Последний оборотень. Сердце из камня

— Это плохо, это очень плохо, — проволновался себе под нос Раф.

— Успокойся, ничего страшного со мной не случилось, — оборотень ещё раз откусила отбивной. — Я чувствую, что со мной ничего страшного не случилось. Ты что, не веришь моей интуиции?

— Хотелось бы верить… — тяжело вздохнул ангел.

После завтрака Анфа отказалась от всех приложений Рафаеля вернуть её память. Она просто ушла в свою комнату и заперлась там. В одиночестве было лучше думать над следующим, возможно, тоже безумным планом. Но просто думать, лёжа на кровати, было скучно, поэтому, она порылась в шкафах и посмотрела, что для развлечения ей оставили королевские слуги.

Больше всего приглянулась портативная игровая консоль. Плюхнувшись со своей находкой на кровать, Анфа залипла на несколько часов. Надо же когда-то отдыхать и отвлекаться от проблем.

В дверь постучали, девушка по привычке сказала:

— Войдите.

Гостям оказался Денис. Анфа не секунду подняла на него глаза, затем снова опустила, похоже, игра для её была важнее.

— Ну, — нетерпеливо заговорил парень, — ты мне обещала всё рассказать.

— Что рассказать? Ой. ой… йо… Блин! — судя по реакции, оборотень проиграла, но фразы «это всё из-за тебя», как это обычно бывает, не последовало. — Я же память потеряла. Забыл?

— Нет, я тут единственный знаю, что ты нагло врала за завтраком.

— Ну, и что с того, что я всё помню, — бросила Анфа, не отвлекаясь от игры.

— Тогда рассказывай свои безумный план собственного похищения.

— Не буду…

— Что?! Это ещё почему? Ты обещала, если не помнишь.

— Помню, но…- она замолчала, чтобы сделать сложно действие в игре, — но я помню и кое-что еще, что мне даёт право не разговаривать с тобой… эм… наверное… до конца жизни. А я с тобой сейчас разговариваю, значит, я добрая и снисходительная. Почему ты этого не ценишь?

Денис ударил себя ладонью по лицу и тяжело вздохнул:

— Ладно, давай вернёмся назад. Что конкретно ты видела?

— Тебя… эм… так-так-так… — последние звуки точно были эмоциями от игры.

— Меня?

— Ага, и Берту. Вы вчера гуляли до рассвета. Целовались. Разве не так?

В ответ насколько секунд молчания.

— Ладно, не хотел тебе говорить, но я понял, почему мы сейчас не опасны друг для друга. Ты слушаешь?

— Конечно. Ну, и?

— Это из-за твоего философского камня. Он тебя защищает.

— Ух ты, какая изобретательная отмазка, но… блин… связи с тем, что я видела ночью, поверить пока не могу. Извини.

— Я о том, что вампир и оборотень действительно не пара.

— Ладно…

— Что? Ты так просто на это отреагируешь? Совсем без эмоций.

— Раз… два. т… Блин! Опять!

— У тебя в игре больше эмоций, чем в этом разговоре.

Анфа отбросила консоль в угол кровати и, приподнявшись, села.

— Если хочешь, чтобы у меня были эмоции, тогда почему у тебя их нет?

— Потому что я давно всё решил.

— Хорошо. Тогда у меня нет, потому что я всегда была и остаюсь одиноким зверем, которому никто не нужен. К тому же, вампиры — это единственные мифы, на которых мне глубоко наплевать. Я ответила на твой вопрос?

— Да. Тогда я поду.

— Иди.

Вампир исчез, будто его и небыло, и Анфа осталась в комнате одна. Она потянулась за консолью, но… ещё стало трудно дышать, всё вокруг расплылось. Девушка поняла, что плачет. Почему? Она же уже много раз прокручивала в голове варианты развития событий. Этот тоже там был, но тогда он не вызывал эмоций. Почему же сейчас… почему сейчас так больно?!

Анфа до вечера пробыла в своей комнате. Больше никому не открывала и никуда не выходила. Ни одной толковой мысли не приходила ей на ум. Планы, даже самые нелепые, не приходили ей в голову. А выходить из комнаты было страшно, ведь она не знала, как вести себя с Денисом, да и не хотела его видеть.

Вспоминая народные способы отвлечься и очистить разум, оборотень два раза принимала душ, пыталась заниматься йогой, и меня форму на самых экзотических существ, иллюстрации которых она находила в книгах, которые также для её оставили королевские слуги. Но ничего из этого не помогло. Чувство одиночества нагнетало, становилось гуще, обволакивало, не давая даже дышать, как кая-то мерзкая холодная слизь.

Темнело. Анфа ворочалась в кровати, то ей было слишком жарко, то слишком холодно. Странно, ведь она уже полгода не ощущала температуры. Скорее всего, эти холод и жара приходили из самой души, которая билась, как птица в клетке, желая свободы и новой жизни. Но умирать не хотелось. Анфа привыкла считать смерть самым простым выходом. Оборотень хотела прожить дольше, чем в прошлой жизни, хотя бы стать чуть старше. Неужели и эта реинкарнация безжалостно убьёт её, так и не дав ощутить все прелести жизни?

========== Глава 28 Прогулка с призраком ==========

— Привет, — послышался знакомый голос, который, казалось, больше никогда не должен прозвучать.

— Шекспир? — Анфа приподняла голову, всё ещё находясь в человеческом облике, но не увидела никого. Она решила, что спит и её названный брат пришёл, чтобы поговорить с ней в её же сновидениях.

— Забавно, — фигура начала проявляться в полумраке комнаты. — Слушай, а я думал, что ты испугаешься.

— Ну, это же сон, — Анфа зевнула и приподнялась. — Я слышала, что во сне не нужно бояться мёртвых, они могут сказать что-то важное.

— Мёртвые, как и живые, бывают разными, — покачал головой призрак. — Но меня тебе уж точно бояться не нужно. И ещё: это не сон.

— Что? — Анфа вскочила и уставилась на ещё полупрозрачную фигуру.

— Я сказал, что ты не спишь.

— Тогда почему я тебя вижу? — оборотень присела на кровати. Она всё ещё не боялась, даже когда поняла, что призрак реален. Просто не могула заставить себя бояться Шекспира, пусть и мёртвого.

— Ну, в тебе есть немного силы духов. Так ведь? Да и я могу стать немного более видимым.

— И?

— А ты не знаешь, что ангелы видят призраков? Хотя… точно! Ты ведь не знаешь. Никто из гостей этого замка не знает. Просто Раф не любит врать, поэтому многое скрывает.

— То есть он всё это время видел тебя и молчал?! — Анфа сжала ладони в кулаки.

— Тихо-тихо. У него есть на это причины. Тяжёлые воспоминания о прошлом и… ну, ты понимаешь, чтобы к нему не привязывались по поводу призраков. Хотя я сначала не понял, почему он скрыл правду ото всех, когда я сказал ему, кто убил меня. Но потом понял: вы же ведь не захотели бы жить в одном замке с убийцей.