Последний из Мраксов

– Пожалуйста… Том, пожалуйста, – жалобно проскулил он, приподнимая бедра, которые Лорд с легкостью удержал руками.

– Не это! – жестко отрезал он. – Скажи, что любишь меня.

– Да… – выдохнул Гарри.

– Повтори!

– Люблю тебя, – прошептал любовник, наполняя все внутри каким-то непонятным теплом. Мышцы живота свело от подтверждения того, что он уже знал и так. Том прикрыл глаза, наслаждаясь. Он резко двинул бедрами, и Гарри закричал от удовольствия.

Позже они лежали в обнимку, как много лет назад. Лорд с каким-то странным ощущением дежавю накручивал на пальцы локоны любовника. Так он делал в юности, и процесс не потерял своего очарования по прошествии стольких лет. Последнее время Поттер всегда покидал постель после любовных утех, но сегодня у него просто не было на это сил. Он задремал на соседней подушке, позволяя любовнику рассматривать себя.

– Вечером бал? – вдруг спросил Гарри.

Он распахнул глаза и, не глядя на Волдеморта, поднялся, словно одним движением стряхнул с себя всю сонливость, закутываясь в простыню. На столике у кровати стоял тазик с водой для умывания. Гарри прошел к нему и плеснул себе немного в лицо. Он бросил равнодушный взгляд в окно. На улице царила глубокая ночь, все было затянуто тьмой. Поттер чувствовал себя опустошенным, словно недавнее признание высосало его душу. Гарри в очередной раз подумал о том, что признаться Лорду в своих чувствах было ошибкой.

– Да, у мистера и миссис Нотт, – Том перекатился на бок, не сводя взгляда с любовника. Тот выглядел, как древнее греческое божество, обернутое в тогу. Старший волшебник чувствовал, как в нем поднимается волна ревности только оттого, что он помнил: кто-то много лет назад тоже видел Найджелуса Певерелла таким. Он с трудом подавил в себе порыв сделать Гарри больно снова. В конце концов, Поттер ведь любил только его. Волдеморт знал, что сейчас по их не озвученным, но существующим правилам, Гарри следовало уйти в свою комнату. Но Поттер медлил, а Лорд не торопил его.

– Я надеюсь, ты подготовился.

– Да, но они все равно не поверят, что я Гарри Поттер, – покачал головой младший волшебник. Он подобрал со столика недопитый Лордом ранее бокал с сильно разбавленным вином и сделал глоток, а потом облизал губы. Том подозрительно прищурился. Собирался ли любовник сделать этот жест специально настолько соблазнительным? Гарри даже не смотрел на него, но… Впрочем, зачем бы ему это? Ведь он и так знает, что Том его хочет. Всегда хотел. – Они вбили себе в головы, что я Найджелус Певерелл, а мое сходство с Избранным не более чем забавный генетический скачок.

– Я буду звать тебя Гарри при всех.

– Это будет выглядеть откровенно жалко, Том.

– Я просил не называть меня так, – раздраженно прервал его Волдеморт. Гарри повернулся к нему и окинул равнодушным взглядом. В нем не было в этот момент ни капли любви, только отстраненная усталость. Лорд не хотел, чтобы Поттер жалел о своих признаниях, наоборот, чувства Гарри должны были крепнуть. Это казалось… выгодным.

Конечно, у них просто не могло быть все гладко. Признание в любви не в силах уладить все: детские травмы, разорванную душу, годы одиночества, нужду, тоску, войну и пророчество. Но они оба в глубине своих сердец хотели бы, чтобы все было так просто улажено.

– Марволо, – кивнул Гарри. Он, наконец, надел очки и подобрал халат, но не успел он сделать и пары шагов к своей комнате, как Темный Лорд схватил его за руку.

