Последние дни Прабхупады. Дневник
Шрифт:
Мы уверили Прабхупаду, что мы сделаем все сами, и ему надо лишь размышлять о Кришне и Балараме. Потом мы устроили киртану.
К вечеру Прабхупада сказал мне:
— Я должен поблагодарить тебя за то, что ты свозил меня в Лондон и вернул обратно без затруднений. Это твоя большая заслуга. Поэтому я тебя благодарю, я, который в этом состоянии похож на мешок костей. Ты сделал это.
«Вчера на центральной станции в Бомбее я видел такую толпу. Это неожиданно. Ты заметил? Потому что они ввели круглосуточное движение по станции. Эти забастовки [речь идет о забастовке работников авиалиний] это
Вечером я спросил Шрилу Прабхупаду, можем ли мы, его слуги, пользоваться его ванной наверху, потому что он, похоже, не очень-то поднимается наверх. Прабхупада сказал:
— Лучше не пользоваться моей ванной.
Я спросил его еще о разных таких вещах. Прабхупада ответил:
— Мои комнаты во всем мире после моего ухода могут использоваться как музеи. Мемориал должен быть построен слева от входа в храм Кришны-Баларамы, и мое тело должно быть помещено там. Там можно установить и мурти.
Я спросил, надо ли нам продолжать строить его дом в Маяпуре, и Шрила Прабхупада ответил:
— Да, этот дом можно строить как мемориал.
Другими словами, нет необходимости строить новый мемориал.
— Возьмите цветы и установите мурти.
Ночью Прабхупада сказал Куладри, что никто не должен готовить без его разрешения. Это очевидно относилось к жене Пранавы, которой Упендра разрешил подать Прабхупаде пищу, которую она приготовила.
3 октября
Приехал кавираджа. Он осмотрел Прабхупаду и пришел к выводу, что болезни никакой нет, а просто общая слабость. Он рекомендовал молоко, «Комплан», виноградный и гранатовый соки, а также предписал несколько лекарств. Поскольку мы не понимали бенгали, позвали Саччидандану Прабху. Я был несколько обеспокоен, зная что он человек легкомысленный.
После этого Прабхупада позвал меня и сказал, что мы должны сотрудничать друг с другом, тщательно исполняя все лечение, назначенное кавираджей. Мы решили немедленно вызвать во Вриндавану Бхакти-чару Махараджу. Прабхупада рассказал нам, что ему сказал кавираджа.
— Моя жизнь окончена. Я живу только по милости Кришны. Мне все равно, буду я жить или умру. Мне все едино. Но если вы хотите побороться за мою жизнь, приготовьтесь к серьезной борьбе. Небрежность недопустима.
Я был просто счастлив, что Прабхупада хотя бы говорит о возможности «побороться за его жизнь», хотя он и сказал, что ему все едино. Я сказал:
— Шрила Прабхупада, в Бомбее у вас не было надежды, а сейчас смотрите, у вас появилась надежда.
Прабхупада ответил:
— Это у бомбейского кавираджи не было надежды.
Когда прибыл Хамсадута Махараджа, Прабхупада вызвал его, чтобы получить последние известия о деле Ковура. Рассказав о том, что дело почти закончилось, Хамсадута рассказал о драке между индусами и буддистами. Правительство Цейлона хотело установить буддизм как государственную религию. Хамсадута советовал построить на Цейлоне храм, в котором наряду с нашими Божествами было бы и Божество Будды, и проповедовать не только свои книги, но и учение Дхармапады. Шрила Прабхупада не был против
этой идеи, но сказал, что это потребует очень опытного проповедника. Он дал несколько наметок, как можно было бы направить проповедь:— Первый принцип буддизма — это сделать человека безгрешным. Но вы ему не следуете. Будда пришел, чтобы остановить греховную деятельность, потому что вы не можете понять Бога и религию. Нирвана означает «сарва дхарман паритьяджа»! Кришна говорит: «Оставь!» Вот что такое нирвана. Все это требует очень тонкого представления.
Поговорив более эмоционально, чем в последние несколько дней, Шрила Прабхупада откинулся на подушки, совершенно утомленный.
После осмотра кавираджи Прабхупада пошел на даршану. Предложив поклоны каждому Божеству, он тут же попросил отнести его обратно, потому что он очень устал. Он попросил завтра носить его в паланкине, а не в кресле.
Мы обсудили трудности в отношениях с Пенджабским Национальным Банком. Прабхупада был рад услышать, что Гирираджа готов, если надо, спокойно и уверенно пойти через голову местных начальников к главе банка в Дели и подать жалобу. Прабхупада обозначил причину, по которой мы не хотим больше иметь дел с ними.
— Психология такова, что если я держу деньги в банке, это все равно, что они в моем кармане. Но если они оказываются в кармане банка, я разрываю с ним отношения Центральный Банк Индии в этом отношении куда более открыт.
Хари-шаури спросил, можно ли ему иметь Божество Прабхупады. Прабхупада сказал:
— Нет.
Было бы лучше поставить его Божество на алтаре, где все могли бы поклоняться ему. Хари-шаури сказал, что у него есть несколько предметов одежды и т.д., которым он мог бы поклоняться, но Прабхупада сказал, что он это сможет делать позже, «когда меня уже не будет».
Упендра разбудил Прабхупаду, чтобы дать ему лекарство. Прабхупада ответил:
— Когда я сплю, не будите меня ни под каким видом. Сон важнее всего остального.
4 октября
Ночью, принимая лекарство кавираджи, Прабхупада ощутил переполнение слизью и у него начался сильный кашель. Утром он позвал меня и едва слышно сказал:
— Ночью был кошмар. Это лекарство кавираджи никуда не годится. Мне пришлось принять отхаркивающее.
«Отхаркивающее» произвело на Шрилу Прабхупаду усыпляющее действие. Много месяцев уже не было у него таких отеков.
Когда пришел кавираджа, он порекомендовал множество разных вещей, но весь день Шрила Прабхупада отказывался от лечения. Когда мы поняли, что кавираджа ломит непомерную цену, Прабхупада сказал больше не приглашать его.
Прабхупада сказал, чтобы присутствующие члены Джи-Би-Си начали петь для него. Ему очень нравилась киртана Хамсадуты Махараджи.
Гирираджа и я ездили в Педжабский Национальный Банк, и отчитались перед Прабхупадой. Прабхупада посоветовал:
— Лучше не держать деньги в банке. Половину потратить на книги, а половину — на строительство.
Прабхупада попросил меня написать д-ру Гхошу в Аллахабад о том, что какое бы лечение ни назначил д-р Гхош, он его примет. Однако сейчас Прабхупада не хотел ложиться в больницу. Но д-р Гхош мог приехать и лечить его сам.