Последнее дело инспектора Палмера

– Мы вроде определились… – проскрипела Вельзевула.

– Им определяться – не тебе, – откликнулась Аделаида себе под нос.

Алан снова погрузился в чтение журнала. Эдмонд не видел за обложкой лица демона, но явственно слышал, как тот жадно пьет свою настойку.

– Сильвочка, я сегодня столкнулась с одной проблемой, – Вельзевула надела кривую улыбку. – Может ты подскажешь, как ее решить. Я не так хорошо разбираюсь с подземными излучениями гамма-типа…

За двадцать минут, пока Вельзевула с дочерью вели какое-то совершенно непонятное по сути, но очевидное по отвлекающему назначению обсуждение, Аделаида вернулась к столу. Она поставила перед Эдмондом тарелку с внушительной порцией чего-то визуально отталкивающего, но приятно пахнущего. Точно то же самое она положила и себе.

– Кушай, мил человек, не бойся. Бабушка Адель не отравит.

Эдмонд неуверенно улыбнулся и посмотрел на Сильвию. Та едва заметно кивнула.

– Спасибо. Очень вкусно!

– А то! – хмыкнула Аделаида, довольно раскрыв беззубый рот.– Ты тоже поди ученый, раз в ентом инстетуте работаешь?

Все взгляды тотчас уперлись в него.

– Не совсем. Я сотрудник Отдела по разрешению конфликтов.

Мертвые глаза старухи прояснились и наполнились уважением.

– Миротворец?

– Ну, можно и так сказать.

– Нет дела важнее этого! – она потрясла костлявой рукой. – Я сама была когда-то миротворцем. На войне. Пока дураки губили друг друга почем зря, я тех, которых могла, по кусочкам-то и собирала. Не всем это нравилось.

– Не всем?

– Да, – грустно покачала Аделаида головой. – Мне лет много – столько не живут… Уже в последнюю войну старая была. Видела плохо – не различала, где демон, а где – человек.

Эдмонд заворожено слушал, не веря своим ушам.

– Ну, сейчас, слава богам, мирное время, – сказал он. – Потому моя работа гораздо скромнее.

– А что ругаться-то? Что выяснять? Вроде уже все выяснили. И не раз! Сколько же мертвецов я повидала за свою жизнь… В инстетуте, поди, все культурные. У тебя времени много свободного остается… – мысль бабки резко перескакивала с темы на тему.

– Случаются конфликты. Но вы правы – это так, мелочь.

Аделаида покачала головой.

– Моя внучка безобразных духов под землей ищет, а ты вспыльчивых сотрудников усмиряешь, так? Вроде разные вещи. Стало быть, вы не коллеги, а друзья?

Эдмонд подумал, что несмотря на фантастический возраст, о числовом выражении которого можно было только догадываться, Аделаида соображала неплохо. Он беспомощно взглянул на Сильвию, но та смотрела в окно.

– И правильно, – старуха избавила его от необходимости отвечать. – Хорошо, что у нее есть такой друг. Миротворец. Вижу, что ты благородный и добрый человек. Не дашь ее никому в обиду.

Эдмонд не знал, как можно прокомментировать подобное заявление. Но видя, что старуха ест и не особо ожидает от него ответа, просто кивнул.

– У нее мало друзей, – продолжала Аделаида, не поднимая головы от тарелки. – Одни завидуют, другие боятся. Обзывали ее в детстве по-всякому. Но теперь-то реже. И со мной так было. А одиночество никого лучше не делает. Уж я-то знаю. Давным-давно одна-одинешенька коротаю дни…

– Как, кстати, добралась? – перебила Вельзевула, которой было явно не по душе то направление, куда заходил разговор.

Стоило Эдмонду посмотреть на отвернувшуюся Сильвию, которая накручивала прядь волос на палец, он немедленно встал. Разгоревшееся любопытство мгновенно обледенело от мерзкого чувства, будто он копается в чужом белье. Слова старухи со всей определенностью дали Эдмонду понять, что Ллойд правильно вспомнил то оскорбительное слово, которое заставило Сильвию применить силу. Чужая. Даже для своих высший демон был посторонним. Но почему-то инспектор не почувствовал обычного удовлетворения от проникновения в занимавшую его тайну.

– К сожалению, я должен идти. Очень много дел осталось на работе. Спасибо большое за замечательный ужин, бабушка Адель.

– Канешна, канешна, мил человек. Извини, что заставила тебя со скучной старухой время проводить. Вы молодые. Каждый день полон до краев… Подойди-ка напоследок к бабке.

Эдмонд мгновение колебался, видя настороженные взгляды Алана и Вельзевулы. Но делать было нечего. Он обошел стол и встал перед старухой.

Она с кряхтением поднялась и, опершись о клюку, внимательно посмотрела на него.

Вдруг она удивительно проворным движением вцепилась в его руку. Эдмонд поразился тому, насколько крепкой оказалась ее хватка. Ему показалось, будто на его запястье сошлись не костлявые пальцы, а железные пруты.

Аделаида подняла взгляд, и тот ожил, наполнившись клубящейся силой. Глаза, впившиеся в Эдмонда, не принадлежали ни человеку, ни демону. Что-то бесконечно древнее, как природа, непостижимое, как запредельная чернота ночного неба, смотрело с их далекого дна.

– Никому не давай ее в обиду, – произнесла старуха отчетливо. – Раз ты миротворец и ее друг. Обещай мне… чтобы не случилось… не позволишь ей попасть в беду. Обещай!

Эдмонд почувствовал смущение от невероятной нелепости ситуации. Но в то же время он вынужден был признать, что слова Аделаиды не на шутку испугали его.

– Обещаю, – промолвил он.

– Вот и славно, – обычным голосом прошамкала бабушка Адель, отпуская его руку. – Заходи еще. Внученька, проводи Эдмунда.

Сильвия молча встала.

– До свидания, бабушка Адель. До свидания, господа, – сумбурно попрощался Эдмонд.

Вельзевула процедила что-то неразборчивое. Алан продемонстрировал из-за журнала виноватую улыбку.

Оказавшись в прихожей, Эдмонд стал молча надевать ботинки.

Сильвия прислонилась к стене и внимательно наблюдала, как он чуть дрожащими руками завязывает шнурки. Инспектор пытался успокоиться, но разговор со старухой вывел его из равновесия.

– Спасибо, что не сообщили Аделаиде истинную причину вашего визита, – сказала Сильвия.

– Пожалуйста. Может быть, все-таки подпишите примирительные документы?

– К сожалению, я не могу пойти на сделку с собственной природой.

– Ясно. Что ж, тогда мне вряд ли удастся исполнить обещание не давать вас в обиду.

– Вам совсем необязательно его исполнять. Бабушка Адель умеет произвести впечатление. Но не беспокойтесь, в ее словах не было ни капли какой-то запретной демонической магии.

– Признаюсь, в тот момент мне стало жутковато, – усмехнулся Эдмонд, удивляясь отсутствию страха показаться перед Сильвией уязвимым.

– Эффект ее слов растет из обычной харизмы демона, который прожил очень длинную и очень непростую жизнь.

– И сколько же вашей бабушке лет? – спросил Эдмонд, поднимаясь.