Последнее задание

– На Идунн?

– Да, но передумала, мне нравится быть в центре внимания, но тогда я бы точно лишилась шанса на выход из резерва.

Мы сидели в уютном ресторанчике, в отдельном кабинете, где нашему разговору никто не мешал. Я, конечно, не сомневался, что разговор записывается, но старался не обращать внимания на многофункциональную видеокамеру в виде горящего шара, описывающего круги по периметру комнаты.

– Извините, Марна, вашему аппетиту не повредит парочка моих вопросов?

– Нисколько.

– Тогда расскажите мне, пожалуйста, о старике с желтыми глазами. Возможно, вы его видели еще раз.

– В моем личном деле вы найдете материала на большой воз и маленькую тележку по этому вопросу. Могу только добавить небольшое предположение. По-моему, старик был слепым.

– Интересно, продолжайте.

– Мне так показалось, я не видела зрачков, из глазниц шел желтый свет, а глаз не было видно. Но, возможно, мне только показалось. Поэтому этого предположения нет в моем личном деле.

– Забавно. Слепой старик и волк-поводырь. Забавно. Запись с видеокамер не делалась, потому что кто-то повредил мембрану. Это можно сделать двумя способами. Первый - физический, наиболее вероятный. Направленный выстрел из лучевого оружия. Кстати, вы хорошо стреляете?

– Отлично. Я могла бы попасть в мембрану шар-камеры на расстоянии в сто метров. Надеюсь, после этого заявления, я не стану подозреваемым под номером один?

– Не волнуйтесь, конечно, нет. Вы у меня стоите под номером два. На первом месте мистер Гордон. Я подозреваю всех, иначе действовать в моей работе нельзя.

– Я понимаю, надеюсь не оправдать ваших подозрений на мой счет.

– Я тоже надеюсь.

– Вы сказали, что повредить камеру можно двумя способами. А какой второй?

– Компьютерный. Хакер мог взломать базу данных, запустить вирус, который вызывает перегрев мембраны. Оба способа оставляют одинаковый след, полностью выжигающий мембрану.

– Я об этом не знала. И вы считаете возможным проникновение хакера в защищенную сеть видеонаблюдения?

– Это маловероятно, но возможно. Более вероятна диверсия со стороны программиста, работающего с камерами. Вот этот-то мог выжечь мембрану и уничтожить все следы. Вы не проводите меня в библиотеку, где я бы мог сделать пару секретных запросов?

– Конечно, мы ведь в этом деле - напарники.

***

Библиотека почти ничем не отличалась от своих аналогов на других планетах. Удобные кабинки с встроенными в стену плазменными мониторами могли обслужить человек сто одновременно. Марна откровенно скучала, когда я пытался найти в мешанине официальных данных крупицу интересующей меня информации. Еще бы знать, что именно я ищу? Гордон не соврал, в архиве значился случай почти трехсотлетней давности, когда на молодую девушку напал волк, которого вел слепой старик. Описание старика и волка было сделано свидетелями, пожилой парой переселенцев с другой планеты. Ага, вот и пустые глазницы старика, из которых струился желтый свет. Тело девушки найти не удалось, свидетели давно уже умерли, в общем, улик не осталось. Следующее нападение произошло всего лишь полгода назад. Мдааа, разрывчик почти в триста лет. Официальных данных по этому поводу нет, а неофициальные мы сейчас посмотрим. Я подтвердил свой полный допуск и влез в секретные архивные файлы. Странно, за то время, пока я нахожусь на планете, не произошло ни одного случая нападения. Что из этого следует? Кто-то знает о моей миссии! Ну и что? Он, этот кто-то, меня боится! Почему? Вопрос остается открытым. Ладно, подойдем к проблеме с другого бока. Кто у нас заведует видеонаблюдением? Рональд Хуман, пять лет в своей должности. Вот его подчиненные - Анита Роуз и Мурко Алекс. Оба начали работать... стоп! Дата первого нападения совпадает с датой приема на работу Аниты и Алекса. Хорошо, что я не верю в совпадения. Ну что ж! Пора познакомиться с программистами видеоконтроля этой гостеприимной планеты.

***

Мурко Алексу не повезло. Его голова походила на свиную отбивную, поджаренную на костре. Остальное тело было без повреждений, из чего напрашивался вывод: Алекс вряд ли отравлен, но уж точно застрелен из лучевого оружия небольшого калибра. Стрелок - снайпер и профессионал. Стандартное ЛР-5 (лучевое ружье пятой модификации) лежало на крыше высотки, с которой был произведен единственный выстрел.

– Кто-то убирает свидетелей?
– предположила Марна.

– Алекс не единственный программист, в смену которого происходили нападения, - сказал я, - но, возможно, он что-то знал, чего знать не положено. Попробуем опросить его сменщицу.

Анита Роуз только что проснулась, ее халат сбился влево, оголив полную грудь, а тяжелые ресницы пытались открыться, чтобы глазам Аниты было легче прочесть мои полномочия на пластиковой карточке, которую я любезно показал.

– Полный допуск? А что, разве такой существует? Вы, собственно, кто?

– Шпион, - сказал я правду.

– Ага, а я тогда убийца-маньяк. А это кто?

Я кивнул в сторону Марны и произнес:

– Это моя помощница.

– Тоже шпионка?

– Скорее наоборот. Так значит, вы признаетесь в убийстве Алекса Мурко и других нападениях на юношей и девушек?

Роуз, наконец, проснулась окончательно, одернула халат, пригласила нас в свою квартиру, состоящую из двух комнат, предложила кофе и даже чего-нибудь покрепче.

– Извините, что я вас так встретила, мне ночью на вахту, а я...

– Не извиняйтесь, я все понимаю.

– Вы что-то сказали насчет Алекса? Он жив?

– К сожалению, нет, его застрелили два часа назад. Вы его хорошо знали? У него были враги?

– Куда там! Встречались только между сменами, обменивались однозначными фразами типа: "Привет. Пока. Как дела? Хорошо". О врагах его ничего не знаю, как, впрочем, и о друзьях. Да и какие враги у программиста видеонаблюдения? Подсмотрел за чьей-то личной жизнью? Абсурд! В наше время все понимают, что личная жизнь - это большая роскошь.

– Расскажите, пожалуйста, все, что вы знаете о нападениях на подростков?

– Я ничего не знаю!
– слишком поспешно сказала Анита.
– Сигнал о поломке камеры поступал ко мне на монитор, я отправляла техников, а они уже находили молодых людей при смерти или того хуже.

– Хорошо. А у вас нет никаких мыслей по поводу этих нападений?

– Какие мысли!? Я работаю по двенадцать часов в сутки, чтобы заработать в году полноценных три месяца отпуска, мои мысли только о том, сколько у меня осталось вахт до того момента, когда я смогу полежать в грязи и поправить свое пошатнувшееся здоровье.

– И чем, простите, вы пошатнули свое здоровье? Неужели, работая по двенадцать часов?

– И это тоже. Но главное! Простит меня Хуман, это мой шеф, но работа с ним - это каторга, честное слово. Ни минуты перекура, даже на обед он меня подменяет всего на двадцать минут. Вы пробовали когда-нибудь обедать всего за двадцать минут?

– Иногда у меня получалось и за пять минут, но это к делу не относится. Так вы говорите, что ваш шеф слишком строг?

– Более чем.

Мне очень хотелось задать вопрос о причинах совпадения даты ее трудоустройства с первым днем нападения маньяка, но я передумал. Как оказалось, в недалеком будущем я так и не спрошу ее об этом.