Последний поцелуй на ночь

Ее больной груди. Место, которое никогда не трогали другие. Она видела достаточно недозволенных действий в тенях цирка, чтобы знать, что, как только мужчина касался груди женщины, его нельзя было остановить от большего, от всего.

Вика напряглась, неуверенная, что была готова к тому, что это «все» повлечет за собой.

Соло, должно быть, чувствовал каждый нюанс, потому что дернулся назад, разрывая контакт.

Пока она пыталась вздохнуть, ее пальцы потянулись к её покалывающим губам.

— Соло, — позвала его Вика. Она не была готова ко всему, но это не означало, что поцелуй должен закончиться.

Он сжал руки.

Она разозлила его?

— Я… я… — она понятия не имела, что сказать. Как сказать человеку, что хочешь его поцеловать, но на большее не готова? Сейчас, по крайней мере.

— Когда монстры должны вернуться? — спросила Вика, меняя тему.

Он отвел от нее взгляд.

— Через несколько часов. Но не волнуйся. Ты останешься там же, где сейчас, а я буду лежать рядом.

Соло делал это каждый раз прежде? Она поняла, что мысль о его теле, прижимающегося к ней… не пугала. Это восхищало ее, кровь забурлила и наполнилась теплотой.

Возможно, она была ближе к желанию «всего», чем предполагала.

— Они не смогут достать нас, — добавил он, — и я не буду трогать тебя.

— Я не понимаю…

— Что это за место? — перебил он ее.

Намек понят. Тема закрыта. Возможно так лучше.

— Мир между мирами.

Он нахмурился.

— Объясни… пожалуйста.

Еще одно раздраженное «пожалуйста». Как она могла сопротивляться?

— Благодаря темным искусствам мой отец изучил, как можно перемещать цирк из одного города в другой, без необходимости убирать, или ставить палатки и оборудование или перемещать транспортные средства, и без надобности двигаться. Так или иначе, он создает солнечные вспышки, которые открывают дверь из одного места в другое, но он испытывает трудности, закрывая вспышки, особенно если перемещение на большое расстояние, и иногда мы застреваем здесь.

Он нахмурился еще больше.

— Я знаю, что путешествия между мирами возможно, именно так иные прибыли на землю, но я не знал, что обычные люди могут открыть эти двери самостоятельно.

— Я сомневаюсь, что обычные могут. Значит, мой отец не обычный, получается так?

— Так, я должен знать то, что знает он.

— Поверь мне, ты не захочешь возиться с темными искусствами.

«Так, так. Хорошо же ты меня слушала», — сказал доктор Зло. Его голос, казалось, появился из ниоткуда.

Она не могла видеть его, но могла почувствовать. Было какое-то странное потрескивание в воздухе, вспыхивающее на ее кожи.

«Он попытается уговорить тебя шпионить для него».

Соло слышал мужчину?

Его лицо осталось таким же: задумчивым.

— Если я попрошу, чтобы ты узнала, какое заклинание он использует, — сказал он, пристально наблюдая за ней, — ты сможешь?

«Видишь? Я говорил».

— Нет, — ответила она честно, игнорируя Доктора Зло. Вика не могла обвинять Соло в том, что он желал знать больше. — Он пригласил зло в свою жизнь, и я не собираюсь делать то же самое со своей. Почему ты хочешь знать о вспышках? Хочешь остановить его?

Соло подумал мгновение, потом еще раз махнул рукой в воздухе.

— На какое самое длинное время вы были пойманы в ловушку в Нолэндии?

Так. Он хотел, чтобы она подвергла опасности себя, но не говорил почему. Это она могла обвинить его.

— Шесть дней, — ответила она немного отрывочно. — Но знаешь что? Мы еще не закончили предыдущую тему. Я могу сказать да — могу попытаться узнать, как он делает это, потому что должна тебе, а я всегда иногда стараюсь заплатить свои долги.

— Всегда иногда? — перебил он.

— Именно. Итак, вопрос тебе. Ты предпочел бы знать о солнечных вспышках или о ключе к манжетам?

Без колебания он ответил.

— О ключе.

«Я мог бы догадаться об этом», — пробормотал доктор Зло.

— Ты действительно готова отдать его мне, когда найдешь? — спросил Соло с терпеливой неподвижностью хищника. — Не только использовать его ради меня, но и отдать.

— Конечно, — подтвердила она, и Соло озадаченно моргнул. — Если мой отец позволит мне выйти из клетки, я удвою усилия и сделаю все, что необходимо, чтобы найти его.

— Поклянись, — сказал он. — Поклянись освободить меня, снять манжеты, когда найдешь ключ, и отдать его мне.

Он и его клятвы. Она боролась с желанием закатить глаза. Но заметила, что Соло сказал «когда», а не «если». У него было больше уверенности в ней, чем она заслуживала, или он просто отказывался верить в ее поражение.

«Не делай этого», — умолял доктор Зло.

— Ну, клянусь, — сказала она, желая ухмыльнуться. Ей отчасти нравилось не подчиняться доктору Зло.

Он ругнулся на нее.

Соло пристально наблюдал за ней, облегчение и подозрение были в его глазах.

— Что? — спросила она.

— С тобой странного ничего не происходило?

— Нет, а что?

— Неважно, — он потер шею. — Скажите мне кое-что. В последний раз тебя избили из-за меня?

— Нет, — ответила Вика, и это было правдой. Матас ударил ее, потому что она разозлила его своим длительным отказом в ответ на его романтическое преследование, выбирая «животное» вместо него.

«Ты должна винить Соло. — Теперь голос доктора Зло был обиженным. — Он бы чувствовал себя виноватым и сделал бы все, что ты попросишь».

— Ты можешь просто замолчать, — отрезала она. — Я сыта тобой по горло. — Вика не хотела, чтобы кто-то чувствовал себя виноватым из-за нее. Вина была ужасной вещью, трудной, а Соло достаточно волновался за нее.

Потрескивание в воздухе мгновенно исчезло.

Соло отошёл подальше от нее.