Последний наследник Триады. Том IV
Шрифт:
— Не поминайте лихом, господин, — сделал шаг в мою сторону Тимофей Мышев и вытянул руку. — И удачной дороги.
— И возвращайтесь скорее, с армией профессиональных солдат, — добавил другой помощник, Леонид, и вздохнул. — А мы в свою очередь постараемся выжить до вашего возвращения.
Я кивнул.
— Верю в вас.
— Мы ведь тоже не лыком сшиты, господа, — Оболенкий с улыбкой на лице хлопнул по плечу Леонида. — Ну же, бодрее, сынок.
— Господин… и вы не смейте там умирать… — выдавил из себя третий, Виктор Моржов. — Вольные явно готовы к вашему прибытию в столицу. Уж слишком
— Не дождетесь, — покачал я головой и глянул на пилота. — Ко взлёту готовы?
— Так точно, господин Староста, — ответил тот.
— Тогда ускоримся, — кивнул я и направился к борту.
Слова Моржова крутились в голове до самого прибытия в Архангельск. Враг сам склонит голову, когда придёт время. Слова моего отца. Вольные обязательно склонят голову — рано или поздно. Это будет естественно.
Как и ожидалось, фотовспышки начали слепить глаза ещё до того, как я вышел из вертолёта. Люди с камерами буквально оцепили меня. И только лишь благодаря двум здоровякам, которых прислал Грибников, журналисты держали дистанцию.
— Нас ждёт война?! — звучало отовсюду.
— Зачем вам такое войско?! — спрашивали другие.
— Разве это законно?! Вы же князь! — выкрикнул кто-то из толпы.
— К чему нам готовиться, господин Громов?!
Да, вопросов была масса, и они летели отовсюду. Волнение буквально витало в воздухе. Но людей можно было понять; я один из первых князей, устроивших аукцион в таком формате. Земли и недвижимость, которые лишь растут в цене, менять на быстро стареющих солдат… такое проворачивают только в крайних случаях. Странно, что Романов не вмешался, оставил ситуацию на самотёк. Сказывается влияние Дианы Романовой? Не знаю, но уверен, что ещё не вечер. Всё может ухнуть в пропасть за час до моего прибытия. Однако, несмотря на гнетущую тревогу я был непоколебим, лишь следовал за охраной, грубо расталкивающей самых настойчивых.
К утру следующего дня мы прилетели в Московию. Аукцион был назначен на вечер субботы, а это значит, у меня были сутки на то, чтобы привести дела в порядок и подготовиться. Тем не менее, времени на то, чтобы повидать семью, Эраста и Екатерину, было в обрез. Именно поэтому в родовое гнездо Громовых я направился сразу, как только покинул аэропорт.
Ушастого Дымка я увидел ещё из машины. Кот стоял на воротах особняка и методично повиливал хвостом. Комком шерсти его уже назвать было сложно, так как поднабрал он в весе знатно.
— Ну здравствуй, кошак, здравствуй, — улыбнулся я, присев перед ним на корточки, и начал его почёсывать и похлопывать. — Вот ведь ты раскабанел, ещё немного, и совсем ходить не сможешь.
Стоять на месте он по определению, не хотел. Чесался о штанину, облизывал мои руки и буквально на грани слышимости мурлыкал. Правда, долго это продолжаться не могло, так как меня ждали другие члены семьи. Пройдя через ворота, ежесекундно опасаясь споткнуться о мельтешившего в ногах Дымка, я остановился перед старейшиной.
— С возвращением, — чуть улыбнувшись, произнёс старик. — Как чувствовал, что навестишь нас сегодня.
— Я дома, —
улыбнулся я, оглянувшись. — Как вы тут без меня?— Да уж скучали, — ухмыльнулся он. — Дай-ка я тебя обниму.
Вместе со старейшиной меня встречали братья, Гриша с Игорем, главный слуга особняка, старик Грибников, и несколько охранников, рассредоточившихся по двору. Аркадий Альбертыч отсутствовал, но его я нашёл во внутреннем дворике, устроившимся на скамейке у старого дуба.
— А ты тут чего грустишь, Аркадий Альбертыч? — спросил я, почёсывая кота за ухом. — Твоё лицо как было угрюмым месяцем ранее, когда мы прощались, так и остаётся. Неужто не ужились в этом районе?
— Ужи-и-ились. Ещё как! — крепко обнимая меня, хохотнул Аркадий Альбертыч. — Всё у меня хорошо. Задумался просто. Ох, как я рад тебя видеть.
— Не лукавишь?
— Не-ет, — отмахнулся он с улыбкой. — Громовы всегда знали толк в строительстве поместий. А то, что дом старый, это пустяк! И постарше видали!
— В это я верю, — кивнул я и был тотчас одёрнут другими членами семьи.
Тёплые редкие встречи уже стали традицией для нас. Я знал заранее, что на лицах этих людей будут улыбки, но всё же каждый раз искренне радовался эмоциям. За обедом собрались все члены семьи. Но, как правило, мы ни о чём серьёзном не говорили — традиционно немного обсудили повестку, то, как быстро растут дети, потом тет-а-тет с Грибниковым немного об экономике и финансах рода. И уже после того, как я повидал всех, передислоцировались в комнату с Екатериной для уединения.
Там я ещё полдня провалялся на кровати, играясь с сыном. Парень за месяц набрал в весе, начал выказывать первые эмоции и уже смолоду давал понять, у нас с Екатериной растёт парнишка с характером.
— Ты так много внимания привлёк своим аукционом, Кость, — Екатерина с самого момента встречи была как на иголках и не могла найти себе места. Как и сейчас, проводя утюгом по стираной рубашке. — В последнее время мне как-то неспокойно. Нас кто только не спрашивал о твоих намерениях. А мы и знать ничего не знаем. Не думаешь, что такой шум может вызвать внимание плохих людей?
— Ты ведь меня знаешь, — глядя в глаза Эрасту, усмехнулся я. — Параноик каких поискать. Скажу больше, я буду раздосадован, если твои слова не окажутся правдой.
— Будь осторожен, ладно? — Екатерина убрала утюг и взяла в руки мою одежду. — Смотри в оба. Вольные давненько нас не беспокоили. Не к добру это.
— Ну-у… вообще, они ещё со времён Дарьи Громовой знают, что трогать вас опасно, — отозвался я. — По крайней мере, пока я жив. Поэтому аргумент на троечку.
— Не ёрничай, Кость. Ты понял, что я имела в виду, — подняла она бровь.
— Да, Екатерина, — чуть посерьёзнел я. — Обещаю, что буду крайне осторожен.
Когда сыну уж совсем надоело бездельничать, он решил вздремнуть. А я, как заботливый отец, уложил парня в кроватку и вышел из комнаты. Сказать честно, глаза мои тоже слипались. С момента перелёта не спал. Но дел ещё было много. Потому сразу же направился в кабинет Грибникова.
— … что ж, теперь можем поговорить нормально, — произнёс я, развалившись в одном из её кресел. — Рассказывай, господин Грибников, что тут происходило, пока меня не было?