Портрет Дори-Анны Грей

— Дори, а какой у тебя дар?

— Что? – растерялась я. А это тут при чем?

— Мы с тобой знакомы уже несколько дней, а я про тебя совершенно ничего не знаю. Хотел полюбопытствовать, какой твой основной предмет.

— Левитация неодушевленных предметов. А у тебя? – спросила для вида, на самом деле я прекрасно знала специализацию Яромира.

— Экзорцизм. Раньше я учился в Северной академии, пока отец работал в посольстве. Сейчас родители вернулись на родину и меня перевели сюда, вроде как поближе. На самом деле добираться до нашего дома самое меньшее – два дня.

— Серьезно? – удивилась я. – А говорили, что ваше семейство приглядело в Висильграде поместье.

— Такие ходят слухи?

— Врут?

— Ошибаются, — дипломатично отверг он популярную версию его появления здесь. – Просто в нашей стране всего две академии, эта самая престижная. К тому же в ней учились мои родители. А ты почему здесь? Все-таки провинция.

— Как ты сам правильно сказал, наша академия престижная. В столичную набирают студентов не по силе дара, а всех, кого сюда не приняли, главное, чтобы деньги родители платили. А здесь важен дар, для самых талантливых даже сделали бюджетные места. Само собой и выпускники ценятся гораздо больше, нежели из столицы.

— Собираешься после окончания работать по специальности?

— Зачем тогда вообще поступать в академию одаренных? Обычных универов полно в каждом городе.

— Как мне не один раз уже намекнули, — улыбнулся Яромир, — многие девушки сюда поступают, чтобы найти будущего мужа.

— А! – поняла я. – Верно, есть такое. Но тогда тебе стоит почаще заглядывать в клуб «Будущих домохозяек» и общество «Идеальная грет». Все желающие сразу после выпуска обзавестись мужьями тусуются там. Любую выбирай – не промахнешься. Они, собственно, для этого и создали свои коалиции, чтобы удобнее было сети расставлять и соперниц устранять.

— А ты… — начал Яромир, но я уже поняла, что он завел матримониальную тему не просто так, поэтому перебила его.

— Я – их враг номер один, так как позорю само понятие «грет» отсутствием женственности и красоты.

— Неправда, ты очень…

О, нет! Яромир тоже клюнул на мою нарисованную в планшете внешность? Так и знала. Вот только она, эта самая внешность в прошлом, ее не вернуть. Если честно, я даже сама не помнила, какие черты лица и как были исправлены.

— Наша академия сильно отличается от Северной? – снова перебив парня, спросила я первое, что пришло в голову.

— Сильно. На Севере мало обращают внимание на развитие дара, считается, что он должен сформироваться сам, вмешательство педагогов лишь навредит и лишит индивидуальности. Поэтому упор идет на физическую подготовку и познание себя. – С охотой принялся рассказывать Яромир, видимо, готовый поддержать любую тему.

— Так вот почему ты такой гибкий и ловкий! – осенило меня.

Парень на мой комплимент смущенно улыбнулся и продолжил:

— Здесь же даются знания в огромном объеме. Кроме информации и практики касательно своего дара еще и общеобразовательные, и смежных специальностей. Мне повезло попасть в здешнюю академию.

Мы проболтали обо всем на свете до обеденного сигнала. Время пролетело незаметно. И если раньше я обожала Яромира, всего лишь наблюдая за ним со стороны, то теперь, получив возможность узнать парня поближе, хотелось рвать на голове волосы, что позволила себе попасться в ловушку планшета. У меня мог бы быть шанс… Во всяком случае, мне так показалось.

В отличие от прочих ухажеров, он не пытался ухватить меня за колено или прижать в углу, не делал сальных комплиментов и неприличных намеков, не уговаривал подняться к нему и не пользовался нашим уединением. Мы просто разговаривали, взахлеб, наслаждаясь обществом друг друга.

— Пора обедать! – подскочила я, осознав, что вопреки намерению держаться подальше от Яромира, провела с ним полдня.

Нам нельзя сближаться! Яромир рано или поздно потребует снять маску, а увидев меня… Я не выдержу его отвращения. Только от одной мысли в носу защипали слезы.

— Да, пора, — с сожалением произнес Яромир и нехотя поднялся. Он галантно предложил мне руку, и я, не найдя повода нарушить этикет, положила пальцы на его рукав. – Быть может, после обеда снова встретимся и…?

— Давай лучше каждый поучит песню сам, отдельно, — с наигранным энтузиазмом предложила я. Яромир сник, поэтому пришлось тихо добавить: — А после ужина можно снова вместе.

— Хорошо, — согласился Яромир и повеселел.

Мы вышли из каминной и направились в столовую, когда до меня дошло – я не смогу есть при нем. То есть снова буду размазывать еду по тарелкам и ожидать счастливого случая, не уйдет ли Яромир раньше меня.

— В чем дело? – спросил парень, заметив, что я замедлила шаг.

— Ты иди, ешь, я позже приду, — выдавила я, на ходу придумывая причину. – Мне нужно привести себя в порядок.

Он окинул меня удивленным взглядом, но ничего не сказал. Кивнул и пошел дальше. Без меня. Я тоскливо посмотрела ему вслед, но не позволила себе долго страдать. Мысленно отвесила затрещину и припустила в противоположную сторону – женское общежитие.

Мне нельзя его любить! Ни в коем случае. А ему меня – тем более. Поэтому меньше общения и больше игнора. Сейчас главная цель – вернуть свое лицо.

Лампочки, имитирующие свечки, подмигивали, будто надсмехаясь надо мной. Несмотря на уговоры, глаза предательски щипало от непролитых слез. Что-то я в последнее время стала часто расклеиваться. Так не пойдет.

Я сняла маску и утерла лицо рукавом, осушая влажные ручейки со щек.

— Дори?

От неожиданности я резко обернулась, даже не вспомнив, что следует прикрыться. И почти нос к носу столкнулась с Зеноном. Как он так тихо подошел сзади, что я до оклика даже не подозревала о его близком присутствии?

Зенон учился на курс младше меня, но ангельская внешность, огненные кудри до плеч и сияющие ярко-синие глаза сводили с ума даже пятикурсниц, чем мелкий гаденыш без зазрения совести пользовался, разбивая девичьи сердца направо и налево.

— Я хотел… — начал паренек, мило улыбаясь. Но по мере того, как до сознания доходило увиденное, приветливость стекала с его лица, заменяя гримасой ужаса. – Чудовище! – наконец, обронил он, пятясь от меня, будто ожидая, что я вот-вот на него наброшусь.