Последний Паладин. Том 10

— Рано утверждать, Маркус… у меня тут тоже, как ты можешь видеть, не оперативный штаб, — тяжело усмехнулся Горемыка, — но кое-что я могу сказать точно. Сбои в Реестре прекратились и людям на переднем крае больше ничего не угрожает.

— Ничего кроме тварей, — напомнил я.

— Ага… и других людей, а еще шпионов, диверсантов, голода и еще десятков прочих опасностей… но это все дела привычные. Главное, что ты вычеркнул из этого списка сбои в мать его Аргусе. В том, что считалось нерушимым и непоколебимым. Продолжайся это дерьмо еще хоть несколько часов, всех охватила бы паника, и Стражи с передовой бы пачками побежали назад, бросая рубежи. И я бы их не винил. Сам учил полагаться на коммуникаторы как главный источник связи и координации. В общем… спасибо тебе, Маркус, — закончил вояка свою слегка сумбурную, но очень искреннюю пламенную речь.

— Пожалуйста, полковник. Служу Империи, как говорится, — улыбнулся я.

— Вот уж сомневаюсь, — по доброму усмехнулся Горемыка, — впрочем, кому бы ты ни «служил», я тебе искренне благодарен. Смертей среди Стражей и так слишком много, чтобы терять их на ровном месте. Я ведь правильно понимаю, что Аргус дал сбой только в Империи?

— Правильно, — кивнул я.

— И… эта херня больше не повторится? — резко остановился он и вцепился в меня полным подавленной ярости взглядом.

Я видел, как пламя гнева бушует внутри Горемыки, но его самоконтроля хватает, чтобы сдержать этот порыв в узде. Именно сдержать порыв, а не подавить. Потому что гнев ему нужен, чтобы обрушить всю его мощь на виновника, когда тот будет найден.

Хотел бы я сказать вояке, что паразитов-виновников уже постигла участь куда хуже, чем смерть, но не стал.

Не «тушить» запал одаренного огня это одно из правил хорошего тона, при общении с представителями этой вспыльчивой стихии. Ведь огневики одни из немногих, которые способны черпать оттуда истинную Силу.

— Смотря, что вы подразумеваете под «херней», господин Наместник, — после короткой паузы, ответил я, — Аргус Империю не покинет. Это я могу гарантировать.

— Но? — почувствовал недосказанность опытный вояка.

— Вид его помощи людям может измениться, — предупредил я.

— В каком смысле изменится?! Как именно измениться? — опешил Горемыка.

— Самому интересно, — улыбнулся я, прекрасно понимая, что даже я не смогу предсказать как именно Аргус использует высвободившиеся после сброса оков паразитов ресурсы, — но то, что жить тварям станет тяжелее, я гарантирую.

— Тогда этого мне достаточно, — удовлетворенно хмыкнул Горемыка и, к моему удивлению, не стал задавать вопросов.

— Серьезно? — не сдержался я.

— Вполне, — странно усмехнулся военный Наместник и отпрянул от меня на шаг, пошатнулся, но устоял и выпрямился с широкой улыбкой от уха до уха, — дальше я смогу идти сам, Маркус. Спасибо.

— Уверены?

— Не заставляй меня демонстрировать, что есть еще порох в пороховницах у старика, — хмыкнул Горемыка с вернувшимися искрами огня в глазах, — о себе бы лучше подумал, Маркус, — осмотрел он меня с головы до ног, — ты вообще как? В порядке?

— Бывало и хуже, — усмехнулся я и перевел взгляд наверх, откуда доносились приглушенные человеческие голоса.

Правда подниматься дальше военный Наместник по какой-то причине не спешил.

— Смотри… если я могу что-то для тебя сделать, только скажи.

Я хотел было ответить дежурной фразой и продолжить подъем, но вдруг остановился, задумчиво потирая подбородок.

— Хм, а знаете, господин Наместник, можете, — сделал я несколько манипуляций в коммуникаторе и переслал вояке пачку документов.

Горемыка слегка удивился, но тут же поднес коммуникатор к себе и открыл первый документ.

