Последнее послание

Возможно, Эллиот Бакстер был прав: все это ненужные детали, не имеющие прямого отношения к расследованию.

Грейс, сама того не замечая, снова прикусила ноготь. Она все явственнее чувствовала себя не на высоте. Все дела, что она вела за десять лет работы детективом, прежде чем ее отправили «на чердак», имели вполне классическую форму. Часто это были семейные драмы, в худшем случае – криминальные разборки. Дела могли быть запутанными, мрачными, жестокими, но никогда не заводили в такие странные дебри.

Она хотела открыть электронную почту, чтобы продолжить работу и узнать названия доисторических мест, но заметила, что ее рука дрожит.

Незаметно внутри ее образовалась и увеличивалась жуткая пропасть. Не в силах сконцентрироваться, она неловко сунула телефон в карман и стала искать отвлечение, все равно какое.

Она хотела погладить кота, но тот лениво слез с кресла и направился к выходу из салона. Позвонить кому-нибудь? В ее жизни не было ни родных, ни друзей, ни приятелей по работе. Таков был ее выбор, клятва, данная ею себе самой в пятнадцать лет. Однако ей было нужно, чтобы кто-нибудь вернул ей веру в себя саму. Сказал, что ни на секунду не усомнился в ней.

По давней привычке она покрутила на пальце кольцо, которое затем с отвращением сняла. Раньше это кольцо успокаивало ее и соединяло с единственным человеком, которому она доверилась, когда вернулась к жизни.

С тех пор она навязывала себе холодное прикосновение этого металла, чтобы не забыть, что тот же самый человек ее предал и что никогда больше она никому не откроет свое сердце. Гарант этого данного ею себе обещания, кольцо с особой жестокостью также напоминало и о ее абсолютном одиночестве.

И тогда, неосознанно, повинуясь древнему инстинкту выживания, она заметила принесенные ей печеньки и протянула руку к подносу.

Грейс словно со стороны увидела, что берет одно, потом второе, и еще одно, не обращая внимания на крошки, прилипавшие в углах губ и падавшие ей на блузку. Она почти не жевала печенья, стараясь проглотить их как можно больше, чтобы заполнить свою внутреннюю пустоту.

За какую-то минуту она съела целую тарелку. Но этого ей было мало. Она заказала обед, выбрав самое плотное и самое жирное блюдо. Грейс чувствовала, как подкатывают слезы, стыдилась своего срыва, которого так долго боялась, но не могла удержаться. Она должна была заполнить пустоту внутри, образовавшуюся из-за отсутствия любви или дружеской привязанности.

Она отряхнула блузку, вытерла рот и постаралась сдержаться и не сразу наброситься на блюдо, принесенное любезной хозяйкой гостиницы.

– Да, морской воздух вызывает зверский аппетит, – сказала та, не подозревая, какая драма разыгрывается у нее на глазах.

Грейс поблагодарила ее быстрой улыбкой и накинулась на овощи, соус, цыпленка и его жирную шкурку, прерываясь только для того, чтобы откусить хлеб. Потом она откинулась на спинку кресла, нижняя челюсть болела из-за быстрого пережевывания, а щеки горели от жара большого количества калорий. Тяжелый живот был похож на полный бурдюк, сердце подкатило к горлу. Грейс закрыла лицо руками, охваченная злостью и отчаянием. Она считала, что вылечилась.

Звонок мобильного вырвал ее из привидевшегося ей кошмара. Рука зависла над блюдом, по-прежнему полным печений. Стол был чистым, никаких следов еды, ни одна крошка не запачкала ее одежду. Однако ей было очень плохо, как будто она наяву съела все это. Выбитая из колеи, Грейс механически ответила на звонок.

Офицер Гамильтон, оставленный наблюдать за братом Колином, звонил сообщить ей, что монах очнулся и готов помочь в составлении фоторобота предполагаемого убийцы.

Слишком потрясенная, чтобы разговаривать, Грейс ограничилась несколькими односложными ответами, чтобы подтвердить, что она поняла, и закончила разговор.

Это расследование заставило ее настолько усомниться в своих силах, что она оказалась на краю бездны, населенной ее старыми демонами. Значит, она такая посредственность, что малейшая трудность лишает ее веры в собственные силы?

Злясь на саму себя, Грейс встала и посмотрела в окно на море, выбрасывавшее пену на скалы, торчавшие вдоль единственной улочки деревни. Она поискала номер Эллиота Бакстера. Возможно, он прав, для этого дела требуется кто-то более сообразительный, более образованный и находящийся в лучшей физической форме, чем она. Ради пользы дела и в собственных интересах ей следует отказаться от продолжения расследования и вернуться к себе, к своим книгам и успокаивающему одиночеству.

Она уже поднесла палец к иконке вызова, как вдруг вернулся рыжий кот. Он прошелся по салону ленивой походкой, и при этом его живот раскачивался слева направо, как маятник. Остановился, посмотрел по сторонам с видом, показавшимся Грейс усталым. Как будто он ожидал найти нечто новое в рутине повседневности, но увидел, что ничего не изменилось и не изменится. Он неспешно влез на кресло, свернулся в клубок и закрыл глаза.

Грейс медленно отодвинула палец от телефона, вихрем пронеслась по помещению, купила готовый сэндвич, поблагодарила хозяйку и, выбежав из гостиницы, широкими шагами направилась к монастырю.

Она в несколько укусов расправилась с сэндвичем, и тут на остров снова обрушился ливень. Она не стала защищать лицо, предоставив дождю охладить ее горящие щеки, стекать по ее шее и напоминать ей, насколько она живая.

Наэлектризованная импульсом, встряхнувшим ее при взгляде на бесцельно бродящего кота, Грейс всеми силами души ухватилась за эту руку помощи, протянутую ей судьбой, и отбросила все свои сомнения. Она знала, что они возвратятся, но на данный момент ей удалось их отогнать.

Сосредоточившись на удержании хрупкой победы над унынием, она едва не оставила незамеченными две черные фигуры, приближавшиеся к монастырю. С того места, где она находилась, узнать их было невозможно. Кто это?

Предчувствуя дурную весть, Грейс изо всех сил побежала вниз по склону.

14

Пробегая по Дороге мертвых, Грейс узнала полицейскую форму. Стало быть, Эллиот Бакстер уже предал ее и прислал офицеров ей на замену? Пока Грейс добежала до входа в монастырь, им уже открыли, и она едва успела всунуть ногу в щель, чтобы не дать двери закрыться. У встретившего ее аббата Кэмерона был такой вид, как будто он совершенно не понимал, что происходит.

Грейс рассмотрела двоих полицейских. Она их не знала, а главное, на них были черные фуражки с околышем в черно-белую шахматную клетку, то есть они не были инспекторами.

– Грейс Кемпбелл, инспектор управления полиции Глазго. Вы кого-то ищете?

– Инспектор, – козырнул ей один из двоих мужчин, седоволосый, с толстой шеей, очень удачно сочетавшейся с его упрямым видом, – я офицер Шеперд из округа острова Малл. Нам стало известно, что сотрудники национальной полиции высадились на этом острове и направились к монастырю. Мы прибыли узнать, что случилось.