После меня
Шрифт:
Это вообще-то ложь. Я знала, что он будет вести себя именно так, как он себя сейчас ведет, но я точно знаю, как его можно победить в споре. Он опускает взгляд вниз, на свои ноги.
— Я рад за тебя. Просто после того случая я, видишь ли, не хочу, чтобы кто-то причинил тебе боль.
— Каллум был психически неадекватным ублюдком.
— Джесс.
— Да-да, именно таким он и был! И я с тех пор уже сильно повзрослела, а потому, разумеется, не собираюсь совершать ту же ошибку еще раз.
— Но откуда тебе известно, что этот парень не окажется таким же?
— Это мне еще неизвестно, но он подарил мне цветы, что является очень даже
Папа кивает. Я знаю, что он изо всех сил старается выступать в роли обоих родителей в одном лице. Но мне очень не хватает рядом с ним мамы, которая сказала бы ему, что пора позволить мне учиться на моих собственных ошибках.
— Хорошо. Я дам ему шанс. Как его зовут?
— Волан-де-Морт [8] .
Впервые за время разговора папа позволяет себе улыбнуться:
— В самом деле?
— Его зовут Ли, он работает заместителем директора в какой-то рекламной фирме в Лидсе. Больше я о нем ничего не знаю, но, если ты представишь мне свои вопросы завтра к полудню, я обязательно задам их во время ужина с ним. Договорились?
Я быстро выхожу из кухни и иду в свою комнату. Когда я возвращаюсь через десять минут, папа уже поставил цветы в вазу. Я улыбаюсь ему. Иногда он так сильно старается быть правильным, что мне становится аж неприятно.
8
Волан-де-Морт — персонаж книг и фильмов о Гарри Поттере.
2 минуты назад
Твой папа только что рассказал мне. Не могу поверить, что тебя не стало. Не могу поверить, что ты уже никогда больше не будешь меня смешить. Я очень, очень сожалею, что не смогла тебя спасти. Люблю тебя вечно. Спи с миром, Джесс.
Понедельник, 11 января 2016 года
Я нахожусь в своей комнате, когда приходит это сообщение от Сейди. При этом я сначала вижу фотографию, сделанную еще в те времена, когда мы с Сейди ходили в начальную школу. Носки у меня обмотаны вокруг лодыжек, а волосы — растрепанные. Мы обе глуповато улыбаемся. В ответ на присланную Сейди фотографию я уже собираюсь написать СМС, но тут натыкаюсь на слова, которые она написала над этим снимком.
Я читаю их раз, другой, третий, чувствуя, что я что-то упускаю. Затем жду, не появится ли еще одно сообщение, в котором будет сказано, что это была шутка. Но больше сообщений не приходит. Я звоню Сейди.
— Почему ты написала только что мне эти слова?
— Что именно?
— Слова «спи с миром» в «Фейсбуке».
— По поводу Боуи?
— Нет, по поводу меня.
— Я ничего тебе не писала.
— Писала. В моей «Хронике». Две минуты назад. Там фотография, где мы с тобой в начальной школе, и слова о том, что ты не можешь поверить, что меня не стало, и что ты очень сожалеешь, что не смогла меня спасти. Ты тем самым как бы имела в виду, что я мертва.
— Зачем я стала бы это делать?
— Не знаю. Поэтому я тебе и позвонила.
— Честное слово, я ничего
такого не писала.— Зайди в «Фейсбук» — и увидишь.
— Хорошо. — Примерно на минуту на другом конце линии воцаряется молчание. — Там ничего нет, — говорит она. — Я не размещала никаких публикаций в «Фейсбуке» вот уже несколько часов. А еще я только что заглянула в твою «Хронику». Там тоже ничего нет.
Я снова смотрю на свой телефон и читаю ей вслух ее публикацию.
— Это какой-то бред. Я бы такого никогда не написала. Даже в качестве шутки.
Ниже публикации Сейди появляется комментарий от Адриана — моего коллеги по работе.
— Послушай, — говорю я, — Адриан только что написал следующее: «О-о, Джесс, так жаль тебя терять. Буду скучать по твоей улыбке и нашим с тобой шуткам. Спи с миром, конфетка».
— Наверное, кто-то взломал твой аккаунт, — говорит Сейди. — Я не удивлюсь, если это сделала Нина. Она, возможно, тайком брала твой телефон или что-то в этом роде.
— Но как так получается, что я это вижу, а ты — нет?
— Не знаю. Наверное, есть какой-то способ это сделать.
— Наверное, взломали и твой аккаунт, потому что публикация-то сделана с него.
— Измени пароль. Я свой тоже изменю. Тогда это вроде бы должно прекратиться.
— Хорошо. Я тебе чуть позже перезвоню.
Я захожу в свой аккаунт. Я плохо запоминаю пароли, поэтому мне приходится записать свой новый пароль сразу же после того, как я его устанавливаю. Я выхожу из «Фейсбука», а затем снова захожу в него и смотрю на свою «Хронику». Там сейчас под этой странной публикацией Сейди уже одиннадцать комментариев, причем парочку из них поместили люди, которых я не видела аж с тех пор, как окончила школу, и с которыми не пересекалась в «Фейсбуке» уже давным-давно. Я понятия не имею, почему все это происходит, но собираюсь положить этому конец прямо сейчас. Я начинаю печатать: «Ха-ха-ха, очень смешно. Сообщения о моей смерти сильно преувеличены» (насколько я помню, такая фраза фигурировала в какой-то книге или пьесе или где-то еще). Пытаюсь разместить эти слова в качестве публикации. Они не появляются. Я пытаюсь сделать это снова. Опять безрезультатно. Я ничего не понимаю. Не понимаю, что происходит. Снова звоню Сейди.
— Я изменила пароль, но эта публикация все еще там. Куча народу поместила свои комментарии, а у меня это сделать не получается. Программа мне этого не позволяет?
— Может, там какой-нибудь вирус или что-то в этом роде?
— А ты уверена, что не можешь этого видеть?
— Абсолютно.
— Я не понимаю, как такое вообще может быть.
— Это, наверное, шалит какой-нибудь тринадцатилетний хакер, которому надоело делать домашнюю работу по математике и который решил поразвлечься такими вот пакостями.
Я вздыхаю и качаю головой:
— И что, по-твоему, мне теперь следует делать?
— Просканируй на вирусы. Это, наверное, поможет. Кстати, если этого не может видеть никто, кроме тебя, то тогда, получается, никакого вреда нет?
— Но ведь люди начали писать комментарии — значит, они это видят? Что, если они подумают, будто я и в самом деле мертва?
— Ну, Адриан первым делом наверняка прислал бы какое-нибудь сообщение мне…
— Думаю, да. Адриан — милашка. Меня вообще-то тронуло за душу, что он написал такой грустный комментарий. Хотя мне понятно, что это очень глупо… Но все то, что люди написали в своих комментариях, — продолжаю я, — весьма похоже на то, что они и в самом деле написали бы.