Портрет волейболиста

– Ладно, на первый раз уж простим! – отозвался Чикао.

12.

– Ох, я устала! – сказала Ран, вздохнув.

– От чего? – спросил Чикао.

– У меня не получается… Я уже столько работ испортила!

– Не многим больше, чем кто-либо из нас. А Инна вообще лидирует в этом плане! Ха-ха-ха!

– Спасибо, ты, как всегда, умеешь поддержать. Но на самом деле я тоже устала от этого. Многие работы уже давно могли быть закончены, если бы не моя небрежность и торопливость. Бесит, что я всё порчу одним движением! У меня уже вся квартира завалена неудачными листами.

– Может, у тебя просто синдром отличницы? Я видела некоторые твои работы, выглядели они неплохо.

– То же самое можно сказать о тебе, Сакамото, – произнёс Чикао. – Интересно, Ямамото и Симидзу занимаются дома?

– Я слышала, как Ёсикава-сан сказал Ямамото, что его суми-э никуда не годятся. Мол, тональные переходы никакие, выглядит всё грязновато.

– Я смотрю, ты та ещё сплетница, Сакамото! – сказала я. – Ай-яй-яй! Подслушивать ведь неприлично!

– Инна, что ты такое говоришь? Я не сплетница!

– Успокойся, я же не сказала, что это что-то плохое. Сплетни – это такой недооценённый жанр! Столько нового можно о себе узнать! Плохо, когда люди в открыто говорят, что не любят сплетен, но при этом сами в них активно участвуют.

– Инна, так ты, оказывается, любишь сплетни? – спросил Чикао.

– Конечно, Кикути! Как я уже сказала, сплетни – ценный источник информации.

– Да, но иногда сплетни бывают обидными или ложными, – вмешалась Ран.

– Меня никогда особо не волновало, что думают другие обо мне. В этом мире существует мало людей, к мнению которых я прислушиваюсь. Да и часто оказывается так, что я хуже, чем обо мне думают.

– Я тебе завидую. Мне бы так, – с грустью сказала Ран.

– Неужели кто-то говорит что-то негативное в твой адрес? Ты же девочка-цветочек! – ответила я.

– В университете вроде бы нет, но вот в старшей школе про меня распускали мерзкие слухи. Парень одной девушки, которому я нравилась, признался мне, перед этим расставшись с ней. Я отвергла его. После этого и он, и его бывшая стали распускать обо мне слухи. Она говорила, что я соблазнила его, он – что водила его за нос, дав ложную надежду. В общем, после этого все мои друзья перестали со мной общаться, я стала изгоем.

– Эх, – вздохнула я, – девушке тяжело жить в двух случаях: либо когда она слишком красива, либо когда она слишком умна.

– Значит, они не были тебе друзьями, – произнёс Чикао. – Настоящие друзья защитили бы тебя, не поверили бы слухам. Твоя ситуация стала хорошей проверкой вашей дружбы. Да, ты осталась одна, но это лучше, чем находиться в окружении лицемеров.

– Думаю, Кикути прав, Сакамото.

– Инна, а у тебя много друзей в России?

– Честно говоря, нет. Мне они и не нужны особо. Я считаю, что у человека в принципе не может быть много настоящих друзей. Один, максимум два.

– А ты сурова, – сказал Чикао.

– У тебя самого много друзей?

– Не сказал бы. Но думаю, что двоих я уже нашёл. Инна, Сакамото, я понимаю, что сейчас это звучит слишком наивно, не мне кажется, что мы с вами сможем стать друзьями.

– Знаешь, вполне возможно. Учитывая то, что мы с вами проводим довольно много времени вместе. Сакамото, а ты что думаешь?

– Я тоже надеюсь, что мы станем друзьями!

– О, наша Снежная королева немного оттаяла! – чуть погодя, ответил мне Чикао.

– Что, неужели я на неё похожа?

– Ты просто всегда слишком серьёзная. К тебе иногда страшно подойти, – объяснила Ран. – Но зато ты всегда придёшь на помощь. Инна, думаю, в душе ты очень добрая, но почему-то тщательно это скрываешь.

– Спасибо, Сакамото, приятно слышать такое от тебя!

– Не за что!

13.

В конце мая в Японии частично отменили масочный режим. Теперь маски можно было не надевать вне дома, находясь при этом на улице. Погода стояла жаркая. Мы с ребятами всё чаще коротали часовые перемены в саду. Хоть большинство японцев носили маски на улице, благо, к их числу в нашей группе относился только Акира. Читатель может подумать, что мне просто лень описывать форму его носа, подбородка или губ, но это совсем не так. Просто он панически боялся заболеть, и его можно понять.

Как и ожидалось, когда ребята сняли маски, я увидела по меньшей мере симпатичные лица. Особенно прекрасна была Ран: под маской скрывался точёный овал лица, длинный узкий нос, почти такой же, как у одной из скульптур Константина Бранкузи, и пухлые губы. В общем, она вполне могла бы стать моделью, но рост не позволял.

Оказалось, у Тадао был проколот ещё и нос, но никого этот факт не удивил. И Чикао, естественно, тоже вынужден был прятать красивое личико.

– В удивительном мире живём! – сказал он. – Мы с вами знакомы практически два месяца, а лица друг друга смогли увидеть только сейчас. Это грустно!

– Кикути, ты прямо читаешь мои мысли. Но насколько мне известно, в Японии люди часто носят маски, – ответила я.

– Да, но большинство надевает их в сезон простуды в общественном транспорте, из-за аллергии на пыльцу или чтобы скрыть внешние недостатки. Нельзя сказать, что маски носит 100% населения Японии постоянно. Поэтому, когда ввели масочный режим, принять это было трудновато. Мне нравится разглядывать людей, и я с нетерпением ждал момента, когда смогу увидеть ваши лица без масок вживую!

– Оу, это так мило! Мне тоже не терпелось наконец увидеть чудесные щёчки Инны! – поддержала Ран.

– Сакамото, ты лучше так не говори. Мне мои щёки не нравятся.

– Это ты зря, – вмешался Тадао. – Так и хочется их потрогать! Может, будем тебя называть Чика-чан?

– Предпочитаю сама раздавать прозвища, но никак не наоборот! – отмахнулась я.

– Ладно, прости, я шучу!

– То-то же!

14.

Незадолго до начала июня наступил сезон дождей. В такую погоду мне постоянно хотелось спать, я всё время пребывала в состоянии какой-то полудрёмы. Приходилось через силу заставлять себя сделать простейшие действия. Нехватка кислорода в токийском воздухе стала ощутимее. Нужно было какое-то эмоциональное потрясение, какое-то событие, чтобы я, что называется, очнулась. И, как ни странно, оно не заставило себя ждать.

В начале первой недели июня ко мне подошла Ран с вопросом:

– Инна, не хочешь сходить на волейбольный матч?

Волейболом я особо никогда не интересовалась, а если быть точнее, совсем не любила. В школе нас заставляли играть на физкультуре, но подачи у меня не получались – мяч почти всегда летел в сетку, что неизменно злило моих очень «добрых» одноклассников. Блин, неужели они правда думали, что если орать на человека из-за того, что у него не получается подача, то он станет подавать лучше? Смешно! Однако мне особо нечего было делать, поэтому я, в свою очередь, поинтересовалась: