Последний из Мраксов

Сириус встал и опять заключил его в объятия. Несколько минут в кабинете стояла тишина, которую они не решались, да и не хотели нарушать. А потом Сириус поцеловал крестника в макушку и встрепал ему волосы. Они оба забыли о том, что фактически Гарри было двадцать семь, а Блек был ненамного старше.

– Так, – молвил Бродяга, наконец, – надеюсь, ты можешь найти нам несколько значимых в магическом мире компаньонов?

Гарри отстранился и вредно улыбнулся крестному:

– Можешь не сомневаться в этом.

Глава 39

В тот теплый июньский полдень, когда студенты Хогвартса еще находились в школе, сдавая последние экзамены, Гарри Поттер страдал о своем крестном, а магический мир готовился к войне, на окраине маггловской деревушки Бадли-Бэббертон появилась укутанная в мантию невысокая фигура. Человек скинул капюшон и с наслаждением подставил лицо легкому ветерку. Это оказался юноша лет шестнадцати с черными волосами, в очках-половинках.

Лорд Певерелл нетерпеливо огляделся и решительно направился по одной из дорожек. Он немного пропетлял между домами, видимо, не слишком уверенный, куда именно идти. Однако улицы были пустынны, и спросить дорогу странному молодому человеку было не у кого.Наконец он вышел к аккуратному каменному домику, окруженному садом. Гарри не спешил подходить к нему, боясь потревожить защиту, наложенную на дом и предупредить хозяина о своем приходе раньше времени, к тому же захотелось побаловаться и немного напугать владельца домика.

В свое время Гарри изучил немало защитных чар, накладываемых на жилище волшебников, чтобы обезопасить свое поместье, поэтому даже сильная защитная система домика потребовала от него, с его знаниями и талантами Певереллов, всего полчаса работы. После чего, к восторгу Поттера, защита рухнула в одно мгновение. Наверняка хозяин был перепуган. Чтобы нужный человек не успел сбежать, Гарри поспешил аппарировать в дом. И оказался прямо перед растерянным, дрожащим Горацием Слизнортом, который направил свою палочку ему прямо в лицо.

Поттер поспешил отступить и улыбнуться дружелюбно.

– Прошу вас, профессор, это просто неудачная шутка! – заявил он.

– Неудачная шутка?! Молодой человек, что все это значит?! – возмущенно воскликнул Слизнорт. – Как это понимать? Вы сломали мою защиту!

– Радуйтесь, что ее сломал я, а не Волдеморт, – справедливо заметил Гарри. – Теперь вы можете придумать чары понадежнее.

– Кто вы такой? – потребовал Слизнорт.

– А вы меня не узнаете, профессор? – улыбнулся гость, склонив голову к плечу.

Минуту тот смотрел непонимающе. Занявшись разгадыванием загадки, бывший декан Слизерина опустил направленную на наглого визитера палочку. И вдруг ахнул:

– Да ведь вы Гарри Поттер!

– Не совсем верно, – подмигнул юноша. – Я хотел услышать не это. Подумайте еще.

Так как угроза от Слизнорта исходить перестала, Гарри получил возможность осмотреться. Тут все было так, как и в тот день, когда Гарри приходил сюда с Дамблдором, хотя точнее сказать еще «придет». Возможно, не хватало каких-нибудь деталей. Во многом напоминало то, что Поттер привык видеть у слизеринского декана, когда сам работал в Хогвартсе. Вот только тогда у Горация еще не было таких потрясающих усов и лысины. Гарри прошелся по комнате, переступая через скамеечки для ног, и остановился перед книжным шкафом, разглядывая корешки книг.

– Не понимаю, о чем вы, сэр? – хмуро и немного испуганно переспросил старый волшебник. Гарри обернулся к нему, реагируя на страх в голосе.

– Вам не нужно меня бояться, я тут с дружеским визитом, хочу разжиться информацией, – он усмехнулся. – Хотя полагаю, из-за этой информации вы и прячетесь от Волдеморта.

Гораций вздрогнул при упоминании страшного имени и заметил:

– Вы должны быть либо очень храбрым, либо очень глупым, чтобы так хладнокровно произносить его имя. Я не понимаю, что вам нужно. Вас послал Дамблдор?

– Я объясню, что мне нужно, – серьезно ответил Гарри. – Меня интересуют хоркруксы Волдеморта.

– Я все еще…

– Мне придется залезть вам в голову, извините, – сказал юноша и молниеносно извлек палочку, но ему не пришлось ничего делать, потому что Слизнорт вдруг закричал:

– Не нужно, Найджелус, остановитесь, я все расскажу!

И Гарри действительно остановился, удивленный тем, что его все-таки узнали. Слизнорт упал в кресло, словно был обессилен их маленьким противостоянием. Он обтер голову платочком и жалобно посмотрел на гостя.

– Ваша техника легилименции самая известная в Европе, не хотелось бы испробовать ее на себе, – буркнул толстяк. – Впрочем, насколько мне известно, Темный Лорд ничему в этом плане от вас не научился.

Гарри глянул на него недобрым взглядом.

– Не нужно напоминать мне, что это по моей вине Англия оказалась игрушкой сумасшедшего темного мага. Я видел его последний раз, когда Марволо было семнадцать, – он недовольно прикусил губу и перевел тему. – У вас отличная память, не думал, что вы меня узнаете.

– Хе-хе, у зельевара должна быть отличная память, Найджелус. Однако же утешьте мое любопытство, где вы были? И почему так молодо выглядите? – прищурился от любопытства Гораций. Поттер усмехнулся и сел в кресло напротив. – Вы в свое время тесно дружили с Фламелями, следует ли понимать, что они делились с вами напитком вечной жизни?

– Отнюдь, – покачал головой молодой человек. – Я, если можно так выразиться, спал. Как Белоснежка. А теперь проснулся и увидел, что творится в магическом мире.

– Вы хотите знать, что случилось с Марволо? Что ж, если и есть кто-то, кто еще может остановить его, то это вы. Он всегда признавал ваш авторитет.

– Он вырос, но у меня действительно есть вожжи, чтобы придержать Волдеморта, – кивнул Поттер. – Как-то раз у меня был разговор с Дамблдором, из которого я вынес, что Марволо создал хоркрукс, кроме того, мой воспитанник заводил со мной разговор об этом, когда ему еще было шестнадцать. Я тогда, признаться, не понял о чем речь, потому что меня вечная жизнь не интересовала.

– Он спрашивал у меня о них, – неохотно кивнул Слизнорт. – Может быть, если бы все обошлось одним хоркруксом… Он хотел сделать семь.

Гарри судорожно втянул в себя воздух от шока.

– Боюсь, в нем не осталось уже ничего человеческого, Найджелус, – с сочувствием сказал Гораций.

– Ясно, я и не ожидал, что будет легко, – кивнул Певерелл, поднимаясь. – Это все, что я хотел от вас, профессор. Простите, но я вынужден был наложить на дом чары конфиденциальности, чтобы вы никому не рассказали о нашем разговоре.