– Ты можешь спать со мной сегодня, – он сам был не уверен в том, что говорит, но Том помнил, что сон рядом с ним всегда приносил ему спокойствие. Должно быть из-за того, что в Гарри содержалась часть его мятущейся несчастной души. И теперь, когда Поттер признался в том, что любит его, можно было немного довериться ему.

– То, что я люблю тебя, не значит, что я горю желанием спать с тобой сегодня, – с грустью заметил Гарри. – Мне больно рядом с тобой находиться все равно.

– Все еще думаешь, что зря позволил мне развоплотить хоркрукс? – зло уточнил Лорд, сжимая хватку на запястье сильнее. Гарри дернулся, пытаясь вырвать руку, но безрезультатно.

– Да, я постоянно об этом думаю, – не менее сердито ответил он. – Но я так же считаю, что все сделал правильно.

Том отпустил его.

– Вернись в постель, – раздраженно велел он. – Нам обоим так будет спокойнее.

Гарри покачал головой и вышел из спальни Лорда, захлопнув за собой дверь.

Когда он вечером собирался на бал, грусть все еще не оставляла его. Дмитрий помогал ему прикрепить запонки и расчесал волосы. Хотя это были не его обязанности, но вампиру было любопытно наблюдать за тем, как разворачиваются отношения лорда Певерелла и Волдеморта. Вишневецкий не знал о трагедии с осколком души, зато воочию лицезрел упадок сил своего босса.

Гарри же смотрел в зеркало на то, что делал вампир и вспоминал, как когда-то все это с удовольствием выполнял Марволо. Мальчишка любил причесывать его, слегка касаясь пальцами шеи и ушей, в те времена, когда между ними еще ничего не было. А потом Марволо приобрел привычку хватать Гарри за волосы, неожиданно надавливать на затылок и, наклоняясь, кусать выступающие косточки позвоночника.

– Тебе кое с кем надо увидеться, – вдруг раздался раздражающий голос. Гарри недовольно покосился на единственный в комнате пейзаж. Он никогда не одобрял картин в спальне. У него не было никакого желания однажды проснуться и встретиться взглядом с каким-нибудь нарисованным стариканом, решившим побродить по картинам поместья. И уж тем более он не хотел назойливого любопытства Морганы.

– И вам добрый вечер, леди, – недовольно протянул Гарри. Он уже давно не видел ее. Похоже, что за время его почти полувекового отсутствия старая ведьма нашла себе развлечение поинтереснее, чем следить за развитием их с Томом отношений. Поттер махнул рукой Дмитрию, который бросил на старуху с портрета заинтересованный взгляд. Вишневецкий небрежно поклонился и покинул комнату, напомнив про время. До бала оставалась не так уж и много. Конечно, лорда Певерелла и Волдеморта простые волшебники могли и подождать, вот только вряд ли Том спокойно станет ждать Гарри, если тот задержится.

– Оставим формальности, – скривила губы ведьма, показав пеньки полусгнивших зубов. – Я встретила Мерлина.

Гарри ошарашено замер, глупо хлопая глазами. В волшебном мире было чудовищно много разных любопытных, странных и невероятных вещей. Когда-то ему пришлось привыкать даже к тому, что волшебство вообще существует, потом ко всем его необычайным проявлениям, потом к своему происхождению. Гарри смирился и принял для себя то, что отвратительная старуха на портрете не только его дальний предок, но даже с тем, что она та самая ужасная, блистательная Моргана.

– Что, в наше время можно просто пойти и где-то встретить Мерлина? – в шоке переспросил он. – Того самого МЕРЛИНА?

Моргана высокомерно вскинула брови и окинула его презрительным взглядом. На мгновение Гарри показалось, что перед ним не страшная старая ведьма, а молодая горячая волшебница – красивая и гордая. И он даже поверил, что когда-то она такой действительно была.

– Не просто так, молодой человек! Я искала его! – возмущенно заверила Моргана.

– Он жив?

– Я бы так не сказала, – снисходительно усмехнулась она. – Он не призрак и не портрет, но он есть.