Порочная невинность

– А можно взять и щенка?

– Ну конечно, – улыбнулась Кэролайн. – Но не позволяй кузине Лулу поить его пивом.

– Нет, мэм. Спокойной ночи, мистер Такер.

– Спокойной ночи, Сай. – Он коснулся руки мальчика. – Спасибо, что помог мне и вовремя увел эту леди.

– Я для вас, мистер Такер, все на свете сделаю! – выпалил Сай и, густо покраснев, почти выбежал из кухни.

– Он очень предан тебе, – заметила Кэролайн, наливая ему супу. – Ты взял на себя большую ответственность, Такер.

– Я понимаю. – Такер поскреб щетинистый подбородок. – Думаешь, просто выступать одновременно в роли Геракла и Януша Корчака?

Поставив перед ним тарелку с супом, она погладила его по голове.

– Да, героем быть нелегко.

– Особенно когда к этому нет задатков.

– О, ты еще сам себя удивишь! – Улыбаясь, она села рядом. – Я тебе налила супу.

– Вижу, – он взял ее руку и поцеловал, – ты все умеешь, Кэролайн.

– Я сама себе то и дело удивляюсь. Хорошо, что ты меня раньше не знал, Такер.

– Ну, то, что с нами было прежде, не всегда правда. Конечно, именно прошлое формирует будущее, но гораздо важнее, какой ты сейчас.

– Мне нравится направление твоей мысли… Ты хочешь, чтобы я осталась на ночь?

Он посмотрел ей прямо в глаза, и его взгляд был полон признательности и страсти.

– Да, я хочу, чтобы ты осталась.

В Инносенс опять приехал Тедди. Джози знала, что он должен приехать и его ждут с нетерпением, поскольку провела ночь в постели с Бернсом, и агент ФБР сам ей об этом сказал. Мысль о том, что из-за нее могут поссориться патологоанатом и агент по делам особой важности, несколько смягчила раздражение, направленное против Такера.

Она решила, что не будет совсем с ним разговаривать – по крайней мере, до тех пор, пока он сам, лично, не извинится перед ней, вместо того чтобы посылать ходатаем Дуэйна.

На следующий день, пока весь Инносенс приходил в себя после очередного потрясения, Джози сидела за стойкой в «Болтай, но жуй» и подмазывала губы, смотрясь в новое зеркальце. Тедди пообещал пригласить ее на ленч, а пока он был занят предварительным осмотром тела.

– Эйрлин, – Джози, надув губы, взбила волосы на затылке, – как ты считаешь, я бесчувственная женщина?

– Бесчувственная?! – Эйрлин налегла грудью на стойку, чтобы немного снять тяжесть с натруженных ног. – По-моему, довольно трудно одновременно иметь холодное сердце и горячую кровь.

Джози удовлетворенно улыбнулась.

– Вот именно! Если я всегда остаюсь собой и ни перед кем не притворяюсь, это еще не значит, что я бессердечный человек. Правда?

– Факт.

– Знаешь, а ведь половина из тех, кто сейчас здесь сидит, нисколько не интересовались Дарлин при жизни. – Джози со стуком захлопнула зеркальце. – А теперь, когда она мертва, они только о ней и говорят!

– Такова уж натура человеческая, – глубокомысленно заявила Эйрлин. – Вот так же происходит с художниками. При жизни картины не покупают, но стоит кому-нибудь из них покончить самоубийством или попасть под поезд, и все с ума начинают сходить и платить за их картины бешеные деньги.

Джози сравнение понравилось.

– А это значит, что только после смерти Дарлин обрела какую-то ценность.

Эйрлин, может, и согласилась в душе с этим умозаключением, но она была достаточно суеверна, чтобы не говорить плохо об умерших.

– Мне Младшего жалко. И их малыша. Конечно, Хэппи и Синглтона тоже очень жалко… Живые всегда больше страдают.

Эйрлин отошла, чтобы обслужить клиента, а Джози порылась в сумочке, достала духи и щедро опрыскала шею и запястья.

В кафе вошел Карл, и разговоры за столиками сразу прекратились, а Джози приветливо похлопала по табурету рядом с собой:

– Иди сюда, садись. У тебя очень уставший вид.

– Спасибо, Джози, но не могу. Я пришел купить кое-какой еды для ребят в конторе.

– Что тебе дать. Карл? – Эйрлин снова вынырнула из-за стойки в надежде на бартерную сделку: еду – за новости.

– Мне нужно шесть гамбургеров, килограмм твоего картофельного салата и капустного тоже. И еще галлон охлажденного чая.

Джози опять взялась за свою диетическую колу.

– Здорово же вы, наверное, там в конторе заняты, если не можете сделать перерыв на ленч.

– И не говори, Джози. – Карлу казалось, что он может заснуть стоя; он с опозданием вспомнил, что надо снять фуражку. – Приехал окружной шериф с парой помощников, а агент Бернс целое утро не отходит от этой своей машины, факс называется. В конторе так жарко, что можно коптить ветчину.

– Ну, раз вы все так усердно работаете, наверное, уже что-нибудь нашли.

– Да, нашли кое-что… – Он оглянулся, а обе женщины так и уставились на него в жадном предвкушении новостей. – Но я не могу вам этого рассказать: я лицо официальное. То, что Дарлин убили, как всех остальных, вы уже знаете. И мы подозреваем, что это один и тот же человек и что он действует одним и тем же оружием.

– Ну, это каждый дурак сообразит. – Эйрлин разочарованно вздохнула. – Подумать только, у нас тут бродит какой-то психопат, и мы, женщины, не можем жить спокойно!

– Кто бы он ни был, недолго еще ему гулять на свободе. И это так же точно, как счет в банке.

– Мэтью говорил, что серийные убийцы выглядят и ведут себя, как нормальные, обычные люди, – задумчиво произнесла Джози. – Вот почему их так трудно вычислить и поймать.

– Но этого мы поймаем обязательно! – Карл наклонился к ней поближе. – Наверное, кое-что я все-таки могу сказать тебе, Джози: так или иначе, но ты об этом скоро узнаешь. Все идет к тому, что Дарлин была убита прямо у вашего озера.

– Ты хочешь сказать, что он это сделал в «Сладких Водах»? В двух шагах от дома?

– Да, у нас есть основания так думать. Я тебя не хочу пугать, Джози, но ты должна быть очень осторожна.

Она достала сигарету из пачки, лежащей на стойке, и пальцы ее при этом слегка задрожали.

– Я постараюсь. Карл…

Джози медленно выпустила изо рта струю дыма. Она намеревалась узнать досконально, что нового они нашли, как только останется наедине с Тедди.

Во дворе Кэролайн стояли лагерем журналисты. Она уже перестала подходить к двери, когда кто-нибудь стучал, и не отвечала на телефонные звонки. Все равно, когда бы она ни сняла трубку, на другом конце провода оказывались репортеры.