Последний дар жреца

— Сэмюел, ты меня слушаешь?

— А?

— Я говорю, ты не пришел, и Мэдди стала встречаться с Симоном...

— А, да?

Тут прозвенел звонок на урок, избавив Сэма от необходимости объяснять Харольду, почему он такой рассеянный. Впрочем, Мейврик, учитель физики, тут же снова нагрузил бедные плечи Сэмюела — раздал итоговую контрольную, за которую у Сэма вышла тройка с минусом. Похоже, его шансы попасть в сильный класс на будущий год всерьез пошатнулись. С тех пор, как исчез отец, Сэм почти не занимался, плохие оценки сыпались одна за другой, и исправить их, похоже, было уже не успеть.

Он краем глаза глянул на Мэдди и Симона, которые в двух рядах от него тайком держались под партой за руки. Мэдди и Симон... Субботняя вечеринка... По необъяснимой причине Сэм вдруг почувствовал вспышку ревности — раньше с ним такого не бывало.

Еще не придумав, о чём спросить учителя, он поднял руку — просто чтобы привлечь к себе внимание Мэдди.

— Простите, господин Мейврик, можно вопрос? Это не имеет прямого отношения к теме, но...

Мейврик посмотрел на часы, чтобы понять, не навредит ли он уроку, если отвлечется на ответ Сэму.

— Ну, спрашивайте, Фолкнер.

— Человек может путешествовать во времени?

Весь класс уставился на него, гадая, что за муха его укусила. Даже Мэдди высвободила руку из ладони Симона.

— Ну что ж, Фолкнер, очень интересный вопрос... И он в самом деле не имеет ни малейшего отношения к сегодняшней теме!

Учитель лукаво прищурился:

— Может, вам захотелось вернуться назад на неделю, чтобы лучше подготовиться к итоговой контрольной по физике? Мне тоже показалось, что вам следовало бы тщательнее повторить пройденный материал!

В классе засмеялись.

— Теоретически путешествия во времени нельзя назвать невозможными. По крайней мере, если речь идет о частицах... Представьте себе, что вы находитесь на Земле, а ваш сосед по парте Харольд — на Марсе. Если вы пошлете достаточно мощный световой сигнал в одиннадцать часов утра, то потребуется приблизительно двадцать пять минут на то, чтобы сигнал достиг Марса. Таким образом, в одиннадцать ноль пять можно будет считать, что для вас этот сигнал уже пять минут как в прошлом, тогда как для вашего соседа он — явление из будущего, и ему придется ждать сигнала еще целых двадцать минут. Рассматривая этот пример, мы видим, что время — понятие относительное: настоящее, прошлое и будущее могут быть разными для каждого из нас в зависимости от того, кто мы и где находимся.

Предположим, Фолкнер, что вы раздобыли ракету, — продолжал учитель, — и ваша ракета летает в два раза быстрее, чем ваш световой сигнал. Если вы вылетите на ней с Земли в одиннадцать ноль пять, у вас есть неплохой шанс нагнать свой сигнал к одиннадцати десяти. Другими словами, в одиннадцать десять вы нагоните собственное прошлое! А значит, в определенном смысле совершите путешествие во времени... Общий принцип, думаю, понятен. Остается только построить ракету, которая была бы способна обогнать световой сигнал, то есть перемещалась бы быстрее скорости света. А скорость света, как вы знаете, это самая большая из всех известных нам скоростей. Так что практически путешествие во времени всё же невозможно. Другими словами, Фолкнер, поскольку возможности вернуться на неделю назад нет, придется вам довольствоваться той отметкой, которая уже получена!

Сэмюэл кивнул, хотя понял далеко не всё из того, что говорил Мейврик. Его так и распирало рассказать учителю: ракета, о которой он говорит, находится в подвале «Книжной лавки Фолкнера» и внешне напоминает доисторический автомат, торгующий орешками!

После большой перемены у Сэма было два часа счастливой передышки благодаря сдвоенному уроку ИЗО с мисс Делоней. Наконец-то — предмет, на котором Сэму легко, потому что можно заниматься тем, что действительно по душе... Нарисовать на холсте дерево, почувствовать, как шелестят листья под угольным грифелем, как ствол становится толще под короткими мазками кисти, как цвета, мягкие и яркие, наполняют всё жизнью, — вот что доставляло ему радость!

— Неплохо, Сэмюел, — похвалила мисс Делоней. — Добавь каплю скипидара, работать будет легче. Да у тебя талант!

Вообще-то первая похвала за весь день.

Следующий урок — литература — представлял собой длинный обмен заунывными замечаниями по поводу одного откровенно тупого стихотворения. Голова Сэма кипела, он молился, чтобы это поскорее закончилось — например, чтобы тип из стихотворения перестал всю дорогу оплакивать свою прекрасную девицу и пошел развеяться в кино или в боулинг.

Когда наконец прозвенел звонок, Сэм вскочил на скейт и покатился к выходу. Воздух! Кислород! Прочь из этих стен, подальше от этих окон! Больше никакого Симона и никакой Мэдди!

Он полетел по тротуару в направлении автобусной остановки, не обращая внимания на ребят, которые махали ему рукой. Ему хотелось побыть одному.

Однако, выехав на большой перекресток, он почувствовал, как внутри всё похолодело. Монк и двое его дружков подпирали стенку автобусной остановки. Сэм хотел было развернуться, но поздно — Монк уже его заметил.

— Фолкнер! — гаркнул здоровяк, подскакивая к Сэму с неожиданной прытью. — Дохляк-недомерок!

Лапа в два раза больше руки Сэма схватила его, будто тисками.

— Я тебя ждал, Фолкнер.

— Ты ме-ме... меня ждал? — запинаясь, переспросил Сэмюел.

— Ты мне должен двадцать долларов!

— Что?

— Двадцатку... За компьютерные детали!

— Да нет, я же...

Сэм краем глаза следил за огромным кулаком Монка, который тот в нетерпении занес в воздухе. Двое других парней с любопытством таращились на Сэма, предвкушая, как этот сгусток хрящей и плоти расквасит ему нос.

— Ну что ж, значит, как я тебя и предупреждал, расплатишься зубами...

Ни один прохожий не обращал внимания на происходящее, и все, кто дожидался автобуса, стояли уткнувшись в газеты.

— Монк! — рискнул Сэм. — Ты... ты же не станешь этого делать, правда? Ведь в субботу соревнование! Если мастер Яку узнает, что мы дрались за пределами татами...

— А кто ему про это расскажет-то? — проревел ему в лицо Монк.— Неужели ты?

— Нет, не я. Но что если я не смогу туда явиться и меня снимут с соревнований? Из-за... ну, ты понимаешь, из-за несчастного случая! Мастер Яку потребует от меня объяснений, и... Ты же помнишь, как он всё время говорит? «Не допускайте беспричинной жестокости, всегда владейте собой! Всю энергию расходуйте на татами!»

Сэмюел сомневался, что это сработает, но больше ему ничего в голову не приходило. К тому же Монк с большим почтением относился к мастеру Яку.

— На татами, да? — задумчиво проговорили его толстые губы.

Могучий кулак внезапно разжался и выпустил Сэма, а глаза хитро вспыхнули.

— Ну хорошо, хиляк! Встретимся в субботу на турнире. Я тебя раздавлю, как муху, на глазах у всех. Но если решишь туда не прийти, то я...

Он изобразил руками, как переломит Сэма пополам, подобно деревянной палочке для мороженого.