Последний час рыцарей

Теперь туркам предстояло определиться с боевым построением флота перед сражением.

Планировалось, что основные силы турецкой армии во главе с Али-пашой встретятся соответственно с главными силами противника, которыми, несомненно, командовал брат испанского короля. Эскадра Али-паши включала девяносто шесть боевых галер, а его собственный флагман был специально экипирован отрядом из четырехсот янычаров. С обеих сторон флагманский корабль сопровождался судами, на которых плыли министры. Правое крыло состояло из пятидесяти пяти галер, ему предстояло сражаться с левым крылом христиан.

Командующим правого крыла был назначен правитель Александрии пиратский капитан Сирокко.

Левое крыло турок (94 галеры) должно было противостоять вражескому правому. Здесь командование поручили правителю Алжира — пирату Улудж-Али.

Корабли Сирокко и Улудж-Али размещались на крайних позициях правого и левого крыльев, то есть в крайних боевых точках всего боевого построения. Турция равномерно распределила своих морских ветеранов, дабы укрепить все формирование. Для резерва выделили тридцать кораблей во главе с капитаном Драгуцем. Запас по большей части состоял из маленьких галер.

Великий адмирал Али-паша отдал всему флоту приказание ранним утром 7 октября отправляться из Лепанто через залив Патраикос, где планировалось сражение.

Совещание произошло за два дня до того.

Скорее всего в далеком прошлом Итака и Кефалиния были одним островом. Судя по очертаниям, их можно было бы легко сложить воедино. И разделены-то они были узеньким проливом шириной всего в триста метров. При виде возвышающихся над водой утесов Итаки на ум приходят эпитеты из «Одиссеи» Гомера. А сильные и своенравные ветра, господствующие на острове, воскрешают в памяти другой термин относительно острова: продуваемая ветрами Итака.

Непонятно почему, но моряки прозвали этот пролив «Александрийской долиной». Стоя у входа в залив, союзный флот с нетерпением ждал возвращения последнего разведывательного корабля. Тот вернулся и сообщил, что неприятельская флотилия вовсю готовится к битве в водах неподалеку от гавани Лепанто: «Враг покидает свое логово!»

Члены военного совета с облегчением вздохнули и больше ни о чем не волновались. Единственное, что оставалось сделать, так это схватиться в битве.

В «Александрийской долине» ветер дул даже тогда, когда вокруг был штиль. В узеньком проливе легкий ветерок превращался в настоящую бурю. Но в переправе через этот пролив были и свои плюсы. Итака и Кефалиния принадлежали Венеции, на последней имелась безопасная гавань. К тому же 6 октября того года у пролива дул всего лишь слабый бриз.

Галеры и галеасы спустили все паруса и на веслах направились к югу. Парусники тащили на буксире галеры. И весь флот успел переправиться через пролив за один день. Когда союзники вышли из «Александрийской долины», с востока дул порывистый ветер.

Этот ветер словно сдул темноту ночи, на востоке забрезжил рассвет. Наступило 7 октября 1571 года. Те, кому удалось поспать, сонно вглядывались в восточный горизонт, а потом, окончательно проснувшись, вскакивали на ноги.

Лепанто. 7 октября 1571 года. Утро

В соответствии с планом союзники должны были ждать противника у входа в залив Патраикос, выстроившись в дугу Не было никаких сомнений в том, что растущая на восточном горизонте темная линия — турецкая флотилия. Грузовые и транспортные корабли отправились на запад, к Кефалинии. Там им следовало ждать дальнейших указаний. Остальные же галеры, выстроившись с юга на север в трехчастное формирование, переплыли «Александрийскую долину». Сильный ветер затруднял движение, переправа заняла больше времени, чем предполагалось изначально.

Турецкий флот тоже с трудом переплывал залив, соединявший бухты Лепанто и Патры. Хотя туркам в спину дул попутный ветер, а корабли неслись на всех парусах, все же это была огромная армада из трехсот судов. Это и обуславливало ее медлительность. Поскольку христианская флотилия двигалась строго на запад, а небо на востоке все еще было темным, турки не могли различить врага вдалеке. В этом случае многочисленность османской армии создавала лишь излишнюю путаницу.

Наконец турки вошли в залив Патраикос.

После этого христиане сразу же заметили противника. На фоне рассвета приближавшиеся на поднятых парусах корабли казались нарисованными силуэтами. Сначала можно было различить одно судно, затем два, четыре… Потом они заполнили все поле зрения.

Во всей военно-морской истории самой крупной и, как оказалось, последней битвой галер стало сражение при Лепанто. Как и в большинстве великих сражений, морских и сухопутных, здесь победа заключалась в обычной последовательности шагов: настигнуть врага и вступить с ним в схватку.

Хотя обе флотилии отличались друг от друга, они обладали и общими характеристиками. Каждая имела как минимум двести кораблей, свыше тринадцати тысяч моряков, более сорока тысяч гребцов и около тридцати тысяч солдат. Единственное значительное различие заключалось в количестве пушек. Так, у мусульманской стороны было семьсот пятьдесят орудий, а у христиан — тысяча восемьсот.

Это было сражение лицом к лицу, в котором участвовали пятьсот кораблей и сто семьдесят тысяч человек. При таких масштабах поистине достижением стало уже то, что флотилиям удалось выстроиться в боевые порядки.

Солнце уже высоко светило на безоблачном небе. Дул восточный левантийский ветер, а турецкий флот плыл по заливу Патраикос.

Воды, в которых христианская армия поджидала врага, с севера окаймлялись мелководьем, а к югу открывались к западному побережью полуострова Пелопоннес. За этот сектор отвечал наемный капитан Дориа, командующий правого крыла.

Во главе приближавшегося левого крыла турецкой флотилии плыл флагманский корабль со стягом, который Дориа не раз видел в прошлом. Все европейцы Средиземноморья знали Улудж-Али по имени, даже если не уточнялся его официальный титул — правитель Алжира. Теперь Дориа стало ясно, с кем ему предстоит сразиться. Пират, без сомнения, тоже узнал своего противника.

Дориа повернул свой флагман вправо. Они находились в открытом море, и его противником был Улудж-Али. Капитан наемников пытался обогнуть и поддеть врага справа.

Когда же корабль Дориа двигался в каком-либо направлении, все суда эскадры в точности повторяли его маневры. В результате этого между правым крылом и главными силами союзного флота образовался опасный зазор. Шесть галеасов попарно расположились перед левым крылом, центром и правым крылом формации. И те галеасы, которые стояли впереди правого крыла, теперь оказались вне строя. В отличие от галер эти плавучие батареи не могли легко маневрировать. Теперь оба галеаса остались в зазоре между правым крылом и центральными силами христиан.