Портрет

Что у нее есть отец, мать, братья. Кстати… Джордж попытался покопаться в ее биографии, но ничего не нашел. Пустота, вакуум. Это правильно, иначе ее семья тоже попадет под пристальное внимание папарацци, которые сейчас не дают бедной девушке проходу, снимая ее везде — в кафе, магазинах, в машине и на улице. Ну хоть что-то должно быть? Друзья? Близкие?

Через десятые ссылки Джордж нашел упоминание о Джоне и Анне Симпсон, пожилой чете, живущей (занятное совпадение) на южном берегу Барселоны, в пяти километрах от его бывшего особняка. Лауру несколько раз видели, посещающей их виллу на побережье. Так же была одна фотография (темная и размытая) девушки (похожей на Лауру) и парня с огромным букетом цветов. Они стояли на близком расстоянии друг от друга и о чем-то разговаривали.

Чем он сейчас занимается? Копается в грязном белье? Джордж в сердцах погасил экран, откинулся на кресло и прикрыл глаза. Но все равно ее лицо, словно нарисованное на обратной стороне век, предстало перед ним. Наваждение какое-то.

Зачем ей нужен был холст? Почему она так страстно пыталась его заполучить? И почему бросила свои попытки? Кстати, Джордж вспомнил небольшую заметку, которую вскользь прочитал. Сеньорита Симпсон сейчас живет в Париже. Опять совпадение? Уж слишком их много в том, что касается этой девицы. Джордж пока не мог собрать их воедино, но когда-нибудь соберет. «И тогда, берегитесь, мадмуазель Симпсон, я выведу вас на чистую воду», прошептал он в пустоту.

Окончательно разуверившись в возможности заснуть, Джордж принялся за работу. В следующем номере «Пипл» должна выйти его статья о культуре межнационального общения. Нудная тема, и Джордж пытался ее приукрасить, как мог, чтобы читатели хоть немного заинтересовались и прочитали пару абзацев.

Рано утром, только-только рассвело, Джордж вышел на пробежку, чтобы взбодриться. Выпил кофе на углу улицы Грез в булочной, окунул голову в маленький фонтанчик возле сквера. А когда подбегал к дому, заметил два припаркованных у подъезда джипа с затемненными стеклами. Джордж поднялся на свой этаж и остановился в растерянности. Двери квартиры были приоткрыты.

— Проходите, мистер Олдридж, — его несильно толкнули в спину. Джордж обернулся. Сзади, словно из-под земли, выросли двое громил. — Нужно поговорить.

Джордж молча прошел вперед и вошел в квартиру. За час, пока он отсутствовал, она кардинально изменилась. В ней царил хаос. Одежда горой валялась на полу, ящики шкафов были вывернуты, диван распорот. В центре гостиной, в его кресле, сидел немолодой худощавый мужчина с холодными рыбьими глазами. Встретившись с ним взглядом, Джордж инстинктивно поежился, казалось, он встретился глазами с самой смертью. Взмах ресниц, и Джордж скорчился на полу от дикой боли в пояснице. Ему показалось, что почки превратились в желе. Страшно захотелось в туалет. Несколько секунд Джордж ничего не видел и не слышал, оцепенев от боли, стараясь не опозориться и не обмочиться.

— Кто вы? Что вам нужно? — прохрипел он, наконец отдышавшись.

— Думаю для первого раза достаточно, — невыразительным тихим голосом произнес незнакомец.

Громилы отошли назад, прикрыв входную дверь. Джордж с трудом встал на ноги. Он впервые в жизни сталкивался с бессмысленной грубой жестокостью. Нет, конечно, бывали случаи, когда он получал в колледже битой или мячом в грудь, или по ноге. Но это было частью спортивных соревнований, и боль была следствием его же ошибок или промахов.

— Меня зовут Рок Моро, — сказал мужчина, — хотя вряд ли вам когда-нибудь понадобиться мое имя. И мне не стоит ни малейшего труда сделать из вас инвалида или труп. Поэтому давайте сразу решим наши вопросы без уверток и вранья.

— Вы до сих пор не сказали ни слова о том, что вам нужно, — рассердился Джордж.

— Это моя тактика, — ласково улыбнулся мужчина, — сначала запугать. Потом человек охотнее идет на контакт.

— Понятно.

— Мне нужно полотно, которое осталось у вас от «Лауры», — Джордж ошеломленно вскинул голову и уставился мужчине в лицо. Не может быть!

— Мои люди обыскали вашу квартиру, — добавил холодно тот, — но полотна не обнаружили. Если бы мы его нашли, то не побеспокоили бы вас. А так… — мужчина развел руками, — нужна ваша помощь.

— Оно должно быть в одной из не распакованных коробок, — угрюмо произнес Джордж.

Эти люди не сеньорита Симпсон, они не пришли покупать, поэтому его желание или нежелание отдавать холст значения не имеет. Но все-таки, что же такого ценного в этом полотне?

— Мы проверили все коробки, — ответил незнакомец, — полотна нет.

Джордж пожал плечами.

— Я сам его упаковал в Барселоне и приготовил к отправке. Багаж перевозили без меня. После приезда в Париж я не заглядывал в коробки, поэтому ничего сказать не могу. Возможно, его украли по дороге во Францию.

— А, возможно, вы нам врете, — насмешливо растягивая слова, произнес мужчина и коротко кивнул.

Один из громил заломил руку Джорджа за спину, резко дергая вверх. Джордж заорал от нестерпимой боли, казалось, в голове взорвался огненный шар. В рот грубо ткнули кляп из футболки.

— Зачем же так кричать, — хмыкнул мужчина, — разбудите соседей. Нам же не нужна компания? Правда?

Однажды, в детстве, Джордж сломал ключицу, свалившись с турникета. Та боль не шла ни в какое сравнение с теперешней. Ему казалось, что сустав вышел из плечевой сумки и болтается на сухожилиях. Что ему оторвали руку или содрали заживо кожу. Он никогда не думал, что бывает подобная боль. Даже удивительно.

— Вы думаете, что это самая сильная боль? — словно прочитав его мысли, произнес мужчина. — Я вас заверяю, вы ошибаетесь. Существует боль гораздо мучительней. Но я не хочу подвергать вас ей. Писателю нужны же пальцы, глаза для того, чтобы творить. Да?

Джордж ругнулся сквозь зубы. Получилось жалко и невразумительно.

— У нас есть много времени, чтобы восстановить вашу память, — мужчина встал с кресла, — пока вы погостите у меня, подумаете. А вдруг вспомните что-то новое? А пока мы проверим ваш бывший дом в Барселоне, компанию, которая перевозила багаж, сеньору Долорес, что отправляла его в Париж…

Джордж потрясенно уставился на незнакомца. Он кричал сквозь кляп, что он не знает, где полотно, что Долорес не причем, что это какая-то ошибка, но его никто не слушал. А потом свет в глазах померк, и Джордж провалился в беспамятство.

Он пришел в себя лежащим на кушетке в какой-то комнате, без окон, с голыми бетонными стенами. В углу стоял унитаз, под потолком горела одинокая лампочка. Дико хотелось в туалет. Джордж, покачиваясь от слабости, поковылял к толчку. Моча была с кровью.

«Неудивительно», — подумал он, вскрывая бачок и плеская себе водой в лицо. Голова раскалывалась, правая рука пульсировала огнем, поясницу ломило от тупой боли. Джордж осторожно пощупал затылок. В волосах запеклась кровь. Его ударили? Сильно? Если он потерял сознание, то да.