Порочная месть

Кейн стягивает с меня белье, не деликатно и нетерпеливо, и обхватив ступни рукой, отводит их мне за голову, после чего освобождает от брюк покачивающуюся эрекцию и резко входит в меня. Вбивается быстро и технично, ни на секунду не сводя взгляда, словно ему необходимо завершить миссию в максимально сжатые сроки, чтобы перейти к последующим делам.

Как только он покидает спальню, весь триумф того, что весь вечер Кейн вел себя со мной, словно я ему небезразлична, улетучивается после этого механического действа. Посидев несколько минут на кровати, позволив на несколько минут скатиться в жалость к себе и самобичевание, иду в душ и, облачившись в привезенную футболку, заменяющую мне пижаму, залезаю в кровать. Но сон совсем ко мне не идет, оставляя меня наедине с воспоминаниями сегодняшнего вечера: влюбленными глазами Алексы, десятками лиц гостей, которым Кейн меня представлял, теплом его руки на моей талии и надеждой, которая упрямо не желает покидать мою душу. Надеждой на то, что проявленные уважение и забота - больше, чем просто дань хорошим манерам, и Кейн действительно что-то ко мне испытывает, даже если сам это не осознает.

Я ворочаюсь около часа, и в конце концов решаю выйти из комнаты, чтобы выпить воды. Когда я долго не могла уснуть, мама всегда заставляла меня выпить стакан, говоря, что вода успокаивает нервы.

Оказавшись в темноте гостиной, оглядываюсь в поиске холодильника, но почти сразу забываю о нем, когда замечаю приоткрытую дверь в тот самый кабинет и Кейна, сидящего за ноутбуком. Работает? Так поздно? На часах ведь глубоко за полночь.

Дав себе секунду на раздумья, оттягиваю футболку ниже, чтобы максимально прикрыть бедра и решительно шагаю к широкой полоске пробивающегося света.

— Я думала, ты достаточно поработал над сегодняшнем мероприятии.
– переступаю порог кабинета и, поймав на себе недовольный взгляд из-под приподнятых бровей, поясняю: - Подписать контракт на дне рождении, чем не работа?

— Значит, мне необходимо ещё поработать. — строго говорит Кейн. — Иди спать.

Несмотря на суровость тона, он совсем не выглядит грозным - скорее озабоченным и уставшим, и я повинуясь упрямому желанию не оставаться одной и не оставлять его, направляюсь к столу. Стараюсь ступать бесшумно, чтобы не выступать раздражителем тишины, обхожу кресло и встаю у Кейна за спиной. Он продолжает сидеть неподвижно, продолжая изучать содержимое экрана, словно не замечает меня, поэтому немного осмелев, я кладу на его плечо одну ладонь, чтобы проверить реакцию на свою самовольность. Реакции не следует, как впрочем и возражений, поэтому я осторожно опускаю вторую. Мышцы под моими пальцами обжигают даже через рубашку и тверды настолько, что, кажется, не смягчатся, даже если надавить на них с силой.

Помедлив несколько секунд, чтобы дать Кейну и заодно себе привыкнуть к новому взаимодействию между нами, начинаю осторожно растирать его плечи, как однажды делала массажистка в салоне, в который меня затащила Кристин.

Кейн не перестает щёлкать пальцами по клавиатуре ноутбука, пока я делаю свой первый неловкий массаж, но то, что он не пытается отстраниться, наполняет меня уверенностью, что ему мои прикосновения приятны.

Осмелев, перемещаю пальцы ему шею и подушечками пробегаюсь по позвонкам, задевая линию роста волос, после чего вновь возвращаюсь к плечам, растирая их и сжимая ладонями в попытке дать им расслабление. Запах его кожи, смешанный со шлейфом парфюма, оседает на пальцах, от чего кончики начинает покалывать, а по телу прокатывается жар, словно его запах способен миновать любой защитный барьер и проникнуть мне в кровь.

Вновь перемещаю ладони на шею, но рука Кейна перехватывает мое запястье и резко выдергивает из-за кресла, от чего я оказываюсь зажатой между его коленями и столом. Не дав повернуться, он задирает мою футболку и дёргает белье вниз, свободной рукой пригвождая меня к столешнице.

Я ерзаю в попытке подняться, но давление ладони на моем крестце предупредительно усиливается, а колено Кейна расталкивает мои голени шире, оставляя стоять в самой незащищённой позе: подбородок и грудь упираются в стол, ягодицы подняты вверх, ноги широко расставлены. Оставаясь сидеть в кресле, Кейн перемещает ладонь мне на ягодицу и сжимает, словно хочет проверить, насколько податливой будет кожа под его прикосновением. Затаив дыхание, ловлю движение его пальцев: как они спускаются вниз по ноге, оставляя за собой след мурашек и вновь поднимаются вверх: прикасаются к раскрытым половым губам и неторопливо скользят между ними, от чего в живот мгновенно ударяет огненное тепло, рождающее желание большего. Я беззвучно ахаю, когда прикосновение перемещается ниже, к клитору, легко надавливает на него и тянется обратно, распространяя влажность возбуждения до самых ягодиц.

Дергаюсь от смущения, когда он задевает меня там, но голос Кейна предупредительно осекает:

— Я хорошо успел изучить твое тело . Поздновато для смущения.

Я прикусываю щеку изнутри и закрываю глаза, от тех ощущений которые дарят его касания: мягкие, изучающие, почти нежные, без попытки проникнуть внутрь, и от того наэлектризовывающие большей необходимостью ощутить его в себе. Ком внизу живота становится настолько плотным, что почти причиняет боль, и я неосознанно пытаюсь развести ноги шире, так транслируя свою немую мольбу перестать мучить меня и дать больше.

Звук телефонного звонка вторгается в плотную завесу моей телесной жажды глотком отрезвления.

— Слушаю, Гилберт.
– доносится из-за за спины ровный голос Кейна,

и я предпринимаю очередную попытку подняться, потому лежать вот так, пока он говорит по телефону кажется в высшей степени беспардонным. Однако, суровое давление на пояснице даёт понять, что Кейн так не считает.

— Я полечу в Канзас через два дня.
– как ни в чем не бывало продолжает говорить он, в то время как его пальцы продолжают скользить между моими отяжелевшими складками, словно выполняют медитативный ритуал.

— Да, он встречался с Крофтом…и еще с несколькими игроками, включая Бордена. Как я и говорил.

Было бы правильно возмутиться, встать и уйти, но не позволять ему трогать себя, пока на другом конце провода висит собеседник, но я пребываю в состоянии слишком зависимом от его прикосновений и слишком одержима своей скорой развязкой, чтобы отказаться от нее.

— Я перезвоню тебе позже.

Вместе со звуком брошенного на стол телефона, влажное касание покидает мой клитор и я чувствую легкое давление пальцев на входе. Прикусив губу, жду, нет, жажду их вторжения, но ничего не происходит.

— Пожалуйста, - мой голос звучит низко и шершаво, когда я пытаюсь отставить ногу, насколько позволяет застрявшее на щиколотках белье.

Слышу, как Кейн встаёт с кресла, но его рука по прежнему бездействует, и тогда я, наплевав за гордость и чувства приличия, сама подаюсь назад, насаживаясь на застывшие в ожидании пальцы, которые мгновенно скручиваются внутри меня. Это производит сенсационное воздействие на мое тело: жар между бедрами достигает кипящего максимума, перед глазами темнеет. В погоне за яркостью ощущений я толкаюсь назад ещё и ещё, принимая в себя жесткость фаланг; стону и комкаю в кулаке лежащие на столе документы, и через несколько секунд это происходит: неумолимый взрыв внутри меня, сметающий все цивилизованное: мысли, рефлексы, грани цивилизованности. Я кричу, бешено сокращаясь вокруг пронзающих меня пальцев, и к своему ужасу, чувствую как влага выстреливает из меня горячими струями, стекая по ногам одновременно с сильнейшей спазмами, сотрясающими тело.

— Это твой оргазм, - хриплый голос Кейна обрывает мой испуг, и в этот же момент его член врывается в меня коротким ударом бедер и замирает без попытки двигаться, пока мышцы влагалища продолжают сокращаться, плотно сжимая его.

— Блядь, Эрика.
– с глухим рыком его ладони опускаются на мои ягодицы и больно сжимают между собой до тех пор, пока напор пульсации во мне не стихает.

Я обессиленно падаю щекой на стол, совершенно вымотанная такой отдачей своего организма, и в ту же секунду горячие пальцы сжимают мой затылок, и Кейн начинает двигаться во мне быстрыми толчками, заколачивая в меня новую напряжения.

Я обхватываю край стола, чтобы иметь хоть точку опоры посреди этого телесного апокалипсиса, но его ладонь продолжает тянуть меня вверх, пока я полностью не выпрямляюсь, оказавшись прижатой к его телу. Задирав сползшую футболку, Кейн обхватывает мою грудь, а второй рукой сжимает горло, продолжая вколачиваться в меня жёсткими ударами. Он снова одет, и желание ощутить жар его кожи кажется почти жизненной необходимостью, поэтому я неловко завожу руку назад и тяну полу его рубашки вверх. Теперь я чувствую горячие влажные мышцы его живота на своей пояснице, и это ощущение рождает новый всплеск энергии во мне, подталкивая ко второму оргазму.