Портальеро. Круг четвертый

— Какой план?

— Как захватить мир, не привлекая внимания врачей-психиатров.

— Я думал, что ты серьёзный человек, Максим! — с укоризной проговорил князь.

— А такими вещами я не шучу. Если я расскажу врачу-психиатру, что собираюсь переместить Великого князя из семьи Романовых на шестьдесят с лишним лет в прошлое, прихватив с собой кучу полезных вещей из будущего, то куда меня направит такой врач?

— В дурдом! — со смехом высказала своё мнение Ирина. — Пойдёмте в кафе. Я что-то проголодалась уже…

Да… Она была права. Трудно решать мировые проблемы на голодный желудок.

Глава 6

Нет ничего глупее желания быть умнее всех.

Я знаю, что не знаю ничего,

Сказал Сократ своим ученикам.

Ум служит нам порою для того,

Чтоб глупости творить по пустякам.

Чем дальше в лес, тем больше будет дров.

Чем глубже пруд, тем больше рыбы в нём.

Мы, чтоб сорвать с невежества покров,

Дорогою познания идём.

06 июля. 1978 год.

СССР. Москва. Гостиница «Останкино».

В этот день мы так нагулялись, что вымотались, как суслики… Даже в ресторан вечером не пошли. Нахватались на выставке то того, то сего… Ирина, уже сбегав под душ вырубилась и спала, отвернувшись к стенке, на обращая никакого внимания на горящий в комнате свет. А мы с Великим князем устроили «военный совет в Филях»… Ну, в смысле… «В Останкино»…

А, короче… Мы же прикупили по дороге всяких разных канцтоваров. Тетрадки, ручки, карандаши, линейки и прочее барахло. Словно бы первоклассника в школу собирали. А первоклассником у нас был, конечно же, князь Олег. Его даже такие мелочи радовали. Шариковая ручка, фломастеры, ластик и точилка для карандашей. Нет, в его времени тоже не писали уже гусиными перьями. И даже чернильная авторучка уже давно была изобретена, хотя не получила ещё широкого распространения из-за своей дороговизны. Но современные канцелярские для Олега были откровением. Специально для него была приобретена чернильная авторучка с золотым пером в подарочной упаковке и чернила к ней.

Почерк у Великого князя был красивым, с витиеватыми завитушками. Я взял шариковую ручку, и бегло написал несколько фраз на бумаге. Олег сделал такую кислую мину при виде моего корявого почерка, со скачущими буквами.

— Ты не получил бы даже никакой отметки по чистописанию. Тебя бы просто выгнали из школы за такое отношение.

— Что поделать, князь. Нас не тому учили в школе. Хотя в начальных классах я тоже старался, выводя каждую буковку. Но потом всё это порастерял. Каюсь… Иногда через неделю сам не могу разобрать, что было написано моей же рукой. Но буду стараться писать более разборчиво. Хотя…

Я задумался, а потом выдал идею.

— Мы ведь для тебя сейчас будем составлять план того, что надо сделать. Вот ты и будешь у нас писарем. Тебе же легче потом будет понять, что там написано. А то…

— Вы забываетесь, барон! — строгим голосом проговорил Великий князь из рода Константиновичей. — Не по чину князю служить писарем у какого-то провинциального дворянина сомнительного происхождения…

Я уж хотел было высказать всё что думаю, этому надутому индюку, когда заметил смешинки в его глазах…

— Хорошая шутка, Олег! А я чуть не повёлся…

— Ты прав, Максим! Писать буду я. Я тогда смогу эти записи использовать и потом, когда попаду обратно.

И он приготовил авторучку, чтобы писать в тетрадке украшенной красивой надписью: «1918–1978. 60 лет ВЛКСМ»

* * *

Засиделись мы с ним до поздней ночи. Князь по разным направлениям пытался задавать мне всякие каверзные вопросы выдвигая свои тезисы, а я в силу своих скудных знаний, пытался давать на них вразумительные ответы. При этом мне приходилось вспоминать многое из того, что я забыл, и даже из того, что и не знал вовсе.

Ну откуда мне было знать, когда наша химическая промышленность стала выпускать нормальные пластмассы, как из нефти получить высококачественный авиационный бензин, какие добавки нужно добавлять в металл, чтобы сплав выдерживал разные нагрузки…

Но все вопросы, не нашедшие правильного ответа, мы тщательно формулировали, и князь скрупулёзно заносил их в свою тетрадь. Причём это уже была вторая тетрадь за две копейки из двенадцати листов. Я предложил было Олегу использовать общую тетрадь, но он ответил, что пока рано.

— Тетрадь использовать может быть и рано, но на дворе уже ночь. Давай всё-таки отложим на завтра всё остальное. — взмолился я.

Но у князя ещё оставалось несколько «ну о-очень важных вопросов», откладывать которые на завтра не стоит.

Я уже совсем клевал носом, когда Олег понял, что мои ответы стали более простыми и односложными. А он, тем временем, был свеж, как огурчик.

Ладно-ладно. Это мы завтра посмотрим, кто у нас огурчик. А кто вялая селёдка.

07 июля. 1978 года.

СССР. Москва.

Пятница. И просыпаться неохота. Но, когда меня разбудили, Ирина уже была готова на выход, а Олег обтирался полотенцем. Свежий, собака… И откуда у него столько сил в этом хлипком теле?

Странно. Он уже не выглядел таким хиляком. Как при первом нашем знакомстве. Неужели моё лечение подействовало на него так положительно? Подтянутый, худощавый, но мускулистый… Красавчик просто. Эдак из него мы можем и Шварценеггера вылепить. Только боюсь, что соотечественники и современники примут его за самозванца, не поверив, что князь сумел так измениться за время отсутствия.

И, кстати… А в какое время я смогу его вернуть? Мы тут уже несколько дней. Если и там столько же пройдёт, то… Это будет сентябрь что ли? Или я смогу вернуть его до того момента, как его ранили? И всё это при условии, что я реально смогу его вернуть в его же время его же реальности…

* * *

Завтракать решили подальше от гостиницы. Поехали в центр. Такси брать не стали. И не потому, что денег жалко… Скромнее надо быть. Люди же смотрят на нас и делают свои выводы. Если заметят, что мы всё время кидаемся деньгами направо и налево, то скажут что-то типа: «Наши люди в булочную на такси не ездят!» или ещё чего похлеще…

На автобусе до метро, а на метро от станции «ВДНХ» по прямой до «Площади Ногина». А там снова на поверхность и вот мы в самом центре Москвы. В одну сторону пойдёшь, на Красную площадь попадёшь. Вниз на набережную спустишься, там восстановленная после прошлогоднего пожара гостиница «Россия», двухзальный кинотеатр «Зарядье», а напротив, через речку — старейшая московская гидроэлектростанция с цитатой из нетленных трудов Ленина: «Коммунизм — есть Советская власть плюс электрификация всей страны!». Ну а если по проезду Серова подняться наверх, то можно попасть в «Детский мир» или в КГБ. Это уж кому куда надо…