Последний демон рая. Книга 2. Магия Ночи ночей
Шрифт:
Пока обозлённый Кот бродил вдоль берега и непрестанно плескал копьем, ругаясь почём свет стоит, Треуха встревожили ещё какие-то посторонние звуки.
Ему внезапно стало не до надоедливых кровососов-москитов, и он, застыв с занесенной было ногой, прислушался, ведь что-что, а слух у людей его клана был отменным:
«Шум в лесу! Да и не один, значит это не Кот, который выпотрошил святых «овечек»? А что, если это они загрызли его и сейчас ломятся сюда? По мою душу?!»
Потрескивание сухих веток под ногами неопытных преследователей приближался с каждым мгновением. Треух подскочил к берегу болота и резко
Треух в отчаянии рухнул на колени и, бросив лук, взмолился божеству: Великому зелёному Крокодилу, заламывая руки:
– Братья-крокодилы! Ведь у нас один отец – Великий зелёный Крокодил! Разрешите перебраться на другой берег болота! Очень прошу, братья!
Едва слышный хриплый голос внутри него отозвался с иронией:
«Мы голодны. Можем и брата съесть. Ты вкусно пахнешь мясом».
Треух проклял тот увесистый душистый кусок ветчины, который съел на ужин.
Он в отчаянии огляделся: болото полукольцом подпирало со всех сторон, справа высилась скала, а сзади всё ближе приближалась зловещая погоня. Погоня на охотников, вроде них с Котом. И тут Треуха осенило:
– Я принесу вам жертву, братья! Это будет лёгкая и вкусная добыча. Живое мясо!
Глаза из болотной ряски не мигая посмотрели в сторону копьеносца-Кота.
«У него острое железо. Больно».
– Он будет без железа. Я всё сделаю для вас! Только пропустите на тот берег.
«Иди. И отдай его мясо нам».
Треух подбежал к копьеносцу и показал пальцем вдаль вправо:
– Он там. Смотри!
– Где?
И когда Кот повернулся к нему спиной, ударил по затылку скользким холодным камнем.
Вырвав из рук упавшего копье, Треух столкнул Кота в воду. Ногой подтолкнул его подальше от берега и сноровисто отпрыгнул назад, от греха подальше. Тина закипела, и тело утащили под воду.
А ведь Кот никогда и в страшном сне не мог себе помыслить, что погибнет в самой нелюбимой всеми Котами среде – в глубокой «мокрой» воде, к которой он всю свою непутёвую жизнь приближался очень и очень осторожно.
Воистину, неисповедимы тайны путей наших…
Четыре
Треух подбежал к кромке, озираясь: две фигуры в сутанах, вооружённые длинными кинжалами, осторожно выходили, крадучись, из леса. И скоро они зажмут его в смертельные клещи.
А болото молчало.
Очень зловеще молчало.
– Что ещё не так?! Я же отдал вам жертву! – чуть не плача взмолился Треух, находясь на грани истерики.
«Мало. Я не один».
Треух в ярости ударил по воде кулаком, вскочил и метнул копьё в приближающегося справа монаха. Тот оказался не новичком и легко уклонился, продолжая неумолимо приближаться, как ни в чём не бывало, спокойно поигрывая лезвием длинного кинжала.
– Я застрелю вас обоих! – в отчаянье вскинул Треух лук, надеясь, что в темноте они не заметят отсутствие тонкой тетивы.
Оба остановились и заколебались, тихо советуясь.
А он торопливо шептал в сторону болота:
– Будет вам жертва! Даже двойная! Один сидит в воде. А эти монахи полезут за мной и попадут к вам в пасть. Пропустите меня, иначе я сдамся им, а вы останетесь ни с чем. Совсем ни с чем.
Голодные!Молчание оказалось недолгим:
«Три за одного тебя? Хорошо. Ты же наш брат по богам. Беги по серым кочкам прямо и у сухого дерева сразу влево».
Странники стали опять приближаться.
– Тогда почему не выстрелил раньше, разбойник? – холодно спросил один из них.
И они разом бросились на него, стараясь отрезать от болота.
Тот, который слева, подобрался и едва не достал лезвием Треуха, целя в сердце. Треух отчаянно замахал луком и отделался порезом руки. Бросив в приставучего странника древко, он выгадал одно мгновение, затем прыгнул вперёд и поскакал по серым кочкам, молясь Великому Крокодилу, чтобы не поскользнуться. Тогда даже его зелёные братья, давшие обещание, могут оказаться забывчивыми и полакомиться человечиной, самой свалившейся в их пасть.
Ближайший странник метнул камень, которым Треух уложил Кота, и тот ощутимо чиркнул по голове убегавшего, едва не опрокинув в воду.
Второй монах, который казался повыше ростом, подобрал полы рясы и ринулся за Треухом следом, ловко перескакивая с кочки на кочку, и быстро догнал беглеца. Догнав, он замахнулся для последнего удара, но кочка, на которой он стоял, вдруг ушла под воду. Странник, охнув, погрузился в воду вместе с ней – это оказалась голова крокодила. Хороший пловец, он быстро махал руками, пускаясь вплавь до близкого берега. Вот только несколько скользящих по воде «брёвен» устремилось наперерез к пловцу, которого не спасло его умение. И тот скоро исчез, мгновенно захлебнувшись криком в глубине тёмной маслянистой воды.
Треух в это время продолжил путь, занятый только собой. Он через минуту пересёк болото и с другого берега глумливо закричал в сторону уцелевшего странника:
– Ну что, взяли? Святоши долбаные!
В ответ на его голос прилетела стрела, царапнув по бестолковой голове и надо же – по злосчастному уху-обрубку. Треух зашипел от боли, схватился за голову и ещё быстрее побежал под прикрытие мрака джунглей.
«Идиот! И чего орал? Кто же знал, что у него найдётся запасная тетива?» – попрекнул он себя и шмыгнул вглубь джунглей. Потом, перевязав кусками рубахи раны, направился влево, стараясь не шуметь:
«Там должна быть река. И на плоту – куда угодно!» – торжествовал он побег на свободу.
Жаль, что река оказалась совсем в другой стороне.
В противоположной…
К-Кэн с первобытным ужасом вслушивался, как неподалёку хрустели кости в мощных челюстях крокодилов, и жертвы исчезали в чёрной глубине. Сам он отсиживался, поднырнув под широкий лист какого-то раскидистого болотного растения, время от времени погружаясь в воду и дыша через полые ножны от меча, когда рядом проходила смерть: Кот или Треух.
«Что же последний путник не уходит?» – недоумевал К-Кэн.
Странник как будто услышал его голос. Он направил клинок оружия на К-Кэна и решительно зашагал к нему. В это время со стороны болота К-Кэн со страхом услышал тихое журчание воды и увидел приближающегося крокодила, его неподвижные глаза и ноздри. К-Кэн как можно тише погрузился вглубь, так как выбор был невелик. Стоило попробовать пересидеть в воде, надеясь на то, что болотное чудовище его не заметит.
Но нервы не выдержали: