Посланец

Спали путники плохо, беспокойно и приободрились только с первыми лучами солнца, когда поняли, что никто в ночной темноте их косточками хрустеть не будет. Желая вернуть людям уверенность в собственных силах, а заодно и пополнить запасы, Найл устроил перед выходом еще одну полномасштабную облаву – с охватом изрядного пространства, смертоносцами в засаде и воплями во все горло наступающих сквозь высокие ковы ли загонщиков.

На этот раз никто не пострадал, а для будущего обеда удалось добыть пару кузнечиков, круглого розового жука, пяток травяных блох и полтора десятка медлительных гусениц. Жука, правда, Симеон заставил бросить – сказал, что яркие цвета чаще всего встречаются у ядовитых животных. Но и без того пару дней о пище можно было не беспокоиться.

Кузнечиков запекли сразу и на сытый желудок тронулись в путь.

Спустя час-другой ощутился заметный подъем. Идти стало труднее, зато и трава стала ниже – земля здешняя, наверное, ей не нравилась. И люди, и пауки, уставшие тесниться в зажатой с двух сторон просеке, рассыпались, двигаясь уже не колонной, а неровной толпой. Ветер обдувал свежестью лица, а не проносился высоко над головой, солнце грело обнаженные руки. Даже воздух здесь казался слаще, питательнее – каждый вдох, избавленный от приевшегося запаха прели и соломенной сухости, утолял жажду, словно глоток воды. Найл даже начал беспокоиться, что пришельцев пытается одурманить наркотическими запахами какое-то растение, но ближайшие деревья теснились только на самой вершине холма, и до них еще предстояло немало пройти по ровному пространству, покрытому мелким, чахлым кустарником, перемежающимся большими земляными проплешинами.

Местность была гладкой и великолепно просматривалась на полсотни метров в любую сторону. Именно это, как ни странно, вызвало у Найла какое-то смутное беспокойство. Правитель приостановился. Его обогнала охранница с тощим узелком за плечами, перешагнула низкую травяную кочку, ступила на одну из проплешин… Земля разверзлась, показалось что-то черное, с резким чмоканьем всосало женщину и обмякло. На миг показалось

– это какой-то черный цветок с зевом-раструбом, но тут из зева прорезались извивающиеся щупальца и стали затягиваться вокруг рук и шеи отчаянно бьющейся и вопящей женщины.

Справа высунулась взглянуть, что случилось, какая-то любопытная – и тут же попала в объятия другого темного цветка. Краем глаза правитель заметил еще один бросок из-под земли – далеко слева.

– Великая Богиня, что это? – потрясенно спросила Мерлью.

– Земляной фунгус, – ответил Найл и словно проснулся. – Все назад! – закричал он, выхватывая мачете. – Не подходить!

Правитель бросился вперед и принялся яростно рубить жилистые корни фунгуса, хлопотливо стремящегося спрятаться назад, под землю.

Крик первой женщины захлебнулся – одно из щупалец зажало женщине рот, – однако охранница, попавшаяся соседнему растению, продолжала орать за двоих.

Упругий корень пружинил и не рубился, а женщину затянуло в зев уже по плечи. На мгновение Найл встретился взглядом с ее округлившимися глазами и принялся бить мачете с удвоенной силой. Рядом ударило по корню еще одно лезвие – правитель узнал Зону. К другой несчастной кинулись на помощь Торина и еще кто-то из охранниц.

Фунгус судорожно дернулся, выпростал из-под бутона нижний ряд щупалец, однако Найл был наготове и тут же отсек те, что потянулись к нему. Правда, два щупальца все-таки обвили ноги Зоны, и девушка упала, однако правитель быстро освободил ее.

– Назад! – завопил он, ощутив на себе чью-то тень, и неизвестный помощник сразу ретировался, а правитель рванул за собой Зону и кинулся к соседнему фунгусу – там обе не ожидавшие подвоха охранницы оказались спеленатыми по рукам и ногам. К моменту, когда их удалось освободить, первый хищный цветок уже спрятался под землю, а женщина, попавшаяся другому, смолкла и безвольно обвисла.

