Последние годы Сталина. Эпоха возрождения

Хруничев присоединился к характеристике, данной мною Шишкину, но высказал опасение, что Шишкин будет сопротивляться такому назначению.

— Почему?

— Это будет помехой его работе в ЦАГИ.

Но Сталин возразил:

— Какая же помеха? Наоборот, это поможет его научной работе» [35] .

На следующий день Яковлев обнаружил на своем столе в министерстве два документа. Один уведомлял о присвоении ему звания генерал-полковника, другой гласил:

35

Яковлев А.Цель жизни. М., 1987. С. 385-387.

«Совет министров Союза СССР постановляет:

удовлетворить просьбу товарища Яковлева А.С. об освобождении его от должности заместителя министра авиационной промышленности по общим вопросам в связи с большой его конструкторской работой по созданию новых самолетов.

За шестилетнюю руководящую работу в Министерстве авиационной промышленности наряду с личной конструкторской работой объявить т. Яковлеву А.С. благодарность.

Председатель Совета министров Союза ССР И. Сталин

Управляющий делами Совета министров Союза ССР Я. Чадаев».

В развитии самолетов нового поколения, помимо аэродинамических исследований, требовалось создание совершенно новой промышленности — двигателестроения. Для производства двигателей требовались новые жароупорные сплавы и материалы, высокотехнологичное оборудование, позволяющее с повышенной точностью изготовлять детали конструкций узлов и агрегатов, способных выдержать огромные температуры и нагрузки.

Сталин с успехом обеспечил решение этих проблем, и темпы, какими шло развитие реактивной авиации в СССР, поражали иностранных наблюдателей. Американец Р. Стокуэлл в книге «Советская воздушная мощь» пишет:

«Русские начали демонстрировать свои реактивные самолеты сразу же после того, как они поступили на вооружение ВВС в 1947 году. Военные представители западных стран видели их в День авиации в Москве, а также в Восточной Германии, Польше и других местах… Быстрота, с которой русские запустили МиГ-15 в серийное производство, была поистине невероятной… К концу 1949 года МиГ-15 можно было встретить в больших количествах в Восточной Германии».

Напомним, что еще в предвоенные годы, воспользовавшись заключением торгового соглашения с Германией, Сталин поручил своим специалистам приобрести лучшие образцы немецкой техники. Так, в 1940 году молодой авиаконструктор А. Яковлев по личному заданию Вождя закупил в Германии партию самолетов: истребители «Мессершмитт-109», «Хейнкель-100» и по два бомбардировщика: «Юнкерс-88» и «Дорнье-215».

Конечно, закупки образцов лучшей мировой техники за рубежом позволяли советским конструкторам и ученым оставаться на уровне современных достижений. Однако несомненно и то, что главную ценность сталинского строя составляли кадры, и Вождь никогда не разбрасывался людьми, представлявшими ценность для государства. Даже в тех случаях, когда эти кадры, по тем или иным причинам, вступали в противоречие с законом.

Долгое время не обладавшая ни фантазией, ни воображением, ни тем более трезвым аналитическим подходом к оценке действительных событий «творческая» интеллигенция смотрела на советскую историю полуслепыми глазами антисталиниста Солженицына. Кстати, одна фамилия этого «провидца», образованная от слова «солгать», могла бы вызвать недоверие к автору баек о ГУЛАГе, но до высоколобых снобов это не дошло, — не пробилось за толстую броню черепа.

К сочиненной им саге о ГУЛАГе — «Иван Денисович», Солженицын добавил набор баек о «шарашках». Причем забыв при этом упомянуть, что из-за неспособности заниматься научной работой самого сочинителя выперли из такого серьезного учреждения, направив на должность «сексота», прислуживающего лагерному начальству.

Истинная история закрытых учреждений, в которых работали лица, «арестованные за участие в антисоветских, вредительских, шпионско-диверсионных и иных контрреволюционных организациях», еще остается за семью печатями. Но великолепный аналитик Арсен Мартиросян со ссылкой на работу доктора исторических наук М.Ю. Морукова «Правда ГУЛАГа из круга первого» привел в своем исследовании «200 мифов о Сталине» ранее не публиковавшиеся факты. Поэтому воспользуемся этими сведениями.

Через 46 дней после официального утверждения в должности наркома НКВД, 10 января 1939 года, Л. Берия под грифом «совершенно секретно» издал приказ № 0021. В первом пункте этого документа предписывалось: «Создать при народном комиссаре внутренних дел СССР Особое техническое бюро для использования специалистов, имеющих специальное техническое образование». В Положении, прилагаемом к приказу, указывалось:

«2. Задачей Особого технического бюро является организация конструирования и внедрения в производство новых средств вооружения для армии и флота.

3. Бюро имеет в своем составе следующие группы по специальностям:

а) группа самолетостроения и авиационных винтов;

б) группа авиационных моторов и дизелей;

в) группа военно-морского судостроения;

г) группа порохов;

д) группа артиллерии, снарядов и взрывателей;

е) группа боевых отравляющих веществ и противохимической защиты;

ж) группа по внедрению в серию авиадизеля АН-1 (при заводе № 82)».

Фактически нарком НКВД создал секретный институт, занимавшийся разработкой проблем военной тематики. Взяв на себя общее руководство этим учреждением, нарком во главе «групп по специальностям» поставил помощников начальника Особого бюро. В их обязанности входила: «организация рабочего места группы; материально-бытовое обслуживание работающих…; организация технических консультаций для работников групп и подготовка к производству опытных моделей и образцов».

Передача испытанных образцов изделий в серийное производство происходила после утверждения их Комитетом обороны. Для своей работы Особое техническое бюро привлекало также и «вольнонаемных специалистов преимущественно из числа молодых специалистов».

Однако инициатива, проявленная наркомом, вступала в противоречие с юридическим правом. Большинство привлеченных к работе арестованных ожидала передача их дел в суд, но Берия посмотрел на проблему иначе. И 4 июля 1939 года он обратился к Сталину с оригинальным предложением. В направленном им Вождю письме, перечислив вышеназванные группы в Особом техническом бюро, он сообщал:

«В указанных группах работают 316 специалистов, арестованных органами НКВД в 1937-1938 гг. за участие в антисоветских, вредительских, шпионско-диверсионных и иных контрреволюционных организациях. Следствие по делам этих арестованных приостановлено еще в 1938 г., и они без приговоров содержатся под стражей на положении подследственных.

Возобновлять следствие и передавать их дела в суд в обычном порядке нецелесообразно. Так как, во-первых, это отвлечет арестованных специалистов на длительное время от работ по проектированию важнейших объектов и фактически сорвет работу Особого технического бюро.

И во-вторых, следствие не даст по существу положительных результатов вследствие того, что арестованные, находясь длительное время во взаимном общении во время работы, договорились между собой о характере данных ими показаний на предварительном следствии(курсив мой. — К.Р.). Между тем виновность арестованных подтверждена в процессе предварительного следствия личными признаниями арестованных, показаниями соучастников (многие из которых уже осуждены) и свидетелями.