Порох для крабов

Услышав, что мы не собираемся насиловать, девчонки недовольно фыркнули и ушли в свою деревню. Мы последовали дальше по маршруту, но спустя полчаса услышали за спиной погоню. Что-то не то наговорили нимфы своим родственникам. Топоры и вилы в руках мужиков, догонявших нас "немного" напрягали.

Переглянувшись с женой, мы ускорились. Ловкость и Выносливость у нас была куда выше деревенских, так что вскоре мат и призывы поговорить остались за нашими спинами. Пробежав, не запыхавшись, несколько километров, мы неожиданно увидели покрытую мхом избушку.

– --

На пеньке сидел старичок в сильно поношенной одежде. Седая длинная борода была почти до земли, кустистые брови скрывали глаза. В голове лесной сор, на одежду прикреплены разные веточки, листочки. Натуральный леший. Не смотря на то, что наш облик не сильно то отличался, наше появление его испугало.

Да что ж такое? Попросив Лику убрать подальше десантный тесак, который она не выпускала из рук, я поднял верх ладони и пошёл к деду. Тот, оценив наши габариты и румянец на щеках, который пробивался сквозь грязные разводы от падений в лужи и муравейники, правильно оценил свои силы.

Убежать от нас в свои годы он бы не смог. Нервно улыбнувшись, леший пригласил нас в свою избушку. Жил он бедно, одним натуральным хозяйством. Куриные ножки зачем-то сушил, наверное лекарь. Угостив нас чаем из лесных трав и ягод, он успокоился, увидев, что мы ведём себя адекватно.

– --

Посидев с ним полчасика, мы вернулись на маршрут. Нормальный дед, но "чутка" чокнутый. Всё спрашивал, точно ли СССР распался и валютные спекуляции разрешили. Поэтому нож, который он углядел у Лики, я ему не продал, даже за предложенные им украдкой потёртые доллары. Тут девки задорные не так уж и далеко любят голышом плавать. Ни к чему им встреча с вооружённым валютным спекулянтом времён Брежнева.

Отмотав ещё несколько десятков километров, мы смогли собрать последние из десятка маячки и достигли финиша. Там нас дожидались остальные Спутницы, расставив палатки и организовав пикник на свежем воздухе. Благодаря Выносливости, мы не особо то и устали. Поэтому эмоции получили исключительно положительные.

Перекусив, чем бог послал и шашлыком, мы оставили всех веселиться и двинулись к берегу Юрюзани. До сумерек нам предстояло теперь преодолеть ещё пятьдесят километров по воде на байдарке. Катя выбрала этот участок реки за многочисленные перекаты, преодолеть которые будет и интересно, и полезно. Надо хоть знать, как это делают нормальные люди, а не как мы, матерясь и стукаясь бошками.

– --

Добравшись в сумерках до точки окончания сплава, я спрятал байдарку в Инвентарь и повёл жену в расположенную неподалёку пещеру. По берегам реки их было много, но нам нужна была вполне определённая. Вход в неё должен был подсвечиваться Спутницами, которые должны были устроить нам ещё один пикник на свежем воздухе.

Увидев какой-то странный зеленоватый свет среди скал, я показал на него Лике. Та устало улыбнулась и, прихрамывая, пошла рядом со мной в ту сторону. Сейчас спелеология её отчего то не вдохновила. Сплав по горной реке гайдершу сильно вымотал.

Понимаю, эмоций мы получили уже много. Особенно когда перевернулись на байдарке и спаслись только благодаря использованию Портала. Оценив предынфарктное состояние жены, я взял её на руки. Лика обняла меня и уткнулась носом мне в грудь.

Пока я добрался до входа в пещеру, Лика начала засыпать. Так не пойдёт, нас ждут ещё фуршет и танцы! Взбодрив её тем, что переложил себе на плечо, я зашёл под каменные своды. Жена была занята тем, что стучала мне по спине кулаками, требуя её отпустить, поэтому не смогла увидеть то, что заставило меня остолбенеть и сжать рукой её попку ещё сильнее.

