Последние приключения Винни-Буха и все
Шрифт:
Обратно Понедельник
Винни с Кроликом пытается подсчитать, сколько выпито за отчетный период. Получается у них по-разному.
Винни считет так. Граммы умножает на градусы и делит на Всех.
– Пятнадцать банок по три литра да примерно на семь градусов умножить, да разделить на... Я - раз, Питачок - два, ты, Кролик, - три, да Ё - четыре, да Сова - пять минус два (ее сегодня опять нет), да остальные... Получается... Пятнадцать. Каждому по банке. То есть, примерно по триста пятьдесят грамм-градусов. Для сравнения: в бутылке водки двести грамм-градусов.
Даже я понимаю, что расчет неточный.
Вот недавно какие-то мелкие прикатили огроменную бутылищу чего-то. Чего - неизвестно, потому что пока катили, этикетка отчасти запачкалась, а отчасти - оборвалась. Теперь это и пьем.
У Кролика методика другая. Как он говорит, более каретная. Бух обижается:
– Это значит, у тебя, Кролик, каретная, а у меня - тележная?
– А это как Вам будет угодно, коллега!
– Когда Кролик напивается, он иногда переходит на Вы.
– Правильно надо считать: грамм - градус - копейка. Мой мобильник стоил триста долларов...
– Да ты уж со своей мобилой достал, е-мое, - откликается Ё.
– И цена ей красная стольник баксов была, и то в базарный день.
– Хорошо, пусть сто долларов, - неожиданно соглашается Кролик.
– Итак, мы имеем сорок пять литров бражной жидкости мутного цвета. Ну, имели. Крепость напитка составляет порядка семи градусов. По суммарному показателю грамм-градус мы, коллеги, выходим...
Он чертит что-то палочкой на песке, как будто играет в крестики-нолики. В основном, нолики.
– Выходим на триста пятнадцать тысяч!
– Ого, Кролик, у тебя получилось почти в тысячу раз больше, чем у меня.
– Я Вам говорил, господин Бух, что моя методика более корректная.
– Как приятно находиться в интеллигентной компании. Ик! Уважаю конкретные методики, - говорит Сава. Она все-таки прилетела и теперь потирает ушибленное при посадке крыло.
– Но это еще не все, - продолжает Кролик.
– Нам нужно получить стоимость одного грамм-градуса, для чего делим израсходованную сумму на данный показатель. Значит, сто долларов за телефон, работа Ё ничего не стоит...
– А я те ща дам, - говорит Ё.
– Мы делим сто на триста пятнадцать тысяч...
Он опять играет в нолики на песке.
– ...и получаем где-то три десятитысячных. То есть бесконечно малую величину, которую можно игнорировать.
– А что значит - ик!.. игнорировать?
– спрашивает Винни.
– А это значит, господин Бух, решить, что как бы ничего нету!
– А куда ж все делось?
– Выпито, блин!
– отвечает Кролик победно.
Я обвожу глазами пригорок и убеждаюсь в том, что, да, действительно, все выпито. Ничего не осталось.
– Пойду Кенге окно разобью. За Хронь за Конченную, - говорит не к месту Ё. Он поднимает с земли половинку кирпича, на которой отсидел всю эту неделю, прижимает ее к себе правой передней ногой и уходит на трех оставшихся ногах.
– Однако наиболее конкретная методика состоит в подсчете показателя грамм-градус-копейка на килограмм живого веса, - начинает Сова.
– Она позволяет определить стоимость алкоголизации конкретного существа. Взять
Но взять меня не успевают, потому что я засыпаю.
Обратно Второник и Среда
Эти дни пропали. Куда-то.
Обратно Четверг
Мы с Винни-Бухом стояли на мосту через Реку и бросали вниз пустые бутылки. Бутылки не тонули, а выплывали, покачиваясь, вверх горлышком с другой стороны моста. Иногда первой выплывала Бухова, и тогда побеждал он, а иногда - моя, и тогда - я.
Бух сосчитал, что я победил восемнадцать раз, а он - семь. Значит, у меня одиннадцать побед. Ничего удивительного: у меня не получалось бросить бутылку так далеко, как он. То есть я проигрывал на старте, но выигрывал на финише.
Потом Винни сказал, что семь и одиннадцать - не такая уж большая разница. Всего четыре. Даже семь больше четырех. Я согласился.
Бутылки мы насобирали на чертополоховом пригорке. Теперь они, покачиваясь, парами уплывали вниз по Реке.
Пока мы занимались такими пустяками, Винни рассказывал последние новости. (Вторник и Среда у меня куда-то пропали).
Ё снова забрали в менты. Он кидался половинкой кирпича по дому Кенги. И хотя ни разу не попал, все равно забрали.
Сава сидит дома со сломанным крылом. Возможно, она больше не будет летать. А возможно - будет.
Тигру Кенга посадила под замок. Замок висит сверху, а Тигра сидит снизу, под ним. Кенга говорит, что больше не выпустит его в Лес, где что ни существо, то хроник, и где подросткам находиться противопоказано.
Тигра сказал, что он назло Кенге теперь будет называться DJ Gra.
Петр Борисович (который в ямке) только вчера очнулся. Да-а, погулял, так погулял, говорит. Что мне теперь супруга скажет? А сам я что скажу деточкам? Их у него сто шестьдесят тысяч.
А к Кролику пришла Белочка. И не одна, а с Зелеными Чертиками. Он теперь никуда не выходит, все с ними разговаривает. Слышно, если к норе подойти.
Самую Главную Новость медведь приберег напоследок. Вот Самая Главная Новость: Винни-Бух бросает пить. С завтрашнего дня.
Так что, получается, мне больше не про кого писать ХРОНИКИ. Про себя я и так все знаю.
Здесь заканчиваются ХРОНИКИ Питачка
Глава четвертая...
...В КОТОРОЙ ВИННИ-БУХ БРОСАЕТ ПИТЬ, НО ТЕРЯЕТ НЕВИННОСТЬ
Бух!
Бух!
Бух!
Бух!
Как вы думаете, что это за буханье раздается в Волшебном Лесу? Это друзья выносят одного старого плюшевого медведя из дома Питачка, и его голова бухает по ступенькам. А так как у маленького поросенка дом Очень большой, то ступенек у него (у дома) целых семь.
Бух!
Бух!
Бух!
Теперь все.
Такие неприятности с Винни-Бухом теперь случаются довольно часто: каждый день. Но не подумайте, что Винни - Хронь Конченная (так выражается Кенга). Напротив. Он только начинает жить.
Вот и сейчас, в тот самый момент, пока его голова бухала по ступенькам, опилки в ней перетряхивались и рождались Очень Правильные Мысли.
Сначала:
На!
До!
Е!
Ло!
А потом:
Бро!
Шу!
Пить! Если бы ступенек у Питачка (в доме) было не семь, а, скажем, тридцать четыре, то Бух успел бы дать обоснование своего Решения. Но до этого никогда не доходит.