Последнее безбашенное лето

– Соскучился? – одними губами прошептала Окси и улыбнулась так, как могла только она одна. Заманчиво и волнующе.

И только я потянулся, чтобы обнять ее, как в дверях показался темный силуэт.

– Кто здесь?! – заорал незнакомец, шаря лучом фонарика по лицам.

Закрываясь от него растопыренной пятерней, я с сожалением поднялся с дивана.

– Тебе чего надо? Вали нахрен отсюда!

– А ну пошли вон, малолетки! – еще громче заорал незваный гость и погасил фонарик.

– Ага, сейчас, – ухмыльнулся я, заступая ему дорогу.

Он был примерно одного со мной роста, стоял в проеме двери, за спиной у него светлела летняя ночь, а в доме было довольно темно, поэтому я не смог разглядеть его лицо. Но увидел, как он полез во внутренний карман и вытащил какой-то предмет, не больше ладони. Потом послышался шум, словно незнакомец, решив закурить, чиркает спичкой. Но вдруг он резко взмахнул рукой, и я, привычно пригнувшись, на автомате выдал хук справа. Не в полную силу. Но мужик покачнулся и шлепнулся на задницу. Я склонился над ним:

– Слушай, извини, рефлекс!

А через секунду позади меня раздался оглушительный хлопок. Девчонки завизжали.

Незнакомец шарахнулся, вскочил на ноги и выхватил из внутреннего кармана пистолет. Теперь уже шарахнулся я.

– А ну пошли вон! – снова заорал незнакомец, потрясая пистолетом.

Не став дожидаться, когда он начнет шмалять, я подскочил к Оксанке, сдернул ее с дивана и поволок к окошку. Мика рванул следом. Глядя на нас, все остальные тоже бросились врассыпную.

Пустых окон оказалось предостаточно, и все выпрыгивали наружу. Но пришлому террористу не терпелось очистить помещение. Он решил ускорить наше бегство и выстрелил. В бункере началось светопреставление: девчонки оглушительно визжали, мужик снова выстрелил, раздался очередной громкий хлопок, яркие искры посыпались во все стороны, в углу загорелось какое-то хламье.

Перемахнув через подоконник, я поймал Окси, крепко сжал ее ладонь, и мы побежали. Не разбирая дороги, я тащил ее сквозь кусты и высокую траву. Но достигнув лесной опушки, мы остановились и взволнованно уставились друг на друга.

– Какой-то сумасшедший псих! – тяжело дыша сказала Оксанка.

Волосы ее растрепались, челка свесилась на лихорадочно блестящие в ночном сумраке глаза.

– Он в нас стрелял! – От волнения Оксанка прикусила губу.

Я кивнул. Но, отдышавшись и прокрутив в голове события, вдруг догадался:

– Он стрелял из ракетницы!

И когда понял, что нас выкурили с насиженного места вполне безопасной игрушкой, то расхохотался. Мы с Оксанкой стояли вдвоем в лесу за поселком, и я хохотал, как безумный, и не мог остановиться. Глядя на меня, Окси тоже начала смеяться. Тогда я схватил ее и, крепко обняв, повалил в густую, высокую осоку.

– Ты не забыл? – задыхаясь, теперь уже от моего поцелуя, прошептала Окси. – Ты скучал? Ты ждал?

– Конечно, – прошептал я в ответ.

Конечно, я ждал! И надеялся. Очень сильно надеялся. И поэтому в моем кармане, сложенные гармошкой, томились штук десять презервативов.

Летнее ночное небо расстилалось серо-голубым бархатом. Узкий серебряный серп на нем почти незаметен. Мы лежали в траве, и моя рука, на которой покоилась Оксанкина голова, уже почти ничего не чувствовала, а земля оказалась довольно холодной. Я раздумывал как бы поделикатнее завершить свидание и, наконец, подняться на ноги. Как вдруг небо над нами прочертила стремительная черная тень. Оксанка вскрикнула и вскочила.

– Что это было?!

– Летучая мышь. – Я поспешно натянул спортивки и толстовку. – Не бойся!

– Ой, нет, а вдруг она кусается?!

Опасливо оглядываясь на небо, Оксанка оделась, прошлась руками по растрепанным волосам.

– Ты ведь защитишь меня, Гера? – вернулась она к своей кокетливой манере.

– Конечно.

Я притянул ее к себе, чмокнул в губы.

– Ты сильный. – Оксанка пощупала мою руку. – С тобой не страшно!

– Да? – ухмыльнулся я. – А еще какой?

Она склонила голову и задумчиво заглянула в глаза.

– Ты надежный! Правда? На тебя можно положиться, ты хороший парень. Знаешь, сколько козлов вокруг? А ты не такой, Гера, ты не предашь!

– Не предам, – как эхо самоуверенно повторил я.

Возвращались в поселок мы уже под утро. Когда свернули на улицу, к Оксанкиному дому, из-за кустов прямо на нас выскочил Мика.

– Придурок, – заорал я, но он лишь глупо ухмыльнулся.

Вот совсем не ожидал встретить Мику сейчас, так поздно, особенно после всего, что произошло между мной и Оксанкой. И меньше всего мне хотелось видеть кого-то кроме нее. Но Мика бесцеремонно вклинился между нами.

– Вот вы слились, когда этот черт в бункер завалился! А оказалось, что это хозяин! – не глядя на мое недовольное лицо, радостно провозгласил Мика.

– Ну и в чем прикол, Мика? – проворчал я, оттесняя его от Оксанки и снова обнимая ее за талию.

– А как ты теперь для меня соседку в бункер приведешь?

– Значит, перебьешься!

– Ну понятно! – Мика сморщил конопатый нос.

– Что тебе понятно?! – Я выпустил Оксанку и развернулся к приятелю.

– То, что ты, Герыч, хозяин своему слову! Захотел – дал, захотел – забрал!

– Вот так, да? – На мгновение я задумался. – Тогда можешь в общий чат скинуть, что отвальная этим летом, как обычно, будет в бункере! А с девчонкой я тебя еще раньше познакомлю!

– Вот это разговор! – обрадовался Мика.

– Ладно, мальчики, мне пора! – Оксанка сделала ручкой и исчезла за калиткой.

Разочарованный отсутствием прощального поцелуя, я посмотрел, как она поднимается на крылечко своего дома, и повернулся к Мике.

– Приведу я тебе твою принцессу! Только возле Окси больше не отсвечивай!

– Оки! – обрадовался Мика.

– Ее, кстати, Светлана зовут, – сказал я и протянул Мике на прощание руку.

Мы обменялись рукопожатием, и я потопал домой.

Бабушка уже спала, а на столе меня ждали толстенькие, но уже совсем холодные оладьи. Я запихнул одну в рот и выглянул в окно. На соседнем участке стояла гробовая тишина. И даже окошко в башенке наверху не светилось. Я отпустил край занавески, и в последнее мгновение заметил, что в том окошке мелькнул светлый силуэт. Или мне померещилось в темноте?

Глава 4. Нет, мне не слабо!

На следующее утро меня разбудил разгневанный крик:

– Что это, Геранька?! Я тебя спрашиваю, что это такое?!