Порочная любовь

Серьезно, я думаю, мне нужно сделать это. Я делаю мысленную пометку.

В принципе, я просто хочу заниматься с ним сексом без остановки, пока мне нравится выбивать из него все дерьмо. Думаю, нравится — слишком сильно сказано. Дерьмо. Когда вырываюсь из нашей игривости и смотрю на Картера, вижу, как он улыбается нам.

— Что! — ухмыляясь, рявкаю я на него.

— Ты отдала ему свой цветочек. Видишь, я же тебе говорил.

Я закатываю глаза, прежде чем снова принять серьезное выражение лица.

— Картер, ты много помнишь с прошлой ночи?

Он выглядит встревоженным, вся игривость с его лица исчезла. Картер садится на кровати и смотрит на своих родителей.

— Ребята, вы можете поехать домой и привезти мне какую-нибудь сменную одежду, пожалуйста? У меня тут ничего нет, а я не собираюсь сидеть здесь в том, что на мне, пока буду торчать в этой дыре.

Его родители с беспокойством смотрят на него, прежде чем он добавляет:

— Все в порядке, мама. Я просто хочу наверстать упущенное с Кали, — они оба кивают, целуют его в щеку и уходят.

Как только они покидают комнату, я смотрю на Картера.

— Ну?

Он качает головой.

— Я многого не помню, но помню фургон. Он был белый и в нем сидели мужчины в масках. Когда они пытались столкнуть меня с дороги, я не сдавался — оставался на своей полосе, но когда один из них опустил окно и направил на меня пистолет… я до смерти перепугался и съехал с дороги, врезаясь в дерево.

Я смотрю на Эда. Сдвинув брови, он говорит:

— Ты больше ничего не видел? Помнишь что-нибудь особенного о фургоне? — спрашивает он, обнимая меня одной рукой и растирая пальцами круги на моей руке, от чего моя кожа покрывается мурашками.

Картер качает головой.

— Больше я ничего не видел. Единственное, что еще могу сказать о фургоне, так что у него были хромированные диски.

Эд кивает, смотрит на меня и улыбается.

— Этой информации достаточно, я узнаю остальное, — он хлопает меня по ноге. — Поднимись на секунду, детка.

Я встаю с его ног, и Эд достает телефон. Глядя на Картера, спрашиваю:

— Ты как, в порядке? Ну, кроме твоей головы?

Пока я разговариваю с другом, Эд тянет меня обратно на колени, заставляя вскрикнуть от удивления.

— Да, я буду в порядке, малышка Джи.

— Драго? Мне нужно чтобы ты просмотрел кое-какие записи видеонаблюдения, я буду дома вечером, — авторитетно говорит Эд в телефон. Я смотрю на часы и вижу, что сейчас почти четыре утра. Поднимаю на него взгляд и изучаю его глаза, Эд улыбается и подмигивает мне, прежде чем посмотреть на Картера. — Где произошел этот несчастный случай? — Эд спрашивает Картера, и тот сообщает ему местоположение, которое Эд передал мужчине по телефону, прежде чем заканчивает разговор.

Он берет меня за руку и целует костяшки пальцев.

— У меня будет немного больше информации позже.

Я сглатываю свое беспокойство и снова смотрю на Картера.

— Без сомнений, нам лучше поехать, Вики будет волноваться, потому что у меня не было времени сказать ей, что мы уезжаем.

Картер кивает.

— Тогда да, лучше поезжайте.

— Мне просто нужно заехать домой и захватить пару вещей. Тебе нужно что-нибудь еще из дома? — спрашиваю я Картера, но он качает головой. — Тогда хорошо, — я подхожу к нему и быстро целую в голову. — Пожалуйста, будь осторожен!

Он отмахивается от моего беспокойства.

— Я всегда осторожен.

***

Открываю пассажирскую дверь и скольжу в машину. Эд пристегивает ремень безопасности и с ревом заводит машину, прежде чем дать задний ход.

— Кто такой Драго? — с любопытством спрашиваю я.

— Это наш компьютерный гений. Он выяснит все, что нам нужно знать об этом фургоне, — отвечает Эд, включая первую передачу и выезжая с парковки больницы.

— Ты голодна? — спрашивает он, глядя на меня.

— Умираю с голоду.

Мы подъезжаем к закусочной и Эд заказывает целую дюжину бургеров и я в неверии скрещиваю руки на груди.

— Я не съем столько много.

Он смеется, прежде чем мы выезжаем с парковки.

— Поверни здесь налево, мы выедем на набережную, — говорю я, вытаскивая из пакета упаковку чипсов. Они — моя привычка, как будто взывают ко мне, умоляя съесть их. Мы заезжаем на стоянку, и я поворачиваюсь на сиденье, отправляя чипсы один за другим в рот. — Ты хочешь поесть здесь, или там? — я указываю на пляж.

Эд смеется, пальцами проводя по губам.

— Пошли, моя маленькая любительница чипсов, — говорит он, смеясь, и хватает пакет с фаст-фудом.

Выскользнув из машины, следую за ним к пляжу. Здесь красиво, так спокойно и мирно. Он останавливается и наклоняет голову, глядя на меня, так что я ускоряю шаг и хватаю его за руку. Как только мы присаживаемся, Эд ложится на бок, опираясь на локоть. Я вытаскиваю из пакета свой бургер и со стоном откусываю от него первый кусок. Мужчина смеется, отправляя чипсы в рот.

— Настолько хорош, да? — спрашивает он, большим пальцем стирая соус с моих губ, и затем слизывает его.

Я киваю.

— Очень, очень хорош. Настолько хорош, что я даже не хочу идти на пробежку только ради еды.

Он качает головой и целует меня в руку.

— Ты чертовски особенная, знаешь об этом?

Я проглатываю откушенный кусок и смеюсь.

— Достаточно особенная, я надеюсь.

Его смех затихает, и он просто улыбается мне.

— Очень хороша, дорогая.

— Итак, — говорю я, вытирая руки салфеткой, которую нам дали. — У тебя нет ни братьев, ни сестер? — спрашиваю.

— Не-а, никого. Мои родители были такими же долбанутыми, как и все в их мире. Отец больше, чем мама, — отвечает он, глядя на океан.

— Твоя мама? Она умерла, когда ты был маленьким?

Он не смотрит на меня, просто продолжает сосредоточенно смотреть на океан.

— Да, она совершила суицид, когда мне было пятнадцать. Я вернулся домой после драки и нашел ее на кухонном полу, порезанной. Она была без признаков жизни.

Мои глаза в шоке расширяются. У меня нет слов. Никто не должен найти свою мать мертвой, не говоря уже о пятнадцатилетнем мальчике, обнаружившем такую красочную сцену.