Последний автобус на Вудсток [СИ]

Морс порылся в справочниках, нашёл форму официального письма и узнал, что английская грамота требует употреблять в таких случаях «Я должен». Так-то вот! Век живи — век учись.

И что мы из этого выводим, а? Автор — явно грамотей будь здоров, оксфордский дон, не меньше. Таинственный мистер… как он там подписался? Мистер Закорючка. Может и да, а может — нет. Бабушка надвое сказала. Но заманчивая идейка-уклейка.

Морс ещё раз изучил документ. Минутку… и тут и там повторялись одинаковые манерные фразы.

Но самое удивительное — тайнопись письма. Такие самые отправляли на фронт и с фронта счастливые супруги, пряча от цензоров секретную информацию.

Вечерние тени упали на рабочий стол. Морс убрал папку с делом и закрыл кабинет на ключ. Ответ скоро будет найден. И найден он будет в том самом решебнике.

Глава 16

Двенадцатое октября, вторник

Во вторник утром, часов в одиннадцать, когда Кротер отправился на работу, к дому подкатил фургончик с надписью «Починяем печатные машинки». Из фургончика вылез мужик с той же надписью на спине, прошёл в калитку дома, пересёк лужайку и постучал в дверь.

Дверь открыла Маргарет Кротер в кухонном переднике.

— Кто там?

— Здесь проживает мистер Кротер?

— Да.

— Он дома?

— Только что ушёл.

— А-а-а. Так вы миссис Кротер?

— Да.

— Муж ваш заявочку сделал на ремонт машинки. Буквы застревают.

— Понятно. Ну, заходите, коли так.

Мастер по машинкам извлёк из кармана коробочку со всякими примочкамидля ремонта и был препровождён в кабинет мистера Кротера, куда обычно прилетали музы и рождались статьи о мировом значении английской литературы.

— Я вам нужна? — миссис Кротер волновалась, как бы молоко не убежало.

— О нет-нет! Всего пара секунд — и всё будет ОК!

— Когда закончите — крикните. Буду на кухне.

Он внимательно огляделся, пощёлкал клавишами машинки, погонял туда-сюда каретку и прислушался. С кухни раздавалось позвякивание тарелок. Всё ОК, но всё-таки он нервничал. Быстро выдвинул верхний ящик стола. Клочки бумаги, шариковые ручки, стёрки, эластичные бинты — ничего подозрительного. Пошмоналостальные ящики. Всё одно и то же. Тезисы выступления на собрании, папки, бумага линованная и гладкая разного калибра и качества. Вытянул по листу из каждой пачки, свернул и положил во внутренний карман. Один лист засунул в машинку, отвёл каретку и напечатал две строки:

После рассмотрения всех полученых нам заявлений, вынуждены сообщить вам, што ваше заявление

Миссис Кротер проводила мастера до калитки.

— Теперь всё будет ОК, миссис Кротер. Протирайте буквы и берегите каретку от пыли, — Льюис старался говорить убедительно.

— Сколько вам должны?

— О нет. Не стоит беспокоиться, — и мастер испарился.

* * *

Ровно в полдень в дверь Бернарда Кротера постучал Льюис. Не в дверь дома, а в дверь рабочего кабинета. Кротер в это время консультировал длинноволосого очкарика аспиранта.

— Не торопитесь, могу и подождать. Занимайтесь, занимайтесь, — сказал Льюис.

Кротер уже и так закруглялся. Он встречался с Льюисом в прошлую субботу и теперь горел желаньем узнать, что стоит за визитом сержанта. Быстренько распрощался с юношей, обязав к следующему свиданью сочинить эссе на тему «Символическое значение кимвала», и захлопнул дверь.

— Итак, сержант Льюис?

Льюис подробно изложил, что происходило утром. Ни мало не смущаясь, поведал, что никакого удовольствия от шмонанияящиков стола не испытал.

Кротер и бровью не повёл, услышав новость об обыске. Только забеспокоился, как жена реагировала на вторжение.

— Сэр, если она скажет, что приходил мастер чинить машинку, не удивляйтесь. Поверьте на слово, я её не сломал.

— А нельзя было просто придти вместе со мной?

— Так точно, сэр, нельзя. Инспектор Морс не хотел никого спугнуть.

— Да уж, это понятно, — горестно произнёс Кротер.

Льюис поднялся, чтобы удалиться.

— Но зачем? Что вы надеялись найти?

— Улики, сэр. Машинку искали, сэр, на которой было… была напечатана… был напечатан один документ.

— Думали, я замешан?

— Обязаны были удостовериться, сэр.

— И?

— Что-что, сэр? Простите, глуховат.

— Нашли, что искали?

Льюис чувствовал себя не в своей тарелке.

— Так точно, сэр.

— Что именно?

— Обнаружили, что нет ничего криминального.

— Подозревали, что я напечатал, а вышло, что нет?

— Ну, лучше инспектора спросить, сэр.

— Но вы только что сказали, что письмо не было напечатано на…

— Не говорил, что письмо, сэр.

— Но люди имеют привычку письма личные печатать, разве не так?

— Так точно, сэр.

— Знаете, сержант, у меня от вас вырабатывается комплекс вины.

— Простите, сэр. Вовсе не хотел этого. Но в нашей работе приходится ко всем относиться с подозрением. Всё, что мог, рассказал вам, сэр. Машинки той, что ищем, в вашем доме не обнаружено. Да разве свет клином сошёлся на какой-то машинке, сэр?

Кротер не спешил согласиться с последним высказыванием сержанта. Сквозь большой пролёт окна открывался шикарный вид на лужайку с шелковистой травой — ровную и зелёную, как бильярдное сукно. Перед окном стоял большой письменный стол из красного дерева, заваленный бумагами и письмами, эссе и книгами. А в центре этого литературного хаоса, как гордый обелиск на квадратном пьедестале, возвышалась древняя габаритная печатная машинка, на которую указующе падал в окно солнечный луч.

* * *

Возвращаясь, Льюис ехал по дороге, обрамлённой деревьями, и свернул на правый зубец вилки, выходящей из северного Оксфорда. Справа показалась стройка, он заметил высоченную деваху в чёрных брюках и длинном пальто. Деваха аморально выставила большой палец кверху. Волосы у неё были длинные, светлые, натурального тона, почти до самого копчика. Льюис вспомнил Сильвию Кей. Бедная детка. Блондинка повернула голову в его сторону, когда он промчался мимо, вытаращив глаза. Да, мир таков, каков он есть! Думаете, снять её хотел, потому и глаза вытаращил? Не угадали. Просто блондинку украшала изящная борода и усы как у кубанских казаков. Интересная ассоциация…