Посланник магов

— О, сомневаюсь, что все настолько плохо. — Даниляр подвинул к себе стул. — Как ты чувствуешь себя сегодня?

— Как обычно. Омерзительно.

— Тогда, может, тебе стоило принять лекарство?

Морщинистое лицо Анселя сморщилось еще больше.

— От них не будет никакого толку.

— Но хотя бы не станет хуже, — сказал Даниляр.

Ансель хмыкнул.

— И вкус у них поганый. Как у гнилой рыбы.

— Лекарство и не должно быть вкусным. Как только ты поправишься, ты перестанешь их принимать.

— Я ведь не поправлюсь, Даниляр.

— Я знаю.

— И мне не поможет ни одно зелье Хенгфорса.

— Это я тоже знаю.

— Но все равно настаиваешь на том, чтобы я их принимал?

— Если не ты, то хотя бы Хенгфорс почувствует себя лучше.

— Проклятье, друг, ну почему ты всегда такой рассудительный? На тебя из-за этого очень сложно сердиться.

— Именно поэтому.

То, что Ансель сказал потом, было кратким, выразительным и заставило бы покраснеть имперского легионера, если бы не приступ кашля, который испортил весь эффект.

Даниляр подал настоятелю тазик для мокроты и подумал, что даже после того, как Богиня призвала Анселя на службу, в душе тот остался солдатом. Когда приступ закончился, тазик вернулся на свое место под прикроватной тумбой и Даниляр накрыл его салфеткой. Крови на этот раз было больше, и это доказывало, что жить Анселю осталось недолго.

Настоятель откинулся на подушки. В его груди бурлило и булькало при каждом вдохе и выдохе. Он закрыл глаза, и Даниляр заметил, что веки друга стали синеватыми и прозрачными, как бумага.

— Ну, капеллан, — прокаркал Ансель, — чему обязан счастьем лицезреть тебя в это чудесное утро?

— У меня для тебя письмо.

Глаза старика засияли.

— Есть новости? Прочитай его мне.

Письмо было запечатано диском синего воска с оттиском ласточки. Даниляр поддел его большим пальцем и открыл конверт. В сообщении было лишь несколько фраз, написанных убористым наклонным почерком.

— Праздник святого Сарена, — сказал Даниляр. — Если не изменится погода. Наверняка не дольше шести недель.

И он положил письмо на одеяло Анселя. Тот аккуратно сложил послание и разгладил его между ладоней.

— День святого Сарена, — повторил настоятель. — Подходит. Я молюсь лишь о том, чтобы дожить до него.

— Я уверен, что доживешь. Ты достаточно упрям.

— Возможно. Но ты отлично знаешь, что Она не слишком уважает это. Она призовет меня, когда сама решит, что время пришло. — Ансель замолчал, словно даже этот короткий ответ стоил ему больших усилий.

Даниляр подошел к окну и приоткрыл створку — в комнате было слишком жарко и душно для человека с больными легкими. Сквозь заиндевелое стекло он разглядел несколько фигур в сутанах, собравшихся во внутреннем дворе. Лиц различить не удалось, но красный цвет не оставлял сомнений.

— Ансель, — сказал Даниляр, — к нам направляется целая банда элдеров.

Настоятель захихикал.

— А я-то думал, когда же они решатся. Отошли их прочь.

Даниляр обернулся.

— Ты знаешь, зачем они пришли?

— Отлично знаю. Я ждал их каждый день с начала этого месяца.

— И хочешь, чтобы я продолжал теряться в догадках?

— Просто отошли их, Даниляр. Я не в настроении слушать их болтовню.

Даниляр ждал, но Ансель больше ничего не говорил. «Что ж, да будет так, но я молю Богиню о том, чтобы он знал, что делает, пусть даже я этого не знаю». Огорченно поджав губы, Даниляр вышел в приемную, закрыл за собой дверь и открыл вторую дверь перед посетителями.

Горан отшатнулся — он как раз поднял пухлую руку, чтобы постучать.

— Ох! — Он моргнул, его одутловатое лицо еще больше покраснело. — Капеллан, доброе утро.

— Элдер Горан, — вежливо поприветствовал его Даниляр. Судя по запаху бренди, Горан очень старался не замерзнуть. — Доброе утро. Вы не зайдете?

Горан понял, что так и стоит с протянутой рукой, опустил ее, спрятал кисти рук в рукава и переступил порог. Делегация следовала за ним по пятам, полукругом выстраиваясь у двери. Одинаковые красные сутаны делали элдеров похожими на стаю малиновок.

«Наверняка решили произвести грандиозное впечатление на старого больного человека. На меня же эта показуха никак не подействует».

— Итак, господа, — продолжил Даниляр, — чем я могу вам помочь?

— Мы пришли, чтобы увидеть настоятеля, — безо всяких вступлений начал Горан. — Мы обеспокоены состоянием его здоровья. Он болен уже давно. Возможно, ему следует отказаться от административных обязанностей и вплотную заняться своим выздоровлением. В конце концов, мы не видели его в зале совета уже больше месяца.

«Вот мы и перешли к сути». Даниляр слегка нахмурился.

— Значит, вы хотите убедиться, способен ли он, как прежде, держать бразды правления орденом в своих руках? Понятно. Что ж, заверяю вас, господа: болезнь настоятеля никоим образом не сказалась на исполнении им своих обязанностей по ежедневному управлению Домом.

— Благодарю, капеллан, но мы бы хотели убедиться в этом лично.

— У вас есть сомнения?

— Да, у нас есть сомнения! — Горан покраснел еще сильнее. — Мы не видели настоятеля даже мельком уже более пяти недель. Может, он давно лежит в могиле, нам это неизвестно.

— Но, элдер, настоятель совершенно очевидно жив. Вы читали подписанные им эдикты. Все они освидетельствованы и снабжены его личной печатью согласно нашим законам. — Даниляр говорил спокойно и ровно, не позволяя себе повышать голос.

— Эти эдикты, — заявил Горан, вытаскивая несколько документов из рукава и размахивая ими в воздухе, — могли быть написаны мальчишкой-прислужником и подписаны ручной обезьянкой настоятеля. Где доказательства того, что церковная власть не пострадала?

— Ах. — Даниляр скрестил руки на груди. — Вот мы и добрались до сути проблемы. Вас беспокоит вовсе не состояние его здоровья. Вас беспокоит состояние его ума — иными словами, не завелись ли летучие мыши на чердаке у настоятеля.

Горан изумленно фыркнул.

— Я не стал бы использовать столь неоднозначных определений, но настоятель все-таки стар…

— Не настолько стар, — прервал его Даниляр. — И разум его силен, как всегда, равно как и его характер. Спросите секретаря, если не верите моему слову.

— Нам нужны не доказательства из вторых рук, капеллан, — раздался другой голос. Из группы элдеров вышел вперед тощий дременириец с узким лисьим лицом. Он тронул Горана за локоть, и жирный элдер быстро растворился в толпе.