Последний русский

Еще некоторое время я наблюдал за ним. Видимо, здесь, у Луизы, он чувствовал себя вполне по-домашнему. Раскрыл какую-то книгу, почитал немного. Потом снова принялся что-то записывать. Потом возился с компьютером. Потом вдруг вскочил и принялся отплясывать посреди комнаты. Творческая личность. Потом снова улегся с книжкой около сестры Стаси. Каково ей было иметь такого братца? Милая девочка. От нечего делать училась жонглировать тремя плодами киви.

Я вдруг попытался представить себе, как она, модель, будет смотреться на подиуме в вызывающем макияже и в перекрестном свете юпитеров. Но не смог. Эти необыкновенные пепельные волосы, синие, чуть раскосые глаза, младенчески нежная кожа. То есть я, конечно, видел по ТиВи и в иллюстрированных журналах, как таких девочек с косичками, нарисованными веснушками и чупа-чупсами за щекой выставляют напоказ соответствующей публике, но подобные картины не особенно разжигали мое воображение.

Заметив, что я рассматриваю Стасю, Луиза сказала:

– Он не сочиняет. Этой девочкой действительно интересуется одно крупное модельное агентство. Вот только мамочка умрет, Всеволод и запродаст сестру в этот бизнес. Ради ее же блага, конечно. Ему уже предлагают неплохие условия, если он уговорит ее попробоваться. Девочка-то красивая. Какие линии, какие движения!.. Правда, упряма.

– Разве ее нужно уговаривать? – удивился я. – По-моему, любая девчонка бежит туда по первому зову. Или вообще без зова.

Беспечно рассмеявшись, Луиза взяла меня под руку.

– Нет, она не любая. Совсем другой случай. Странная девочка. Закрытая.

– Как же они живут вдвоем, Всеволод и Стася? – вполголоса спросил я у Луизы. – Мать болеет, в больнице лежит. А отец, насколько я помню, бросил, давно с ними не живет?

– Она очень сильная девочка. В школе круглая отличница. Кто сейчас книги читает? Она читает. На английском и немецком. И ни друзей, ни подруг. Исправляет орфографические ошибки в опусах брата. Между прочим, критикует Всеволода почем зря. И тот с ней считается… В общем, пока брат находится в состоянии творчества, а точнее, завывая от ужаса, во всех физиологических подробностях, как говорится с натуры, описывает агонию их матери, Стася просто ухаживает за ней, дежурит, делает все, что нужно по дому, стирка, уборка, еда. И при этом умудряется оставаться веселой. Иногда в куклы играет. Я люблю с ней пошептаться. Люблю за ней понаблюдать.

– Ну и..?

– Ее совершенно невозможно вызвать на откровенность. Кстати, я пока что ни разу не заметила, чтобы девочка кем-нибудь серьезно заинтересовалась. Удивительное дело – никаких признаков сексуальности! То есть, чтобы краснела, дрожала, вздыхала, капризничала. А я как раз заметила, что у нее недавно пришли первые месячные…

Конец ознакомительного фрагмента.