Попутчики. Тысяча дорог

«Транссибирский экспресс», – вспомнилось Ксюше название фильма. – Впрочем, где-где, а на этом полустанке экспрессы проносятся мимо…

Железную дорогу от поселка закрывал косогор, на котором к тому же возвышается целый ряд домов. Поэтому на станции за эти несколько дней Ксюша не бывала ни разу. Меньше недели назад ее привез сюда отчим на машине. «Заодно и сына своего маленького на время отпуска пристроил, а сам с мамой укатил дальше на Байкал», – думала девочка.

В комнату заглянула тетя – женщина лет пятидесяти (до этого лета Ксюша видела ее только в раннем детстве): «Ишь ты, как вырядилась. Сразу видно, городская», – и вернулась на кухню домывать посуду.

Ксюша печально оглядела себя в высокое напольное зеркало, поправила белую блузку и пошла за малышом на кухню.

Они вышли на улицу… Было ярко и солнечно как в середине дня. Но еще не очень жарко. Так что в тень Ксюша не стремилась. Не спеша она довела братика до железной дороги…

Ничего интересного. Бетон на перроне и стальные поручни на его краю. Домика «станционного смотрителя» нет и в помине. Разве что поодаль какой-то заброшенный склад с бетонными стенами; возможно, раньше он и был конторой станции…

Но вот на переходе заработала автоматическая сигнализация. А вскоре вдали зашумел и загудел поезд, спешащий на запад, к Байкалу.

4. Алексей. Девушка в белом

За окном трамвая виднелся серый асфальт мостовой. Темные тучи нависли в небе и, похоже, начинался дождь. Я смотрел за окно, по которому стали сползать первые дождевые капли тонкими ручейками…

Трамвай подъезжал к центральной площади. И вот, когда вагон остановился, но еще не успели отвориться двери, через дверное стекло я увидел девушку, одетую во все белое, которая заходила в магазин. На ней был белый жакет и юбка до колен с оборками на подоле.

Дверь трамвая медленно открывалась, отъехав в сторону. Немного поколебавшись, я нырнул вниз по ступенькам трамвая во влажный воздух моросящего июльского дождя. Размеренно и как будто даже уверенно подошел к двери магазина; тут же у входа стоял, дыша свежим воздухом, высокий часовщик, мастерская которого – крошечная каморка – располагалась в тамбуре этого магазина. Я поздоровался с этим часовщиком – парнем чуть старше меня, лет тридцати. Объясняя свое приветствие, я сказал ему: «Вы мне как-то часы отремонтировали». Часовщик чуть улыбнулся и показал своим видом, что не помнит этого. Я зашел в магазин.

Девушка в белом костюмчике стояла в дальнем конце магазина, потом подошла к кассе и стала покупать печенье.

Я стоял к ней спиной и рассматривал отдел с фототоварами. Наконец девушка рассчиталась с продавцом и вышла. Выждав некоторое время, я тоже покинул магазин.

Девушка в белом виднелась вдали улицы, застроенной желтыми трехэтажными домами. Она уже раскрыла над головой зонт малинового цвета…

Я поспешил за нею следом, хотя дождь усиливался. У меня не было зонта, но мысль о том, что эта девушка моей мечты, мой идеал – не давала покоя. Я шёл и шёл дальше под струями усиливавшегося дождя, с сожалением думая, что намокает серый пиджак, купленный полгода назад, еще в январе на первую зарплату администратора компьютерного класса, полученную мной в филиале новосибирского вуза…

Завернув за угол гостиницы «Байкал», на верхней башенке которой помещались большие уличные часы с давно не идущими стрелками на циферблате, я попал в облако из мелких брызг дождя. Стало очень свежо, и мне стало хорошо, я вдруг осознал, что, по крайней мере, один плюс от этой погони есть, я понял, как это здорово – идти под освежающим дождем…

Тем временем девушка пересекла дорогу. Малиновый зонт замелькал меж голубых елей на другой стороне широкой улицы, ведущей к площади Советов.

Время было половина первого – так что, скорей всего, она спешила на работу после обеденного перерыва. Но зашла она не в серое длинное здание…

Перейдя серый асфальт площади, сквозь завесу дождя я заметил, что малиновый зонт приблизился к высокому парадному крыльцу здания Геологоуправления. Девушка сложила малиновый зонт и зашла внутрь через одну из массивных деревянных дверей.

Само здание, выстроенное в классическом стиле, отличалось от высящегося напротив серого монолита здания Правительства.

Зайдя внутрь, я прошел мимо вахты и стал подниматься по широкой лестнице. Стоявший сбоку у вахты мужчина говорил женщине-вахтерше: «Нам уже много месяцев не платят. Выплачивают иногда то триста, то двести рублей. И вот многие семьи геологов так живут – наверно, скоро уже из квартир выселять будут за неуплату. Вовремя только начальство получает, да информационный отдел…

Между этажами была площадка и оттуда две более узкие лестницы, разветвляясь по обеим сторонам, поднимались на следующий этаж, образуя своего рода колодец; таким образом, заглянув вверх, можно было увидеть лестницы всех этажей. Девушка поднялась до четвертого этажа и пошла вбок по коридору. Но в конце него она куда-то свернула и исчезла. Я ускорил шаги.

В конце длинного коридора имелся переход в смежное здание – там были лестничные клетки. Но я решил, что вряд ли девушка будет спускаться или подниматься на другой этаж, и устремился дальше.

И сразу наступила разительная перемена.

Вместо старого паркета, пол оказался выложен гладкими серыми плитами, по которым вдаль шла темно-красная ковровая дорожка. Стены и потолок были отделаны под евроремонт. Здесь и находились правительственные учреждения. Я осторожно шел мимо дверей с табличками: мелькали названия отделов, фамилии сотрудников и начальников… Ковер приглушал шаги. Девушки нигде не было.

Дойдя до первого этажа, я увидел, что вход в здание оборудован пропускной системой: в застекленной кабинке отдела пропусков виднелась женщина и охранники в черной форме.

Осторожно, боком, чтобы не заметили, я отступил в коридор. Дошел до его конца и по боковой лестнице прошел наверх – к переходу на четвёртом этаже, который оказался единственно приемлемым для меня выходом из западни.

Я с опаской продвигался по роскошным коридорам, особенно мимо кабинетов с открытой дверью, немного утешаясь тем, что звук шагов заглушается ковровой дорожкой…

В одном из кабинетов дверь оказалась приоткрыта. За столом вполоборота сидела девушка… нет, не в белом. На ней была короткая серая юбка и такой же жакет… Наконец, она подняла голову, увенчанную светлыми волосами, перехваченными сзади заколкой, и взглянула на меня. «Алексей, заходите!» – повторила она чье-то приглашение.

«Варя, это же Варя» – вспомнил я. – Студентка байкальского филиала Новосибирского университета, где я работал администратором компьютерного класса…

5. В кабинете

За окнами все так же лил дождь, тревожно барабаня по карнизу. Но возможно, такой перестук наоборот, успокаивал. Здание напротив – и без того серое, – едва различимо за струями дождя. Август будет дождливым, думал я.

Девушка в белом сидела напротив – в кресле, покрытом темно-красным бархатом. Ее уже представили, как Анну.