Глава 4. Нежеланные репатрианты

21 сентября - 11 октября 2015

Понедельник (21.09) 22:15

Прямо передо мной стоял высокий, даже по сравнению со мной, человек. Роста метра три, не меньше. Бугры мышц, рубленые черты лица. Он весь был, как будто сделан из камня. Что странно, совершенно лысый, даже бровей и ресниц не было. Одет он был в серый плащ до земли, в руках держал горняцкую кирку.

Из-за его спины, над плечом висел фонарь. Четырёхгранный стеклянный сосуд испускал тот самый тусклый мёртвый зелёный свет, который привлёк моё внимание у реки. Как этот светлячок там ливитирует? Верёвок с потолка никаких не видно.

– Вы геологи?
– громогласно пробасил здоровяк.

– Туристы мы, - ответил я, поставив Лику на землю.

Гайдерша обернулась и стала с интересом рассматривать странного мужика.

– Плохо, - со вздохом сказал великан.
– Но коль уж пришли, то и вы сгодитесь.

– А ты кто?
– спросила гайдерша.
– Леший?

– Почему Леший? Тот в лесах владыка, а я в горах. Так и зовусь - Хозяин Цементной Горы.

– Может Медной?
– робко переспросила Лика.

– Нет, после развода я ту гору жене оставил. Сам теперь в этой хозяйствую. В тесноте, да не во обиде. Раньше она, конечно, по-другому называлась, Гранитной, но мне знающий человек сказал, что из этого камня теперя лишь надгробия делают. Посоветовал переименовать в Цементную, мол за ним будущее.

Согласен, бетон почти вытеснил сейчас все другие материалы. Хотя в последнее время движуха в сторону полимеров и сэндвич-панелей.

– А Хозяйка твоя сейчас где?
– с интересом спросила Лика.
– Это она с Данилой - мастером контактировала?

– Да, именно она. Давненько, правда. Золотое было времечко. А жена моя, бывшая, у тещи сейчас. Медную гору на клюшку закрыла и на Алтай уехала.

– Чего ж вы расстались?

– Дык понимаешь, какая история приключилась. Лет восемьдесят назад ко мне один шибко умный снаружи заглянул. Интеллигентный такой, в очочках, с бородкой. Ну мы с ним обсудили новости и поспорили. Он сказал, что сможет мне осветить все подземелья, если я ему пару тонн руды хитрой добуду. Электричество проведёт. А я ж не совсем тёмный, были у меня тут разные умники. Ни одна станция в мире столько лепестричества выработать не смогёт. Вот и поспорили значит. На две тонны алмазов. Мне они тогда очень нужны были, я жене хотел трон сделать. Алмазы - самый прочный камень, вы в курсе?

– Конечно, - ответил я.
– Крепче рубинов и сапфиров.

– Именно. Ты точно не геолог?

– Строитель я. Так почему развелись то?

– Я за десяток лет свою задачу выполнил. Руду накопал, лежит, значит, она у меня и красиво так светится. Как в фонаре моём.

Здоровяк поднял руку и продемонстрировал свой осветительный прибор. Для этого он поднял руку, благодаря чему фонарь, который удерживала какая-то гибкая хрень, прошмыгнул у него подмышкой.

– Чем это ты его держишь?
– поинтересовалась Лика.

– Хвостом. Как он у меня начал отрастать, мы и развелись. Ну ещё волосы у меня все выпали. Наверное, вся их сила в хвостишко ушла.

– Стоп. А как звали твоего спорщика?

– Так это... вспомнить надо... Курчавый... Нет... Курносый... Неее. А, вспомнил - Курчатов. Точно - Игорёк Курчатов.

– А руду он как называл?
– с сильным подозрением спросил я.
– Уж не урановой ли?

– Именно. А говорил, что не геолог! Зачем соврал?

– Лика, валим отсюда!
– сказал я и схватил жену за руку.