После навсегда

При этом Сильвии, например, сия честь не досталась. Хотя по статусу она такая же точно - бывшая жена, с которой развелись до коронации. Её все зовут или 'сеньора', или 'сеньора Феррейра', или 'сеньора вице-премьер'... Но с королевской властью её статус не ассоциируется.

Почему? Отчего? Она не понимала. Но принимала такое обращение, как данность. 'Величество' - ну и 'величество'.

– Нет, моя королева.
– А это Ганс, сверяющийся с чем-то на пиртуальном щитке перед лицом.
– Там пробка уже давно, пару часов. Средняя скорость - три километра в час.

У Ганса, да и вообще землян из ТЕХ, самого первого призыва, стоявших у основания, свои причуды в обращениях. Причём каждого свои. И всем это сходит с рук - Хуан не заморачивается 'строить' на этой почве старых товарищей. И к ней, и к Мерседес, и к Бэль отношение у каждого такое, какое было десять лет назад, как бы оно ни шокировало окружающих. Ганс хочет называть её так - и будет называть. Потому, что... Хочет.

– Угу. А здесь...
– кивок на хвост пробки.

– А здесь какой-то мудак на 'либертадоре', наверняка из аристократических уродов, вписался на скорости в стену тоннеля и перевернулся. Судя по матам ремонтников в эфире, тяжёлый, перевернуть сами не могут, а спецтехнику не подогнать из-за пробки.
– Он рукой указал на хвост кортежа - понятно, что имел в виду.

– Да не переживай, ничего с ним не случится, - тронула её за рукав Тереза, успокаивая.
– Сидел там три часа - ещё посидит.

Марина была спокойна. Во всяком случае, за Педро. А вот то, что королевский кортеж попал в такую передрягу... Ей совсем не нравилось. Оппозиция и всякая либерастня разовьёт тему, слепит из мухи слона и выставит беспомощной дурой и её, и Хуана. Хуана за компанию. Как горе-императора, не могущего справиться с банальными дорожными проблемами, семью которого 'чморят' обычные дорожные нарушители.

– А с той стороны от аварии? Как насчёт подогнать технику оттуда?

Ганс покачал головой.

– Далеко. Гонят, но их диспетчер говорит, надо часа два. Там тоже все дороги забиты - час пик.

– ...мать!
– воскликнула Тереза.
– Выбрал, сучок, время!

Да, Марина была с нею согласна. Они попали. И дело совсем не в Педро. И чтобы выйти из ситуации, надо действовать. Решительно и жёстко. Но как? КАК, его маму, которую любит упоминать Тереза, это сделать? Камеры в тоннелях их снимают, вечером обязательно будет репортаж о её приключениях.

Марина сощурилась и вновь внимательно осмотрела хвост колонны. Задумалась, пытаясь представить на месте себя Хуана. Как бы действовал он?

– Говоришь, три километра?
– переспросила она.
– До места аварии.

– Примерно. Плюс/минус, - кивнул гренадёр.

– Сколько у тебя людей?

– Тридцать.

– Угу... А у вас?
– повернулась она к старающемуся быть незаметным комиссару дорожной полиции.

– Ско... Сколько вам нужно, сеньора? В-ваше величество? Если потребуется, вызовем подмогу из участка - столько, сколько надо.

Вызовут. ТЕПЕРЬ найдут людей из под земли. Жаль, что они работают только от тычка до тычка.

– Ганс, какова масса 'либертадора'?
– перескочила она на следующую тему, пытаясь оседлать скачущие галопом мысли.

– А что?
– не понял землянин.

– Если наша головная машина разгонится на реактивной тяге, она сможет протащить корпус перевернувшегося 'либертадора' до места какого-нибудь расширения трассы? Есть там такое?

Землянин снова активировал карту-схему перед глазами.

– Да, через триста метров. Техническое расширение - из тех, что на случай поломок через каждый километр.
– Задумался, что-то в уме подсчитывая, и выдал вердикт:

– Да, протянем. Получится. Но только не с места. Надо взять разгон. Там картинка аварии такая... С места не хватит тяги.

Марина решилась, мысленно для храбрости выдохнув.

– Комиссар, вызывайте подмогу и эвакуируйте ВСЕ стоящие перед аваией машины. Но эвакуируйте не на стандартную площадку гвардии, а на четвёртую парковочную дворцовую. Ганс объяснит, где это, и организует взаимодействие с дворцовой стражей.

Комиссар лишь безмолвно хлопнул ресницами. Видимо, был готов к любому повороту, даже не совсем стандартному.

– Марин, ты что творишь?
– удивлённо вытянулось лицо Терезы.

– Не мешай, - отмахнулась она.
– Ганс, проверяй, чтобы в салонах не осталось людей, вышвыривай их на дорогу, После чего консервируй машины и передавай автопилот у управление гвардии. Они сами их отконвоируют. И так, задним ходом, по одной, двигайте назад, пока не будет место для разгона. Недовольных шлите а космос - нечего было по выделенке ехать. Сзади нас ведь дорога перекрыта, место, куда откатить машины, есть?
– снова повернулась она к комиссару.

– Так точно с-сеньора!..
– Комиссар вытер лоб платком.
– ...Если бы мы знали, что вы поедете, чуть раньше... Мы бы там давно всё перекрыли... И...

– Всё не надо всё. Скорые и спецслужбы - пропускать. Как и муниципальный транспорт, - оговорилась она.
– Пробку разберём, и они проедут. Не пускать только частников.

Комиссар вновь кивнул. Она помолчала, собираясь с мыслями, но, наконец, нашла слова, чтобы подытожиь мысли:

– Машины нарушителей объявляю реквизированными до уплаты особого штрафа. Какого - не знаю, её величество с юристами придумают. Они неглупые люди. Потому на стоянку не куда-нибудь, а во дворец.

– Конечно, ваше величество!..
– в очередной раз кивнул комиссар. Он тему понял с первого слова. И даже очевидно что-то про себя непонятно в чей адрес прошептал.

– И вообще, пора ужесточать наказание за подобные финты!
– произнелсла она сама для себя.
– Надо поговорить с Мерседес. Пошли!
– А это Терезе и девочкам.

– К-куда?
– не поняла та.

– Туда. Пешком. Сколько это нам ждать, пока три километра пробки рассосут? Пешком быстрее доберёмся. Или у вас ножки болят?

– Но безопасность...

– В запертом тоннеле?
– скривилась она. Возражений не нашлось.
– Ганс, свяжись со спасателями, - продолжила она.
– Пусть к тому концу затора пригонят какую-нибудь машину, подберут нас. У них полчаса - сорок минут.

– Понял.
– Гренадёр кивнул.

– И это...
– Её глаза пакостно заблестели.
– Тереза, скажи, взорванный 'либертадор' ведь легче целого? Его легче транспортировать на 'ударной тяге'?

– Ну, в общем, да, - кивнула не понявшая сразу мысль хранитель.