Португалия, Апрель - июль 1976

Этот вопрос студиец Андрей выделял. Урбанский спрашивал невзначай, именно так, как спросил бы придворный сплетник: сытый, милый, добродушный.

Герда вздыхает.

"Ого!
– думает ворон.
– Что-то любопытное!"

Ворон заинтересован. Он подвигается к девушке, торопит:

– Ну что же вы молчите?
– чуть обиженно спрашивает он.
– Отвечайте же! Я добрый ворон (в этом легкое кокетство), я смогу помочь вам! (А здесь уже неуверенность в себе.)

Я смотрю на Урбанского - не вижу его. Я вижу ворона, который разговаривает. А пойди, не поверь ворону, который умеет разговаривать. Конечно, поверишь! Ведь это - чудо!

– Не могли бы вы, - говорит Герда, - найти мне одного мальчика...

– Мальчика?
– повторяет ворон ее интонацию.
– Говорите, говорите, очень интересно...

И Герда рассказывает историю о том, как пропал мальчик Кай.

Я смотрю на нее и не вижу вельветового платья, ботинок на толстой резине. Я вижу девочку в чепчике и в деревянных остроносых башмаках. А рядом со мной сидит ворон. Шея у него вытянута, а голова чуть склонена вправо. В глазах, полуприкрытых веками - любопытство, нетерпение и, где-то в самой глубине, безразличие...

Герда рассказывает о том, как пропал Кай, и в комнате - как на сцене мертвая тишина, и только ее голос и только ворон, который сидит рядом со мной и зовет себя добрым. И чем дальше говорит Герда, чем дольше смотрит она в лицо ворона, тем больше она верит ему и сомневается - правильно ли делает, что верит...

Когда Герда, кончив свой рассказ, вздыхает, ворон тоже вздыхает: глубоко, по-человечески. И вот уже не ворон рядом со мной, а Урбанский. И снова тело его делается напряженным и пружинистым.

– Хорошо!
– говорит он Наташе.
– Это - правда!

Потом он поворачивается к Аронову:

– Извини меня, Саша.

– Что ты, - грустно усмехается тот, - спасибо.

– Спасибо, Евгений Яковлевич, - повторяет Герда.

– Спасибо, старик, - говорю ему я.

А студиец Андрей молчит и обиженно разглядывает ногти.

Тогда Урбанский говорит:

– У тебя все получится, Андрей. Только надо поработать. Забудь о вороне, о позе, о жестах. Ничего нет. Поначалу, когда ты ищешь себя, есть только правда, которую ты должен понять. Тебе надо обязательно почитать мемуары Талейрана и книгу Цвейга о Жозефе Фуше. Сказка - это всегда политика...

(Я не берусь утверждать, что более важно в искусстве: поиск или результат поиска, но мне все-таки кажется, что поиск интересней, потому что найденное это отправная точка для новых поисков. Если поиск оставить, тогда правда превратится в "маску правды", а это страшнее, чем неправда.

Путь искусства, вершимый его апостолами на земле, был тягостен и мрачен. Таланту мстил окружавший его уровень чувствований, представлений и знаний: "Дон Кихот" написан в тюрьме, Овидий кончил свою жизнь в ссылке по обвинению в безнравственности, Гете, будучи министром, подписывал смертные приговоры, Ван Гог убил себя, О'Генри скрывался от правосудия.

Индивидуальность была обречена на трагическую судьбу в те жестокие времена, да и поныне ужасна ее участь - в тех странах, где царствует божество чистогана. Настоящий художник обязательно сугубо индивидуален, поэтому современники относились к нему либо как к досужему мечтателю, либо как к отбросу общества, либо как к балаганному шуту.

Только одно примиряет талант с человечеством - в р е м я.)

Интервью министра внутренних дел - последнее перед началом выборов началось с заявления:

– Я уверен в том, что выборы пройдут в обстановке полной демократии.

