Последний автобус на Вудсток [СИ]

— Жаль, что ты никогда не уснёшь со мной, Сью.

Больше они ничего друг другу не сказали. Сью вышла из машины и махала рукой, пока он медленно отъезжал, а потом направилась к парадной двери, заливаясь слезами.

* * *

Морс вёл машину, и на душе у него висел камень. Он вспомнил, как впервые увидел Черноглазку, а теперь — последнее свидание. Неужели не могло быть по-другому! Вспомнились печальные строчки поэта:

Не осталось на память ни строчки, Ни пряди душистых волос…

При этой мысли ему ещё хуже стало. Домой идти не хотелось. Раньше он и представить не мог, как одинок. Он остановился в Белой Лошади, заказал двойной виски и уселся в укромном уголке. Даже имя не спросила… Он вспомнил доктора Аэрса с темноокой Сандрой и без тени зависти предположил, что те двое уже в постели. Вспомнился Бернард Кротер — вряд ли тот испытал нечто подобное во время тайного романа и прогулок по парку Блейнхайма. Несчастнее Морса никого в тот момент быть не могло. Он представил Сью и её жениха, надеясь, что парень стоящий. Потом заказал ещё двойного виски и ушёл прочь, только когда хозяин заведения велел закругляться.

Морс одарил свою тачку особой заботой и вниманием перед тем, как отправиться баиньки.

Ещё не открыв дверь, он услышал надрывные телефонные звонки. Сердце замолотило в грудной клетке. Когда он подбежал к телефону, звонки прекратились. Неужели она? Сью? Можно перезвонить. Какой номер? Он не знал. Номер хранился в офисе, в папке с делом. Можно позвонить в офис. Он поднял трубку — и положил на место. Это вряд ли Сью. Если это она — перезвонит. Может, она бесконечно набирала номер, пока он сидел в Белой Лошади. Ну же, Сью — позвони ещё раз! Просто, чтобы услышать твой голос. Позвони мне ещё, Сью.

Но телефон в ту ночь больше не зазвонил.

Глава 19

Четверг, четырнадцатое октября

У Бернарда Кротера в четверг утром башка трещала с похмелья. В одиннадцать предстояло читать лекцию. Он сидел и пристально разглядывал свои записи касательно влияния Мильтона на всю остальную поэтическую братву. Без пятнадцати девять Маргарет принесла чашку горячего кофе без молока. Понимает. Встала в половине седьмого, накормила завтраком детей, постирала кое-что, заправила постели, пропылесосила комнаты, а сейчас надевала в прихожей пальто. Заглянула напоследок в дверь.

— Ты ОК?

Бернард терпеть не мог, когда в такие моменты ему напоминали о его состоянии.

— Окейнеене бывает.

— Привезти чего из города? Таблеток?

Война продолжалась. Стороны созерцали друг друга из окопов. Маргарет! Маргарет! Жаль, что он не может ей всё рассказать.

— Нет-нет, спасибо. Послушай, Маргарет. Мне скоро самому идти. Можешь немного задержаться?

— Нет. Тороплюсь. Обедаешь дома?

О чём это?

— Нет. Перекушу в колледже.

Слышно было, как захлопнулась входная дверь. Видел, как идёт вдоль дороги и заворачивает за угол, исчезая с глаз. Он отправился на кухню, налил в стакан холодной воды и бросил в воду две таблетки диспирина.

* * *

В то утро с девяти до десяти Морс и Льюис обсуждали ситуацию. Было за что зацепиться. По крайней мере, именно так Морс интерпретировал результаты расследования Льюису.

После ухода Льюиса, позвонил молодой репортёр из Оксфорд Мейл. В результате вечером в газете появится колонка. Так, тупое интервью. Не может же инспектор всех подряд посвящать в тайны следствия. Однако Морс держался уверенно, понимая, что каждой фразой влияет на моральный облик сограждан.

В течение последующего часа он перечитывал снова дело Сильвии Кей. В одиннадцать положил папку на место и отправился звонить. Ему не повезло: Джон Сандерс в это утро на работу не явился. Мамаша звонила и предупредила, что у м алого простуда или типа того.

— Что вы о нём думаете? — поинтересовался Морс у директора.

— Нормальный малый. Тихий, ну, может, немного угрюмый. Так они сейчас все такие! Работает хорошо, претензий у меня нет.

— Простите за причинённое беспокойство. Просто нужно было кое-что спросить у парня — вот и всё.

— Про то убийство в Вудстоке?

— Да. Онтело нашёл, знаете?

— Да, читал. Конечно, всем любопытно с ним поговорить.

— А у него есть что рассказать?

— Ну, не очень. Похоже, малоприятно ему на эту тему беседовать — и это вполне естественно.

— Понятно. Ну, ещё раз приношу свои извинения.

— Да не за что. Рад быть полезным. Нужен его домашний адрес?

— Спасибо, у меня имеется.

* * *

Льюису больше повезло. Мисс Джарман дома мыла лестницу.

— Поверить не могу, сержант. Клянусь, обе были девицами.

Льюис кивнул.

— Простая проверка деталей.

— С одной из них лично разговаривала, сами знаете, а другая — бедняжечка, ну, вы знаете… и мне показались примерно одинакового роста. Ну, может, и перепутала, всякобывает.

Да, бывает, и Льюис это знал. Ладно. Пусть домывает лестницу.

Он нашёл кондуктора автобуса. Тот пил в буфете кофе.

— Садилась ли одинокаядевушка в автобус? А сами раньше говорили, что их было две?

— Правильно. Но существует версия, что только одна ехала автобусом.

— Простите, не припомню. Честное слово, ведь столько времени прошло.

— Ладно. Не беспокойтесь. Это всего лишь версия. Но если вспомните…

— Конечно.

Джордж Бейкер копал грядку в саду.

— Здор ово. Кажется, встречались?

— Сержант Льюис из полиции.

— Йоперныймазай!

Льюис объяснил, зачем явился, но ответы Джорджа охладили последний пыл сержанта.

— Йоксель-моксель, да запросто мог это малыйбыть! Но девками было быть им краше.

Естественно, народ уже стал забывать детали. Дело стопорилось.

Льюис отправился домой — пообедать.

В два часа дня Льюис находился в автосервисе на Бенбери Роуд и разговаривал с директором. Там ему пришлось перелопатить кучу бумаг, где фиксировались поломки и ремонт машин на сентябрь месяц. Ничего он не нашёл. Дженнифер Колебай тоже попала в эти списки. Но с июля она не ремонтировала свою новую тачку, которую купила три года назад. Какие-то там мелочи оплатила 30 июля за установку дополнительных прибамбасок.