Портальный прорыв

— Урод, с-с-ска, — прошипел Эдик от боли, вытирая щёку плечом.

А вот аспидному одеянию — хоть бы хны, змеиная кожа даже не помутнела.

Неудачная атака дала ему нежданную фору, и он увеличивал отрыв, выжимая последние силы из многострадальной машины. Дракон раздражённо заклекотал, захлопал тяжёлыми крыльями и полетел вдогон, но уже не так стремительно, как сначала.

Но это был лишь минутный успех. Передышка.

Портальная тварь быстро сокращала дистанцию и на этот применила другую тактику — атаковала с лёту. Не стала тратить время на фигуры высшего пилотажа. Теперь Эдик увёл машину в сторону сознательно, и дракон снова промазал. Но не расстроился и, заложив круг, пошёл на новый заход. Прямо в лоб.

Иномирная тварь во всё лобовое. И с каждым взмахом крыла всё ближе и ближе. Невероятное зрелище. Жуткое.

…Разверзнутая пасть зияет клыкастым провалом. Под огнемётной струёй жёлтой гадости вскипает асфальт. Цепкие лапы растопырены когтистыми крючьями. Ещё мгновение и схватят. Растерзают. Сомнут…

Этой участи Эдик смог избежать, резко бросив машину к левой обочине. А вот ядовитой отрыжкой его зацепило. Краем, но хватило и этого. К тому же, едучей дряни на дороге оставалось достаточно.

«Нива» совсем перестала слушаться управления и пошла юзом по скользкой поверхности. Металл правого борта буквально потёк — крыло, дверь, кузов сползли, обнажив рёбра жёсткости и каркас. Лобовое покрылось рытвинами и помутнело, дворники съело до основания. Радиатор прогрызло частыми дырами — в тот же миг капот окутался паром, мотор зачихал и заглох. Резина покрышек превратилась в податливый пластилин, поплыла, оставляя на асфальте чёрные тягучие полосы.

«Нива» осела на обода, окончательно потеряла ход и с противным скрежетом катилась дальше лишь по инерции.

— Пиндец, приехали, — обречённо выдохнул Эдик и потянулся было за «Вепрем», но затем передумал: — «Да куда я…»

Нет, можно, конечно, выстрелить, даже несколько раз. И только потом умереть. Жест, безусловно, красивый. Героический жест. Но такой же бессмысленный. Что случилось с «Ночными охотниками», он имел счастье наблюдать своими глазами. Поэтому решил не наводить суету.

Бросил руль, откинулся на спинку сиденья и устало смежил веки.

***

«Нива» ещё катилась, но уже еле-еле. Слева — сверху заходил для атаки дракон. Эдик даже не повёл бровью.

Ему отчаянно захотелось оказаться в каком-нибудь тихом, безопасном и дружелюбном месте… Где тебя любят, берегут и заботятся. Где никто не хочет сожрать. Где можно расслабиться и отдохнуть…

Его замок в горах как нельзя больше подходит.

Сам не зная почему, он вдруг представил себя в трапезной Альдеррийского замка.

…Тело утопает в мягких подушках с обивкой из синей тафты. В камине догорают дубовые поленья, потрескивают угольки, приятно тянет дымком. На столе — канделябр, остатки позднего ужина. В витых рожках оплывают толстые белые свечи. В тарелках — крошки свежего пшеничного хлеба, обглоданные косточки глухаря, ягодки клюквы… Как же здорово Нилда готовит глухаря в клюквенном соусе… Эх, уже не попробовать… Бутылка выдержанного дорнийского показывает дно. В руке — хрустальный бокал, подаренный Алароком… Рубиновая жидкость искрит в дрожащем пламени свечей…

Так хорошо, как там, ему никогда не было. И нигде. Пожалуй, уже и не будет.

Уже слышно как шумит воздух под драконьими крыльями, как дыхание вырывается из ноздрей с шипением парового котла, как булькает жёлтая гадость, переливаясь в чудовищный зоб. Раздался утробный клёкот, которым портальная тварь извещала о скором кислотном залпе…

Лопатки вновь запекло от прилива чужеродной магии. Настроения не прибавилось, но силу Эдик почуял. Хотя… какая там сила… Даже до ранга заклинателя недотягивала. Впрочем, судьба подарила шанс на спасение, и грех его не использовать.

Эдик собрался с мыслями, обратился к стихии огня и начертил перед собой руну портала. У лобового стекла повис привычный зигзаг… но не пламенеющий, как всегда это было, а кислотно-жёлтый, как та гадость из чрева дракона. Но главная беда не в этом — Эдик влил в знак активации всю доступную магию, а портал и не думал срабатывать.

«Так и знал, что ничего не получится. Вот что теперь делать?»

Ответ пришёл, откуда не ждали. Воздух задрожал от звука громоподобной отрыжки. К машине устремилась лавина едучей дряни и Эдик вновь обрёл силу. Пусть не стихийную, заёмную и чужую, но работать приходилось с тем, что имелось.

Он сосредоточился, усилил напор, и драконья отрыжка начала испаряться в сантиметрах от погнутой крыши. Руна же, напротив, засверкала неоновым светом, и чем дальше, тем больше, больно стало смотреть. Ещё немного и можно телепортироваться.

Куда?

— Эх, чем чёрт не шутит! — в голос выкрикнул Эдик и снова представил трапезную замка в горах.

Руна достигла солнечной яркости. Полыхнул глубоким фиолетом портал, сомкнулся в мыльный пузырь вокруг Эдика. И лопнул. С тихим звуком «па».

***

На изрытом в чёрно-жёлтое месиво асфальте, в десяти километрах от Кумертау остался лишь моторный отсек старой «Нивы», корма с крышкой багажника без стекла и разбитым левым плафоном и четыре ржавых диска с потёками оплывшей резины. Крупные части были срезаны аккуратненьким полукругом. Мелкие, основательно побитые кислотой валялись в художественном беспорядке. Колёса стояли чётко, словно машину только недавно сняли и унесли.

А над всей этой авангардической инсталляцией наматывал круги охреневший до полного изумления Ядовитый Кислотник.

Глава 7

С перепуганным галдежом с веток сорвались возмущённые галки. Плотным облачком пОрхнули воробьи. Стая бродячих собак, поджимая хвосты, ломанулась в бурьяны полынного поля.

Яркая фиолетовая вспышка выела в кронах идеально круглую дырку. В дырке проявилось нечто с недорисованными контурами «Нивы-Легенд». Нечто повисело секунду и рухнуло вниз, обдирая кору со стволов. Там застряло, не достигнув земли немногим более метра.

К таким прыжкам Эдик был не готов.

Сначала вроде шло, как обычно: ощущение полёта приятно щекотало под ложечкой, желудок прилип к диафрагме, перед глазами переливались разноцветные пятна. Но потом…

Суматошный хруст ветвей, шумный шелест листвы, короткий рывок вниз…

Удар смягчили пружины сиденья, но зубы тем не менее лязгнули. Затрещал ствол поваленного дерева. На крышу грохнулось что-то тяжёлое. По металлу противно заскрипели сучки. Машину накрыло раскидистой кроной. Та покачалась немного… На этом всё стихло.