налетел ветер. Черный туман окутал стену, и она обрушилась от плача и слез.

Одним из наиболее интересных, на наш взгляд, китайских мифов является история ткачихи и пастуха. Дело в том, что это одна из немногих легенд, дошедших до наших дней, практически в своем первоначальном виде. Она считается истинно народной и существует во множестве вариантов, ниже мы приведем один из самых распространенных. Итак, ткачиха по имени Чжи Нюй жила на восточном берегу Серебряной реки – Млечного Пути – и ткала на своем станке великолепные облака. Помимо нее, этим делом занимались еще шесть фей, но среди них Чжи Нюй заметно выделялась своим трудолюбием и прилежностью.

На другом берегу Серебряной реки, в мире людей, жил пастух Ню Лан, наибольшей ценностью которого был старый вол. Это животное юноша берег как зеницу ока. И вот однажды вол заговорил человеческим голосом и поведал своему хозяину о том, что прекрасная Чжи Нюй каждый день в определенное время ходит купаться в Серебряной реке. Он же и научил Ню Лана тому, как сделать небесную ткачиху своей женой: юноше надо было лишь незаметно унести одежду, которую та скидывала перед тем, как войти в реку.

Юноша послушался вола и, спрятавшись в зарослях у Серебряной реки, стал поджидать Чжи Нюй. Наконец та пришла вместе с сестрами. Раздевшись, девушки бросились в воду, а Ню Лан, выскочив из тростника, схватил одежду Чжи Нюй. Ее сестры, увидев незнакомого человека, выбежали из реки, набросили свои одежды и разбежались, а Чжи Нюй осталась на берегу.

Ню Лан сказал, что отдаст ей одежду только в том случае, если она согласится выйти за него замуж. Чжи Нюй кивнула юноше в знак согласия, став таким образом его женой.

Много лет жили они в мире: Ню Лан пахал, а Чжи Нюй ткала. В положенные сроки родились у них мальчик и девочка. Однако кое-кого такая идиллия не радовала, а именно бабушку Чжи Нюй и ее супруга, небожителей. И вот послали они одного из богов вернуть свою родственницу обратно на Небеса. Гонец в точности исполнил приказание божественных супругов.

Но Ню Лан был не в силах выдержать разлуку с женой. Он посадил детей в корзины и, поскольку одна из корзин перевешивала другую, в ту, что полегче, пастух бросил черпак для навоза. Затем Ню Лан взвалил корзины себе на плечи и отправился искать Чжи Нюй. Однако от Серебряной реки не осталось и следа, так как боги перенесли ее на Небо.

И пришло время вновь заговорить волу человеческим голосом. И изрекло это мудрое животное: «Ню Лан, я скоро умру. Тогда тебе нужно содрать с меня шкуру и накинуть себе на плечи – так ты сможешь добраться до Небесного дворца».

Едва сказав такие слова, вол упал на землю и испустил дух. Ню Лан, накинув на себя его шкуру, помчался на Небо, где пронесся среди звезд и добрался до Серебряной реки, на берегу которой сидела его красавица-жена. Дети радостно закричали и устремились навстречу матери, но тут неведомо откуда вдруг протянулась большая женская рука, держащая золотую шпильку. Этой шпилькой рука провела вдоль Серебряной реки, и гладь ее в ту же минуту превратилась в бурный поток. Несчастный пастух, не зная, как перебраться через реку, заплакал. И тогда его дочка предложила ему осушить реку с помощью черпака для навоза. И отец согласился.

Он черпал воду из Небесной реки, пока не выбился из сил, после этим делом занялись его дети. Упорство этой семьи разжалобило Небесных владык, и они позволили супругам встречаться раз в год, вечером седьмого числа седьмой луны на мосту, который выстраивают сороки из своих хвостов. Во время этих кратких свиданий Чжи Нюй не может сдержать своих слез, и потому на Земле тогда часто идут дожди.

По обоим берегам Небесной реки можно и сейчас видеть две большие сверкающие звезды – Волопаса (звезда Альтаир в созвездии Орла) и Ткачиху (звезда Вега в созвездии Лиры).

Значение китайской мифологии

Китайская мифология оказала заметное влияние на художественную культуру страны. Однако в связи с распространением конфуцианского мировоззрения и отсутствием эпоса и драмы в Древнем Китае мифологические сюжеты практически не нашли своего отражения в словесном искусстве. Помимо творчества поэта Цюя Юаня, образы древнекитайской мифологии разрабатывались лишь в таких небольших поэмах, как «Фея реки Ло» (III век н. э.). В повествовательной прозе, которая начала развиваться с III века н. э. и представлена короткими повестями и рассказами наподобие быличек, например о встрече человека с духами, фигурируют в основном образы даосийской и низшей мифологии. В сказе «Бяньвэнь», зародившемся в VIII–X веках, представлены сюжеты буддистского содержания, которые повествуют о житии будд и бодхисатв. Появившаяся в XII–XIII веках музыкальная драма использовала хотя и немногочисленные, но весьма интересные сюжеты даосийского и буддистского толка.

В сложившихся на основе устного сказа книжных эпопеях XVI века – таких, как «Путешествие на Запад» У Чэн-эня, «Возвышение в ранг духов» Сюя Чжун-линя и «Сказание о начале мира» Чжоу Ю – тоже использовались мифологические сюжеты, которые трансформировались авторским сознанием и изображались с помощью различных художественных средств, заимствованных из исторических эпопей и романов.

В изобразительном и прикладном искусстве, начиная с древней керамики и ритуальной бронзы, широко разрабатывались мифологические темы, в основном это были зооморфные или зооантропоморфные фигуры. Мифологические сюжеты характерны для рельефов и настенной живописи эпохи Хань (III век до н. э. – III век н. э.), которые служили украшением могильных сооружений. Наиболее популярными в то время были изображения зооантропоморфных первопредков Фуси и Нюйвы, стрелка И, целящегося в солнце, и т. п.