Последний Паладин. Том 10

— Здравствуй, Князь. Я тебя слушаю, — прозвучал словно музыка его необычный голос.

— Как ты узнал, что я Князь? — сказал я первое, что пришло в голову и осмотрел себя, — я же даже перстень не надел, да и короны у меня нет.

— Аргус знает все, — задорно засмеялось «божество», — так что тебя привело, теневик? Хочешь что-то поведать? Или, напротив, желаешь что-то узнать?

— Выбираю узнать, — поразмыслив пару мгновений, ответил я.

— Что именно ты хочешь узнать у Аргуса, теневик? — терпеливо пропел мелодичный голос существа.

— Да много чего, — пожал я плечами, — ты вообще, как, сильно торопишься?

— А ты забавный! — со смехом покачал головой тот, — любой запрос требует платы, теневик! Само твое нахождение здесь требует платы.

— Ну вот, а я кошелек дома забыл, — вздохнул я и показательно вывернул пустые карманы одежды.

— Не переживай, Князь. Плата так или иначе будет взята, — любезно успокоил он меня своим похожим на музыку голосом, после чего просканировал меня цепким взглядом еще раз, — твой вопрос связан… с прошлым, верно?

— А ты догадливый, — искренне похвалил я, — мой любопытный взгляд выдал?

— Пустословие и наглость — это пороки, Князь. Одни из тех пороков, что стали причиной уничтожения Клана Теней. Об этом ты пришел узнать? Хочешь правды о том, как гибли твои предшественники? Желаешь истины о причинах? Найти виновника? Или, может, хочешь знать, почему Аргус не вмешался в ту бойню?

— Это все, конечно, интересно, но под прошлым я имел в виду несколько более далекий период, — отрицательно покачал я головой.

— Более далекий? — подернулось на месте лысое «божество», — Аргус тебе не справочная, Князь! Но на один вопрос, я так и быть отвечу. Какой период тебя интересует? Три сотни лет назад? Четыре?

— Семь.

— Чего? — удивился тот и захлопал своими выглядящими весьма уродливыми без ресниц и бровей глазами.

— Семь сотен лет назад. Интересует год падения славного Ордена Аргуса, если конкретизировать по событию, — беззаботно пояснил я, глядя как «божество» замерло с нечитаемой эмоцией на лице.

А секунду спустя я почувствовал, как моего сознания коснулась сила.

Нет не так.

Сила.

С большой буквы. Мерзкая такая, липкая Сила, отдающая одновременно смрадной гнилью и противным шелестом песка в ушах.

Никак внешне не проявляя себя в этом девственно белом пространстве, Сила вгрызлась в мое сознание, облепила все мое естество с головы до пят, перекрыв собой все другие ощущения.

Только вот пробиться сквозь мою защиту она так и не смогла. Хотя, признаю, это было близко.

И теперь эмоция на лице «божества» читалась очень отчетливо.

Он аху… кхм… крайне сильно удивился.

Настолько удивился, что на его девственной лысине вдруг появился едва заметный прозрачный волосок.

— Что, не удается влезть мне в голову, Аргус? Или вернее будет сказать… его жалкая лысая имитация? — улыбнулся я и, шепнув губами «поглоти», щелкнул пальцами.

И энергия Тьмы, которую я все это время старательно концентрировал на кончиках пальцах, вырвалась наружу бешеным энергетическим всплеском, поглощая всю белизну вокруг и оставляя после себя лишь приятную глазу Тьму.

И как только чернота накрыла собой все вокруг, поглощенный мирок схлопнулся, а я осознал себя стоящим в комнате Терминала с помещенной на десятигранный столбик ладонью. В той же позе, с какой отсюда и «исчез».

Правда теперь столбик не шевелился и замер, как сломанные часы. Да сияние рун вокруг заметно потускнело.

А еще из изменений, у моих ног теперь лежал лысый человек.

Ну как лежал.

Он стонал, кашлял и плевался, ползая на коленях. От его фальшивой божественности не осталось и следа, девственная кожа стремительно морщилась, а тело повсеместно обрастало островками седых волосинок.

Он пытался подняться, но уродливо сморщившиеся худые ноги его не держали, от чего все, что он мог, это кататься по полу, почить покрасневшие глаза и дергать пересохшим ртом, словно забыл, как надо дышать.

— Кто… т-ты… к-кто… ты такой… — задыхаясь проблеял уже не лысый мужик.

— Твой ночной кошмар, еретик, — любезно представился я и присел на корточки, заглядывая в его сморщившееся до неузнаваемости лицо, — что? Тяжело в реальном мире? Забыл каково это? Каково стареть? Хотеть есть? Пить? Жить? Ничего, не переживай, организм тебе сейчас все-все напомнит.

Тот же бледнел на глазах, его морщинистую кожу местами перекрутило, глаза впали, только-только отросшие седые волосы начали выпадать, а на теле проступили многочисленные темные пятна.

— Во… ды… во… ды…

— Зачем? Вода тебе уже никак не поможет, приятель. Сколько ты обманывал время в том мирке? Сто? Двести? Пятьсот лет? — поинтересовался я, растирая на пальцах угасающую стихию, что в предсмертных конвульсиях исторгал этот, так называемый, «человек».

Стихию, сиреневый блеск которой мне был прекрасно знаком.

Стихию Времени.

— Я… кх… м… р…п… — пытался выдавить из себя увядающий на глазах полутруп хоть слово, но у него не особо это получалось.

Время брало свое, и с процентами списывала долг с человека, который посмел так долго играть с ним в прятки.

Впрочем, Стихии Времени придется подождать своего должника еще немножко. Ведь у меня к нему осталось несколько важных вопросов.

С этой мыслью я отряхнулся от налипшего на одежду песка и, коснувшись морщинистой головы полутрупа пальцами, начал допрос.

* * *

Я стоял, облокотившись на стену и задумчиво покручивал в руке ржавую брошь в виде песочных часов. Все, что осталось от сожранного своей же силой бедолаги.

Два крошечных тускло-сиреневых камешка в броши источали остаточный след Стихии Времени.

Той самой Стихии, в ловушке которой я был заперт.

Все это время я полагал, что у этой вольной стихии не было полноценных одаренных, но ошибался.

Как минимум, один человек в мое время ей владел.

И был этот человек, вот сюрприз, одним из Магистров.