Последний долг

– Бл*ть!
– Дэниэль смотрел в ночь, кипя от злости.

Я никогда не знала более строгого, более бредового родителя. Кат застрелил двух своих сыновей. Он охотно сделал все, что сделал со своим собственным братом, чтобы унаследовать мою мать. У него были свои нелепые законы и абсолютно никаких угрызений совести.

И все же он так легко контролировал Дэниэля.

Дэниэль вздохнул в ответ, потом смягчился в знак уважения.

– Ладно, пап. Ты победил.

– Хорошо.

Хлопнув по крыше джипа, Кат приказал:

– Выдвигайтесь.
– Закрыв дверь, он отступил назад.

В машине мгновенно стало душно. Дэниэль тяжело дышал, его гнев клубился вокруг меня, как прогорклый дым.

– Гребаный придурок. Правила. У него всегда чертовы правила.

– Да, и тебе не мешало бы запомнить эти правила.”

Его глаза метнулись ко мне.

– Да пошла ты, Уивер.

Африканец скользнул на водительское сиденье, а его сообщник сел рядом с ним. Послышался лязг металла о машину.

Пистолет?

Какого черта ему понадобился пистолет?

Охранник на пассажирском сиденье резко обернулся, его черная кожа делала его почти невидимым в темноте салона. Идеальный убийца.

– Мы доставим вас туда, Мистер Хоук. В этом месяце не так много волнений. Должно быть безопасно.

Мои глаза широко раскрылись.

Опасность.

Со всех сторон.

Если я каким-то образом переживу Хоуков, мне придется молить о чуде, чтобы вернуться в Англию. Я застряла в чужой стране, а мой заклятый враг крепко держался за мой паспорт.

Дэниэль провёл рукой по моему бедру.

– Рад слышать. Я хочу добраться до лагеря и уложить мою дорогую Уивер в постель, чтобы она полностью отдохнула для своего напряженного маршрута.

Одним ударом я стряхнула с себя хватку Дэниэля.

– Не прикасайся ко мне.

Дэниэль выругался себе под нос.

Африканец глянул в мою сторону, пристально посмотрев на меня, прежде чем обернуться.

– Совершенно верно, босс.

Водитель включил зажигание, смешивая тишину с рёвом двигателя.

Дэниэль придвинулся ближе, стирая пространство между нами.

– Если я захочу прикоснуться к тебе, я, бл*ть, прикоснусь к тебе.

Я зажмурилась, когда Дэниэль собственнически схватил меня за ногу, быстро скользя вверх, вверх, вверх, пока не обхватил мою киску. При воспоминании о том, как он делал нечто подобное, когда Джетро впервые привел меня в Хоуксридж, у меня к горлу подступила желчь.

Дэниэль горячо дышал мне в ухо.

– Теперь ты вся моя, сука. Вдали от моей сестры. Никаких братьев, чтобы вмешиваться. Только я и дорогой старина папа.

Его пальцы надавили на шов моих джинсов, прямо над клитором.

Я содрогнулась от отвращения.

– Жаль, милый старина-папа только что отрезал тебе яйца.
– В моем сердце пылал огонь.
– Тебе было сказано не прикасаться ко мне. Ты всего лишь мальчик-посыльный. Ты правда думаешь, что Кату есть до тебя дело?

Мой смех отозвался ледяным эхом.

– Правда, Дэниэль? Он любил Джетро и Кестрела больше, чем тебя, и хладнокровно застрелил их. Если бы я был на твоем месте, это заставило бы меня дважды подумать о своей ценности.

Его пальцы впились сильнее.

– Джет и Кес - ничто по сравнению со мной. Всегда слабые. Всегда убегающие играть вместе, пока я смотрел и учился.

– Ты когда-нибудь думал, что они приняли бы тебя, если бы ты был немного лучше? Был им скорее братом, чем сумасшедшим?

Дэниэль фыркнул.

– Ты ничего не знаешь. Джет всегда был слабаком, и Кес думал, что сможет спасти его. Мы - Хоуки. Мы созданы для того, чтобы быть неуничтожимыми, а не нуждаться в гребаном спасении. Зачем мне дружить с такими отщепенцами?

Мое сердце дрогнуло, когда Кес и его тепло и доброта заполнили мой разум.

– Может быть, если бы ты это сделал, ты не был бы таким одномерным.

Дэниэль усмехнулся, его зубы белели в темноте.

– Кого ты называешь одномерным? У меня в рукаве припрятано много трюков, сука. Просто подожди, пока мы доберемся до шахты.
– Отпустив меня, он противно громко обнюхал пальцы.
– Не могу дождаться, когда попробую тебя на вкус. Не могу дождаться, чтобы заявить на тебя права. Пока что я буду слушаться отца. Но ты продолжай давить на меня, и ты увидишь, кто чертовски сожалеет.

Джип рванулся вперед.

И впервые в жизни я помолилась.

***

Звонил мой телефон.

Несколько птиц взлетели, их перья загрохотали в листве деревьев. Моя эмпатическая болезнь пульсировала в моей крови, распространяясь веером, ища признаки того, что Нила была недалеко от меня. Что у меня есть время сделать то, что мне нужно. Что все это закончится.

Закрыв крышку ноутбука, прервав цепочку электронных инструкций, которыми я делился с Киллом, президентом по борьбе с коррупцией во Флориде, я взял телефон и нажал кнопку ответа.

Судя по номеру, звонивший находился в Хоуксридже.

Нила?

Мое сердце бешено колотилось. Пожалуйста, будь в порядке.

– Джет слушает.

– Кайт, это я.
– В трубке раздался взволнованный голос Жасмин, мгновенно рассеивая страх.

Дерьмо.

Я любил свою сестру, но ее звонок был плохой новостью. Несмотря на то, что ее не было рядом, и единственной нашей связью был телефон, я чувствовал ее панику и ужас. Мое состояние усилило ее ужас, впрыснув его прямо в мой кровоток.

Мои руки крепче сжались вокруг устройства.

– Что случилось? Где они?

Мое сердце бешено заколотилось, когда Жасмин подавила рыдание.

– Они забрали ее!

Что?

Я вскочил на ноги.

– Кто забрал ее?
– Я поморщился, схватившись за свой исцеляющий бок.

Глупый вопрос. Не дожидаясь ответа, я прорычал:

– Куда они ее увезли? Куда, Жасмин?

В её голосе слышались слёзы.

– Бонни все утро была скрытной, не давала мне выйти из комнаты, говорила, что у нас важные дела. Она не позволила мне спуститься вниз. Она не пустила меня в покои Нилы.