Последний довод королей
Шрифт:
Участок забора, где стояли мы с Борборычем и Котовым, пока ещё держался, но уже начинал крениться внутрь – так что ополченцы принялись усиленно бить по кладке со своей стороны. Где-то уже вовсю кипел бой: ревел довольный Нагибатор, стонали раненые, рычали дерущиеся – всё как обычно… Необычным было то, что я всё ещё не пытался кого-то убить, послушно изображая из себя символ власти Мыса в этих местах… И это с учётом того, что у меня лучший доспех, лучшее оружие, лучшие умения и сильно перекачанное тело. Вот что за несправедливость, а?..
В общем, когда по камням рухнувшего забора к нам кинулись враги, я был только рад. Котов и Борборыч пристроились
Иногда я бросал взгляд на показатели жизни и энергии, но пока у меня всё было в порядке – потерял лишь по 10% на каждой. Зато только от моих действий за короткий период времени отправилось на перерождение человек двадцать. В ответ в рядах обителевцев наметилось оживление – к месту моего буйства пробирались товарищи с большими щитами и медной бронёй.
– Отходим! – крикнул Борборыч. – Попробуем где-нибудь ещё устроить гадость…
Мы отошли за спины ополченцев, которые сбились в плотный строй и приняли на копья подбиравшихся противников. А сами мы тем временем отправились вдоль наших рядов, выискивая, где бы ещё что-нибудь устроить… Удобное место нашлось довольно быстро. С восточного края нашего вала наметился серьёзный прорыв: там несколько бойцов Обители весьма успешно пробивались через строй наших ополченцев. Идея была понятна – сейчас зайдут в тыл и будут там безобразничать.
И когда до цели им оставалось совсем немного – ещё буквально три человека – этими самыми тремя людьми стали я, Борборыч и Котов. В общем, нападающие оказались в весьма невыгодном положении – по флангам их давили ополченцы, а спереди наступали мы.
Из этого боя я вышел, потеряв ещё процентов двадцать жизни и спустив энергию процентов на пятьдесят. Отойдя отдохнуть и оглядеться, я понял, что бой затих почти по всей линии. Противники отходили от вала на безопасное расстояние, а наши бойцы усаживались на землю.
– Надо было преследовать… – поморщился Борборыч.
– Энергия у всех на нуле, – ответил я. – На чём преследовать-то?
– Ударники ещё могут… Пойдём их соберём! – предложил рейд-лидер. – Чувствую, в следующий раз туго нам придётся…
Отдых продлился всего пару часов. Энергия, конечно, полностью не восстановилась, зато добралась до отметки в 80%. Надо сказать, она вообще в игре вела себя интересно – довольно бодро росла до 50%, потом неспешно дотягивалась до 70%, а после еле росла. Причём, чем больше был уровень дневной усталости, тем медленнее росла энергия. И ещё рост показателя заметно замедлялся, если человеку хотелось есть или пить.
На этот раз обителевцы не атаковали по всей длине вала, а построились клином – и ударили в одном месте. Вот только там их уже встречали ударники, к которым от высокого командования спешно сбежал и я. Мы сумели плотным отрядом замедлить продвижение клина, но остальные враги обтекли нас по флангам – и бой закипел уже не только на самом валу, но и за ним.
Шедшие на острие удара бойцы врага оказались крепкими орешками. С обычными ополченцами я с моей скоростью и силой устраивал просто геноцид – будто режим «бога» включил, а эти лишь ещё больше сопротивлялись и огрызались (это на нас-то с Нагибатором в паре!). Нехорошо себя вели, в общем… За спинами у нас творилось вообще непонятно что – там бой уже давно превратился в свалку,
где уже было неясно, где свои, а где чужие.А закончился бой снова внезапно. Откуда-то из-за вала зазвучал рёв то ли рожка, то ли трубы (а может, и специально обученного человека) – и наш враг начал весьма технично отходить. Все попытки преследования с нашей стороны блокировались хорошо вооружёнными группами бойцов. И получалось, либо прорывайся через них, растрачивая остатки энергии – либо отходи. Пришлось отойти…
– Технично работают! – заметил Котов, глядя, как мы в очередной раз возвращаемся на вал. – Не пробьётесь! А мы всё ещё в меньшинстве…
– Тогда раздайте всем еды и питья! – приказал я. – Пусть люди восполнят силы.
– Хочешь ускорить восстановление энергии? – поинтересовался Борборыч.
– Хочу, – кивнул я, глядя, как Котов отдаёт распоряжения. – Можно после еды даже поспать. Всё равно пара часов у нас в запасе есть, враги-то совсем на нуле…
Так оно и вышло. Время было обеденное – обителевцы устроились в отдалении от вала и принялись перекусывать. Но это и вправду был чисто символический перекус. У них действительно сгорели припасы, так что они распределили остатки еды между всеми бойцами. А я, естественно, пошёл подрывать их боевой дух. Взгромоздившись на кучу камней, оставшихся после разрушения забора, я принялся уминать солёную рыбку, попутно попивая воду из фляги. Подло, скажете? Да! Так и есть!.. Пускай смотрят и завидуют – мне вообще ночью горло перерезать пытались, пока я дремал…
Искупавшись в лучах ненависти и зависти, я отправился поправлять здоровье посредством крепкого дневного дрёма. Разбудили меня почти через час. Котов закончил подсчёт врагов и союзников – и поспешил обрадовать меня и Борборыча.
– Нас осталось восемьсот сорок четыре человека. Врагов – около тысячи двухсот, – сказал он. – Пока мы, к сожалению, идём ровно нос к носу. Даже если мы и получше справляемся, это ещё ничего не значит…
– Значит, Котов! – возразил я. – Мы сейчас наелись, напились, подремали… Жизни частично восстановлены, а энергия у меня вообще сто процентов. А вот враг себе такого позволить не может! Здесь не получится на одних морально-волевых выехать… К тому же, я тебе открою секрет: почти у всех ударников есть такое умение «неспуль». Оно позволяет нам без последствий опустить бодрость до минус пятидесяти процентов.
– Ага, – кивнул руководитель ополчения. – А у всех остальных при уходе в отрицательное значение – снижаются жизни…
– Именно! – кивнул я. – Так что нам всего-то надо продержаться до вечера. За ночь мы измотаем их до смерти.
– Но… Тогда вам надо уцелеть, а вас осталось всего сорок девять человек, – заметил Котов. – А до ночи ещё часов шесть, не меньше.
– Ничего, продержимся… – успокоил я его.
И мы держались… Враг ходил на приступ ещё дважды. И каждый раз нас становилось всё меньше и меньше. Ополченцев осталось ещё чуть больше трёх сотен. Ударников – всего четыре десятка.
Когда солнце начало клониться к горизонту, враги снова отступили и оставили нас в покое. Они-то нас оставили, а вот мы их – нет… Сорок ударников, выживших в боях, передохнули около часа, а потом – заметив, что враг собирается спать – сбились в плотную группу, перешли через вал и решительно направились по направлению к обителевцам. Во главе группы шли я и Борборыч.
– Наконец-то! Смелый бой, лицом к лицу! – радовался Нагибатор. – Без прикрытия стен, без страха за свои булки! Вот он, тот день, ради которого стоит жить!..