— Что это? — хмуро произнес он.

— Все найденные мной отсылки на три секретных проекта последнего Императора, — пояснил я, — в основном лишь косвенные намеки, но я уверен, эти проекты существуют. Мне удалось найти один из них. Тот, что называется «Миротворец». Слышали о таком?

Однако военный Наместник мне не ответил. Ни словами, ни мимикой. Ни единый мускул не дрогнул, а молчаливая пауза продолжалась не менее минуты.

— Так что ты хочешь от меня? — не отрывая взгляда от документов, вдруг спросил Горемыка.

— Все, что вам удастся найти на два других проекта. Название, местоположение лиц тех, кто может знать… что угодно подойдет. Слухи, легенды, сплетни… достоверность не имеет значения. Информации так мало, что подойдет любая зацепка.

— А как же твоя Лекса? Разве это не по ее части?

— Она уже работает в этом направлении. Но что-то мне подсказывает, что ответы надо искать в этих стенах, — заметил я.

— Кхм… ладно… я тебя понял… — кашлянув в кулак, скрыл вояка документы в глубины коммуникатора и поднял на меня тяжелый взгляд, — это… поможет избежать сбоев Аргуса?

— Это поможет сделать его сильнее, — убежденно ответил я.

— Х-хорошо, я посмотрю, что с этим можно сделать, — после паузы ответил Горемыка, уже явно пожалев, что предложил помощь, — однако ты перецениваешь возможности Наместника, Маркус… По факту Империей управляет Совет. Управляет всем, кроме этих стен, но и здесь я лишь гость… гость, который мыкается тут как слепой котенок, пытаясь понять, что можно, а что нельзя. Зажат между Советом и наследием Императора как между молотом и наковальней… — с легкой растерянностью в голосе вещал вояка.

— Мне показалось, или вы жалуетесь, полковник? — иронично поднял я бровь.

— Ха! Еще чего! — выпятил грудь Горемыка, — просто хочу, чтобы ты не питал иллюзий относительно моих реальных возможностей в этих стенах. А еще, со всем моим к тебе уважением, Маркус, но ты же понимаешь, что когда начинаешь копать секреты, обязательно всплывет тот, кто не хочет, чтобы их раскапывали?

— Если я не ошибаюсь, то те, кто мог нам помешать уже мертвы, — пожал я плечами и вояка своим опытным взглядом еще раз осмотрел меня на предмет крови, но ничего не нашел, — так или иначе, можете не переживать. Как верный подданный Империи я берегу жизнь нашего драгоценного Наместника.

И одновременно с недоуменным лицом Горемыки я повел рукой, и из его тени беззвучно выпорхнул силуэт.

Теневой дым развеялся, и перед нами оказалась девушка в облегающем черном костюме. Тонкие руки до локтей и босые ноги до колен перевязаны черными бинтами. Угольно черные с красными кончиками волосы спрятаны под кепку, а лицо покрывает маска так, что видны только клубящиеся стихийным «дымом» хищные глаза.

От увиденного вояка опешил и едва с лестницы вниз не покатился. Горемыка сам себе зажал рот, чтобы не начать тут орать, а его дикий взгляд дергался то на меня, то на девушку, то на собственную тень, которая вдруг резко потускнела.

— Какого черта, Маркус?! — полушепотом прорычал возмущенный вояка и начал ощупывать медленно возвращающуюся тень словно карманы, — откуда она, твою мать, вылезла?! На кой-хрен ты вообще протащил ее внутрь Дворца?!

— Я никого не протаскивал, господин Наместник, — невинно развел я руками, — И смею заметить, она вылезла из вашей тени.

— Тогда как она… — недоуменно буркнул Горемыка, ничего не понимая, а потом вдруг как понял, и его глаза вспыхнули огнем и округлились, — ХОЧЕШЬ СКАЗАТЬ ЭТО Я ЕЕ ПРОВЕЛ ЕЕ ВНУТРЬ ДВОРЦА?! — рыкнул Наместник и тут же прикрыл прикусил себе губу до крови, — Когда?! Когда ты ее туда засунул?!