Пресс-служба США: Правда ли, что в Португалии сейчас нелегально живет целый ряд иностранных представителей?

Министр: Мы уже проверяли такого рода слухи - они не соответствуют действительности.

(В свое время здесь пустили утку про кубинских партизан в горах; Туда бросилась полиция. "Партизаны" не считали даже нужным разбегаться: это были актеры - снимали фильм.)

Пресс-служба Франции: Что известно о взрыве в кубинском посольстве?

Министр: Ничего, кроме того, что было объявлено. В посольство пришел человек с чемоданчиком, он оставил этот чемоданчик перед дверью посольства; сторож заметил, что из чемоданчика идет дым, побежал звонить в полицию, но не успел снять трубку, как произошел взрыв. Поиски преступника продолжаются.

(В пресс-центре убеждены, что убийство кубинских дипломатов - дело рук "реторнадос".)

Пресс-служба ФРГ: Можно ли ждать попыток ультраправого переворота?

Министр: Нет. Правые силы не рискнут на широкое применение силы.

Пресс-служба Португалии: Правда ли, что ваша кандидатура будет выдвинута на пост президента республики?

Министр: Все имена, которые сейчас называют в качестве возможных кандидатов на пост президента, не базируются на фундаменте фактов.

25 апреля. Выборы. В городе спокойно. Ни солдат, ни нарядов полиции. В избирательных участках, расположенных в "Парке Пекено" - это огромная, мавританского стиля "пласа де торрос", - люди идут к урнам один за другим. Неподалеку церковь "Носа сеньора Фатима". Внешнее оформление ее - ужасно. Сразу виден почерк фашизма - такие же здания строил Муссолини в Риме, уродуя Вечный город. Но внутренний дизайн хорош, отменно хорош: великолепно подсвечена мозаика, сине-красные витражи рождают ощущение надежного, высокого спокойствия.

Проповедь произносил один из прихожан. Он, впрочем, говорил не с в о е, он читал Евангелие. Но Евангелие - один из сильнейших пропагандистских материалов. Очень много значит, что оттуда читать и в каком районе страны разная аудитория реагирует по-разному. Здешний прихожанин говорил о том, что господь д а е т лишь однажды, и этому, данному им, надо верить.

В рабочем районе эти слова воспримут по-одному, в буржуазном - по-другому.

Деталь: когда в церковь заходит буржуа, он сразу же опускается на колено; когда входит рабочий, он расстилает платочек, и на него опускается - брюки-то одни, парадные, которые он только по воскресеньям надевает. (Можно ли деталь определять, как "классовую"? Видимо - можно.)

Заехал в пресс-центр. Свежие новости: журналисты обратились к представителям ведущих партий с вопросом, как проходят выборы. Ответ коммунистов, социалистов, НДП и СДЦ был одинаковым:

– Выборы проходят в обстановке полной демократии, без каких-либо эксцессов.

Левацкие газетчики злорадно улыбались - получили материал для очередной порции клеветы: "Явный пример сговора с правыми!" Надо ждать в о н и в завтрашних газетах.

Из ночных пресс-релизов: Совет министров определил будущий статус Азорских островов и Мадейры; "реторнадос" захватили помещение ИАРН (институт помощи национальным возвращенцам) в знак протеста против перестройки, проводимой там; семь офицеров, обвиненных в попытке организации спинолистского путча 11 марта, возвращены в свои подразделения для продолжения "профессиональной службы" (довольно двусмысленная формулировка); вчера зарегистрировано 9000 предвыборных собраний и митингов; было 22 инцидента, из них три - со смертельным исходом; во время стычек ранено и покалечено 58 человек большинство инцидентов произошло в районе Бежи, на юге; 9 военных, среди которых майор Кампос Андраде, Томе-и-Куче Роса, арестованных по делу 25 ноября, будут сегодня освобождены из заключения. (Явная политика "баланса" освобождают и тех, кто стоял на ультралевых позициях.)