Найл сдался и отступил, уводя за собой охранниц.

Оставленный в покое, фунгус, сделав несколько резких рывков, вместе с добычей скрылся в земле.

– Ты что, смерти ищешь? – с неожиданной злостью спросила стоящая посреди островка жухлых ковылей принцесса Мерлью.

– Бросать надо было, да? – огрызнулся Найл.

– Никого не спас да еще трех человек едва не угробил! Ты думай, когда вперед кидаешься.

– Вы целы, господин мой? – подбежала в сопровождении Шабра запыхавшаяся Нефтис. – Мы тут, с Джаритой…

– Я видел, там еще один фунгус выскакивал, – кивнув, перебил ее правитель и указал в левую сторону. – Узнай, что там случилось.

– Самка с детенышами попалась, – ответил за стражницу паук. – Они уже задохнулись. Несколько охранниц пытались ее спасти, троих затянуло под землю.

– Кого? – вскинулась принцесса.

– Не знаю, – извинился смертоносец, – я не видел, я «слышал».

– Ну ладно. – Мерлью прикусила губу. – Сейчас я им устрою.

– Что ты им устроишь?! – Найл схватил девушку за руку. – И близко не подходи! Мало нам погибших?

– Пока всех этих тварей не истреблю, не успокоюсь. – Принцесса вырвала руку, повернулась к столпившимся у края поляны женщинам. – Несите сюда сухую траву! Быстрее, кто сколько может.

– Что ты затеяла, принцесса? – Видя нервозность девушки, Найл понизил тон.

– Одного раза хватит, – почему-то шепотом ответила Мерлью. – Когда пауки моих друзей жрали, я ничего сделать не могла… Но теперь… Убивать своих не позволю больше никому. И никогда. Одного раза хватит.

Перед принцессой быстро росла кипа душистого ковыля. До самых зарослей посланные за сеном женщины не дошли и приносили только невысокие стебельки в палец толщиной.

– Дай сюда. – Мерлью отобрала одно копье от Нефтис, другое у Зоны, ловко подцепила кипу, побелев от напряжения, кинула на земляное пятно, скрывавшее фунгус, облегченно тряхнула головой. – Домом пахнет. Нефтис, кресало есть?

Стражница кивнула. Принцесса переломила о колено пучок стеблей и протянула мохнатыми черными кисточками вперед:

– Поджигай.

Дав огню перейти с кисточек ковыля на жесткие стебли, принцесса кинула пук в общую кипу и быстро отступила.

Разгоралась соломенная куча неохотно, но когда наконец полыхнула, жар заставил всех попятиться.

– Несите, несите, не задерживайтесь, – подгоняла принцесса, сбрасывая новую кучу на второй фунгус. – Нам тут кое-кого подогреть нужно.

Добрых два часа казалось, что ничего не произойдет, однако Мерлью упорно продолжала поддерживать огонь. В ход пошли стебли уже из основных зарослей – метра по четыре высотой и толщиной в руку. Горели они медленнее, но жара давали больше.

Внезапно, раскидав полыхающие угли, на воздух вырвался черный бутон и отрыгнул окровавленный ком плоти. Человеческие останки можно было опознать только по очертаниям черепа, кожу и мясо с которого цветок уже успел переварить.

– Вот так, – кивнула принцесса, – подавился. Истекая белесым желе, бутон обмяк на поверхности, не пытаясь спрятаться обратно.

Морщась от едкой вони, несколько охранниц подкрались ближе и принялись обрубать корни. Одна из них неосторожно ступила в слизь, громко заорала, запрыгала на одной ноге, схватившись руками за ступню, но уже через секунду забыла о ноге и размахивала краснеющими на глазах ладонями.