Портрет моего мужа
Шрифт:
Что ж, здесь он был прав.
— Или ты хочешь влюбиться?
— Влюбиться — хочу, но не так…
Демон прижал палец к губам.
— Значит… я должна помочь…
— Поднять корабль.
— Я не умею им управлять.
— Мы найдем нужного человека, но мне сложно держать многих людей. Поэтому ты дашь мне слово, что не будешь мешать. И тогда я отпущу тебя.
Дать слово демону?
Это… нехорошо.
Очень нехорошо, но…
— Смотри, — велели мне, и тело послушно повернулось к окошкам.
Та же комната.
Те же люди.
Эйта Ирма держит в руках кофейную
— Постой, — Лайма облизала губы. — Сауле… она ведь догадалась, верно? Она… в последнее время очень злилась на брата… а если бы выяснилось, что он… другой крови… что не имеет права на наследство…
— Это ничего бы не изменило, — палочка поднялась и с нее в чашку упала крупная розовая капля. — Конечно, она могла бы затеять суд. Возможно, он встал бы на ее сторону…
И Мар вынужден был бы расстаться с именем.
Только с именем, об активах он бы позаботился. Возможно, уступил бы сестре пару семейных предприятий, высосав из них все соки, но…
Скандал получился бы грандиозный.
А Мар ненавидит скандалы, да и клеймо бастарда… забавно получается.
— Это… вы… ее…
— Нет, — сказала эйта Ирма. — Мне хотелось, но… это было очень неаккуратное убийство. Много крови пропало зря.
Она подула на чашку.
А я…
— Согласна, — шепотом произнесла я. — Я… обещаю… клянусь своей душой, что помогу тебе поднять корабль.
— И не будешь пытаться нас уничтожить.
— Это уже второе слово.
Демон смотрел, выжидая, а эйта Ирма поднесла чашку к губам Лаймы. Она положила ладонь на светлый затылок, нежно так, бережно даже.
— Я… не буду пытаться уничтожить этот корабль. Я не самоубийца! Ведь ты меня здесь не оставишь?
— А ты хочешь? У нее получаются отличные духи…
— Нет!
— Хорошо, — демон закрыл глаза, и в следующее мгновение я вновь смогла дышать. И тело… вернулось ощущение, что это тело принадлежит мне. Я могу сама шевелить пальцами.
Или руками.
Или…
Коснуться маленькой бусинки на нити.
Рута моргнула и прижала палец к губам. А потом тихо сказала:
— Не пытайтесь его обмануть. Он… не любит, когда кто-то врет. И наказывает. Больно.
Я же молча обняла девочку, прижала ее к себе, и Рута, уткнувшись в мой живот, тихонько всхлипнула.
— Я… не хотела… так не хотела…
— Все будет хорошо.
Только мне не поверили. И чтобы не видеть тоски в светлых глазах ребенка, я отвернулась к дырам в стене. На мгновение показалось, что ничего не происходит.
На мгновение.
Вот дрогнули пальцы, выпуская скользкий фарфор. И чашка выпала, кувыркнулась, выплеснув содержимое на ткань. Охнула Лайма, кажется, напиток все еще был горячим.
А Ирма стояла.
Просто стояла.
Потом же покачнулась и стала заваливаться набок. Она пыталась уцепиться за стул, но…
Я успела коснуться кольца и отдать приказ прежде, чем демон лишил меня возможности двигаться. Надеюсь, Этна услышит.
Очень надеюсь.
— Видишь, — теперь я ощущала присутствие демона иначе, близко, похоже, данное слово связало нас куда крепче, чем я предполагала. — Люди такие… хрупкие.
Ирма
была жива.Она лежала.
Дышала — я видела, как поднимается грудная клетка, — и смотрела в стену. Широко раскрытые глаза, в которых удивление медленно сменялось страхом. А Лайма вдруг поднялась.
— Тварь, — сказала она громко и пнула свекровь. — Получила, тварь? Яды бывают разными… ты права. И знаешь что? Мой не хуже!
Она опустилась на корточки, чтобы вцепиться в волосы Ирмы. Дернула, заставив ту задрать голову.
— Каково тебе? Тело не слушается… руки, ноги, будто чужие… и так будет дальше… так будет всегда… — Лайма вы пустила волосы и вытерла ладонь об одежду. — Долго-долго будет… ты же здоровая, ты так следила за собой… и проживешь еще очень долго. В этом беспомощном теле.
Демон захихикал.
— Значит… — Мне позволили отвернуться. — Она ее…
— Люди, — демон развел руками. — Такие злые… такие мстительные… надо лишь немного подсказать. И попросить… зато у нас вот что есть.
В руках Руты появилась круглая бляха на витом шнуре.
— Иначе как бы мы попали на полигон? Пропуск нужен.
— Ты… солгал!
— Нет… я лишь немного помог… яду. Целителя не так просто отравить, а тут видишь, как хорошо получилось?
Я не хотела смотреть.
Я…
Действительно, пожалуй, желала одного: убраться с треклятого острова и как можно дальше. Но вместо этого я повернулась к демону спиной.
Лайма сидела на ковре, она положила голову Ирмы себе на колени и теперь старательно расчесывала волосы.
— Это ты виновата… сначала ты забрала у меня мужа… потом лишила сына… потом свела с ума… ты была плохой, очень-очень плохой… но меня учили прощать… — дотянувшись до столика, Лайма взяла крохотные ножнички. Она приставила их к левому глазу Ирмы. — Не могу сказать, что была хорошей ученицей, но…
Щелкнули лезвия, отрезая тонкую прядку.
— Я постараюсь. Я не отдам тебя… зачем нам какие-то заведения? Нет, я сама буду присматривать за тобой. В обществе любят благородных… только волосы придется остричь. Ты не представляешь, сколько с ними мороки, то вши заведутся, то демоны…
Лайма наклонилась к самому уху, отрезая вторую прядку.
— Что ты получила, отдав этой твари мою дочь? Впрочем, какая разница…
— Идем, — демон потянул меня, и я послушно сделала шаг.
И второй.
Третий.
Я… хотела бы забыть то, чему стала свидетелем, но вряд ли получится. И…
— А хочешь, — демон шел рядом, он уже не пытался управлять мной, за что я была ему несказанно благодарна. — Хочешь, я и тебе помогу?
— Ядом?
Коридор вышел в другой, отделенный от первого огромным батальным полотном. На темной картине закованный в железо рыцарь топтал огромного змея, а где-то там, на заднем плане, пылали то ли ладьи, то ли разоренные деревни.
— Смешно, — демон даже хихикнул. Баском. — Но нет. Ты знаешь, что им нужно? И твоему мужу, и тому, другому, который за тобой приглядывал? Камни… ты научилась делать камни… и теперь они хотят получить знание. Но даже если ты им отдашь знание, им покажется мало. Они постоянно будут думать, все ли ты отдала или утаила что то…