Последний год в Хогвартсе

Гриффин вдохнула в себя побольше воздуха:

— Ладно, Блейк, раз уж нам придётся работать вместе…

— Я никогда не буду работать вместе с тобой, с слизеринской шлюхой, — прошептал Беллами так тихо, что могла слышать только она.

— Пошёл ты к черту! — грубо сказала девушка и быстрым движением руки убрала упавшие на лицо волосы за ухо. — Это не я заставила тебя прийти сюда! И будь добр, оставь свои оскорбления при себе, ты, самовлюблённый идиот! Если ты думаешь, что этот поцелуй для меня что-то значил, то иди ты нахрен, Блейк, я просто вчера напилась и поцеловала первого попавшегося парня!

Первого попавшегося.

Эти слова эхом отдались в сознании Блейка, ударяясь об него громким колоколом и рассыпаясь на тысячи осколков, когда он посмотрел на неё. На эти губы, которые только вчера нежно прикасались к его коже. Сердце мгновенно подпустило удар.

— Я ненавижу тебя, Блейк, — прервала его мысли Гриффин. — И уже говорила, что хочу это забыть. А сейчас подай мне, пожалуйста, огненные семена, нам нужно начинать готовить.

Беллами неохотно поднялся со своего места и подошёл к стеклянному шкафчику Слизнорта, откуда достал большую банку с огненными семенами.

— Вот, — он протянул горсть Кларк. Девушка подставила руку, а потом бросила нужный ингредиент прямо в бурлящий котёл. Прозрачная жидкость моментально вспыхнула и, шипя, вспенилась. Гриффин, взмахнув волшебной палочкой, немного убавила огонь.

— Хорошо, теперь нужно добавить сушёный корень мандрагоры, — добавила девушка, внимательно пробежавшись глазами по тексту учебника. Блейк нашёл этот ингредиент уже на столе профессора и отнёс толченый корень Кларк.

— Спасибо, — Гриффин осторожно бросила щепотку корня в котёл.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом жидкость вдруг резко позеленела, начала громко шипеть и булькать, внезапно вскипела и взорвалась, разлетевшись по классу. В последний момент Блейк успел схватить девушку за рукав мантии и с криком:«Ложись!» утащил её под парту за собой. Профессор Слизнорт всплеснул руками и пытался что-то сказать ученикам, но в классе началась паника:семикурсники восклицали, закрывали лица, некоторые пытались стереть с себя остатки взорвавшегося зелья.

И в этот момент преподаватель зельеварения вскинул руку с зажатой в ней волшебной палочкой вверх. Раздался громкий оглушающий хлопок, и вырвался сноп красных искр. Ученики застыли на месте и посмотрели на профессора, который, тяжело вздохнув, вытер пот со лба:

— Все свободны. Мисс Гриффин, мистер Блейк, а вас я попрошу остаться.

— Блять, — Беллами ударил рукой по столу и повернулся к девушке, стоящей к нему спиной. — Я попадал в такие ситуации хуеву тучу раз, но чтобы вляпаться в такое с тобой, это каким же придурком нужно быть.

Уже час они вместе отмывали кабинет профессора Слизнорта от взорвавшейся жидкости, которая, казалось, была практически везде: на партах, на шкафчиках, на полу и даже на потолке. Кларк оттирала учительский стол и молчала.

— Какого черта ты молчишь? — Блейк вдруг подошёл к ней, и она ощутила, что практически впечаталась спиной в его грудь.

— У меня нет желания с тобой разговаривать, — прошептала девушка и сжала кулаки.

— И что ты сделаешь? — насмешливо ухмыльнулся гриффиндорец.

Кларк с силой вдохнула в себя воздух, а потом внезапно развернулась и врезала Блейку кулаком прямо по лицу. Беллами отшатнулся, прижимая ладонь к разбитой губе.

— Ах ты сука, — прошипел он. Кларк испугалась, увидев, как его глаза ненавистно сверкнули. Девушка сглотнула и выпрямилась, чувствуя, с какой сумасшедшей быстротой в груди колотится сердце.

Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза.

А потом Блейк сделал шаг навстречу…

И они схлестнулись.

Целовались так, будто это был последний поцелуй в их жизни. Блейк грубо схватил девушку за талию и прижал к себе. Кларк стонала и сильнее выпивалась в его губы, слизывая языком кровь. Запускала тонкие пальцы в его волосы и запрокидывала голову назад, позволяя Блейку прикасаться к пылающей коже.

Внутри все клокотало. Они рычали, кусая влажные горячие губы до крови.

Блейк вдруг подхватил девушку на руки и усадил на стол, скользнув ногой между ее бёдер, чуть приподнимая юбку. Кларк выдохнула, чувствуя его, и напряглась всем телом. Беллами тяжело дышал и не сводил затуманенного взгляда с Гриффин. Его сильные руки нежно ласкали ее, и Кларк выгибалась навстречу, подставляя шею обжигающим поцелуям.

— Мерлин, что ты со мной творишь, — едва слышно прошептал Блейк, опаляя своим дыханием щеки девушки. — Ты сводишь меня с ума, Гриффин, — он снова поцеловал ее, а потом зарылся носом в мягкие волосы, которые, черт побери, как назло, все ещё пахли гребанными ментоловыми сигаретами.

И вдруг за дверью раздались чьи-то громкие шаги. Кларк быстро оттолкнула от себя Беллами, ее щеки мгновенно вспыхнули от стыда, и она торопливо одернула юбку, на ходу поправляя растрепавшиеся волосы.

— Эй, Белл, — в класс зашёл бледный Джаспер и опустился на стул. — Тебя попросили зайти в Больничное крыло, у них так что-то случилось.

Кларк быстро повернула голову в сторону Блейка, который мгновенно сорвался с места, направившись в крыло.

Ему показалось, что прошла почти целая вечность, прежде чем он достиг тяжёлой дубовой двери, и на всей скорости влетел внутрь.

— Что случи… — он осекся и замер, увидев, что вся их команда по квидиччу, Дамблдор, Макгонагалл, какие-то девчонки с Когтеврана столпились вокруг одной больничной койки.

Беллами пробрался через всю толпу.

Поднял взгляд.

И у него вдруг от ужаса перехватило дыхание.

Среди белых простыней лежала Рейвен Рейес и мертвым взглядом смотрела на всех присутствующих. На бледном лице губы растянулись в улыбке, бледные руки были сложены на груди, расчесанные волосы аккуратно струились по плечам.

— Кто это сделал? — Блейк перевёл взгляда на Дамблдора. — Кто это с ней сделал?

— Мы не знаем, — пожал плечами директор. — Ее нашли в туалете на верхнем этаже в луже собственной крови. Она перерезала вены.

— Как?! — воскликнул Блейк и наклонился ближе к девушке, от чего в нос ударил сладкий запах карамели. — Вы же знали Рейвен! Она не могла покончить жизнь самоубийством! Нет могла! — он хрипел и до побелевших костяшек пальцев сжимал спинку больничной койки. — Нет могла! Ее убили!